Одиссея

Компьютерную фотографию на холсте "Итака" обрамляют две фарфоровые скульптуры — раскрашенные головы античных статуй. (Фото: Макс Новиков)

Чем дальше на север, тем сильнее желание услышать "умолкнувший звук божественной эллинской речи" (А.С. Пушкин). Проект "Одиссея" выполнен профессором петербургской Новой академии изящных искусств Ольгой Тобрелутс. Выполнен по заказу сумрачных варягов, для передвижной выставки по музеям Норвегии. В Осло и Санкт-Петербурге, вероятно, желанны и своевременны герои совместного проекта Гомера —Тобрелутс — хитроумный Одиссей, двадцать лет прождавшая его верная Пенелопа, домогавшийся ее наглый Антиной, коварная волшебница Цирцея, мурыжившая Одиссея на острове Эе.

Однако античный сюжет, хоть и вечно жив, требует все же некоторой актуализации. "Одиссея конца тысячелетия, увлекательное путешествие от образа к образу", как описывает свою выставку художница, — это чистейший trip (то есть наркоманская прогулка в иные миры) в состоянии расширенного постмодернизмом сознания, культурный галлюциноз. На компьютерных коллажах Тобрелутс, выведенных на холст и ставших картинами, в роли Одиссея выступает обнаженная модель со снимка фотоклассика начала века Карла Буллы. Одежда Пенелопы (древнегреческой безносой статуи-коры из Эрмитажа) выкрашена в модно-кислотные тона, в руках у нее — египетская статуэтка собачки, очень напоминающей полуигрушечных левреток самой Тобрелутс (автобиографический мотив, так сказать). Скульптурный крашеный Антиной — тоже из питерского музея — держит под уздцы скульптурного крашеного коня, но коня снимали уже на одной из площадей Рима. Цифровая фотография Тобрелутс — это смесь из остатков ветхой классики после косметического ремонта. Вернее, из останков. Не случайно выставка открывается большой фотографией "Смерть Ахилла". "Современный герой" Тобрелутс, несмотря на "неоакадемическую" устремленность к прошлому, возможен лишь после смерти древних богов и героев.

Ахилл на фотографии — гипсовая голова-слепок, с которой не до конца сняты отливочные формы. Получился не то средневековый рыцарский шлем, не то хирургическое приспособление для больных с переломом шеи. Не столько постмодернизм, сколько травмопункт. Тобрелутс вроде бы пытается вылечить, вернуть к жизни античность при помощи всяких "цифровых обработок" и "синтезов разных типов изображения" (из пресс-релиза). Или превращения аполлонов и афродит в пупсов, выкрашенных в стиле международной звезды китча Джеффа Кунса. Но расписанные художницей их фарфоровые головы светятся восковой желтизной. Конечный пункт одиссеи — уже не травмопункт, а мертвецкая.
Видать, божественная речь умолкла насовсем.