"Путин знает нас лучше, чем мы его"
Сегодня в Москву с официальным визитом прибывает президент Финляндии Тарья Халонен. Сегодняшний день будет посвящен в основном культурным мероприятиям — вечером Тарья Халонен посетит Театр на Таганке. А завтра утром состоится встреча президентов Финляндии и России. В преддверии визита корреспондент Ъ БОРИС Ъ-ВОЛХОНСКИЙ взял эксклюзивное интервью у ТАРЬИ ХАЛОНЕН.

— Чего вы ждете от визита в Москву?
— Характер наших отношений служит хорошим отправным пунктом для моего визита. У нас были прекрасные отношения даже тогда, когда мы не разделяли общую политическую философию или идеологию. А теперь у нас общие цели, общие взгляды на принципы общественного устройства. Мне будет очень интересно пообщаться с моим новым коллегой. Мы оба только-только начали работу в должности президентов, а я знаю г-на Путина (пусть и не очень близко) еще с того времени, когда он был премьером, а я — министром иностранных дел. Поэтому я с оптимизмом смотрю на предстоящий визит.
— Какова практическая цель вашего визита?
— Прежде всего мне хотелось бы увидеть, как г-н Путин представляет себе те проблемы, которые стоят перед Россией. Во-вторых, нам хотелось бы понять, какой он видит ту роль, которую Россия может играть в международных делах. Что касается наших двусторонних отношений, то мы надеемся на продолжение плодотворного сотрудничества. Ну и, конечно, мы, финны, готовы способствовать сотрудничеству России с общеевропейскими структурами, в первую очередь с Евросоюзом.
— Будучи министром иностранных дел, когда председателем ЕС была Финляндия, вы несколько раз побывали в России. В те времена вас знали как острого критика российской политики в Чечне. Теперь, когда вы стали президентом, критика не столь остра. Что-то изменилось или же вы, как президент, чувствуете большую ответственность?
— И то и другое. В то время я хотела привлечь внимание к трем основным пунктам. Первое — у России есть все основания бороться против терроризма, и мы еще тогда сказали, что страны ЕС могут оказаться полезными. Но наша помощь осталась не востребованной российской стороной.
Второй момент: проблемы самого Северного Кавказа и ведущиеся там военные действия. Их мы действительно подвергли резкой критике. Политическую проблему нельзя решить военными средствами. Я до сих пор уверена в этом.
Третий пункт: гуманитарная ситуация. Именно поэтому я стремилась в Ингушетию. Я благодарна президенту Путину, который в то время был премьер-министром, за то, что именно он предоставил мне возможность посетить эту республику. Я встретилась с президентом Ингушетии Аушевым, и у нас состоялась очень плодотворная беседа.
Теперь, как мне кажется, часть проблем, связанных с гуманитарной ситуацией, уже разрешена. Но думаю, сейчас всем очевидно, что моя озабоченность имела веские основания. До сих пор остается множество проблем с гражданским населением Чечни, хотя военные действия ведутся уже не столь активно.
— Вы впервые встретились с Путиным, когда он был премьер-министром, или еще раньше, когда он работал заместителем главы администрации Санкт-Петербурга и часто бывал в Финляндии?
— Нет, мне тогда не повезло. Но в Хельсинки и особенно в Турку много людей, которые с ним часто встречались. Мне кажется, что господин Путин — как бы это сказать? — во многом ведет себя так же, как мы, финны. Он, как и мы, не очень разговорчив. Он не станет громогласно объявлять: "Вот он я!" И даже если найдется много людей, которые встречались с Путиным, вряд ли многие из них имели с ним очень близкие отношения. Так что, возможно, он знает нас лучше, чем мы его.
— Вас, как и Путина, некоторые называют радикалом. Во всяком случае, вы отличаетесь от политиков более старшего поколения. Можно ли говорить о появлении нового типа политической элиты?
— Я — бывший радикал. Но вы правы в том, что и Путин, и я не провели столь долгую жизнь в политике, как многие другие деятели в России и Финляндии. Их опыт уходит корнями во времена холодной войны, а у нас этого нет. И в этом есть свои преимущества, потому что мы можем сразу перейти к насущным вопросам, которые стоят в повестке дня сегодня.
— Многие восприняли вашу победу на президентских выборах в марте как победу женщин над мужчинами. Финские женщины первыми в мире получили избирательные права, да и сейчас их положение получше, чем в большинстве стран. Считаете ли вы, что осталось еще много такого, за что стоит бороться?
— Да, конечно, у нас положение женщин лучше, чем во многих других странах. Но чем ближе общество приближается к идеалу демократии, тем более серьезную проблему начинают представлять вопросы, которые раньше казались незначительными. И мне практически каждый день приходится обсуждать проблемы равенства и неравенства полов.
Вот очень маленькая, но милая деталь. Я получаю сотни писем от маленьких девочек в возрасте от 9 до 12 лет. Как раз в этом возрасте они начинают понимать: "Когда-нибудь я стану женщиной и матерью". Они шлют мне очень милые письма. Они пишут: "Вы мне нравитесь", или желают, чтобы все было хорошо, и, конечно, спрашивают: "Как поживают ваши кошки?" (У президента Финляндии две кошки и несколько черепах.— Ъ.) А потом рассказывают о себе — например, о том, что у них самих нет ни кошки, ни собаки. Очень важно, что не только женщины, но даже маленькие девочки начинают понимать, что для них нет ничего невозможного.

Газета «Коммерсантъ» №100 от 06.06.2000, стр. 10

Авторы:

Борис Волхонский