Запасы голландцев исчерпаны
"Век Рембранта" в Москве
В ГМИИ имени Пушкина открылась выставка голландской живописи XVII века из собрания музея. Она называется "Век Рембрандта", хотя из двух сотен картин только шесть принадлежат его кисти. Остальные — разнообразные "малые" голландцы, как хрестоматийные (Терборх, Стен, Рейсдаль, ван Остаде), так и никогда не виданные. Половину выставки составляют работы, обычно хранящиеся в запасниках.

Выставка приурочена к выходу в свет подробнейшего каталога-резоне этой части коллекции музея. Поэтому, кроме самой живописи, зрители могут насладиться научными комментариями к ней, погрузившись в загадочный мир музейной жизни. Узнать о спорах между экспертами, ведущихся на протяжении десятилетий,— принадлежит ли эта картина ученику Рембрандта Фабрициусу, или же это все-таки работа Флинка? Вопрос, безусловно, интересный. Следовало бы решить его голосованием на каком-нибудь сайте.
Двести лет назад, когда в России с легкой руки Екатерины Великой начали коллекционировать голландскую живопись, все было гораздо проще. Коллекционеры не очень заботились атрибуцией — например, графы Шереметьевы были уверены, что владеют большим и красивым Рембрандтом, тогда как это оказалась работа одного из его многочисленных подражателей. Случались и совсем курьезные вещи — один из вельмож преподнес Александру I жанровую сценку Питера де Хоха: хмурое утро, очевидно, сильно покутившего вечером юноши. Даритель настаивал на том, что юноша — не кто иной, как царь Петр I, изображенный во время его пребывания в Голландии. Потребовались годы научной работы, чтобы реабилитировать память прадедушки.
И все же без комментариев не обойтись. Чтобы понять тайный смысл картин, надо знать, например, что лимон — это не просто лимон, а "красота, скрывающая горечь жизни", или что нитка жемчуга на шее обнаженной красавицы — верный признак того, что эта красавица — Венера. Самый прозаический сюжет может на поверку оказаться возвышенной аллегорией. Веселый крестьянин со стаканом — аллегория вкуса. Пейзаж с расстеленными для беления холстами — не только производственный процесс, но и намек на христианскую чистоту души. Кальвинизм, вытеснивший живопись из церквей, склонял художников видеть божественное в обыденном. И наоборот. Например, на бюргерских семейных портретах изображались и умершие дети — в виде ангелочков.
Впрочем, можно позволить себе и не решать голландских ребусов, а получать удовольствие от самой живописи. При этом старясь не раздражаться на слишком блескучий лак или, напротив, на отсутствующие детали, смытые незадачливыми реставраторами. Четыре века для живописи немалый срок — в коллекции музея нет ни одной не реставрированной когда-либо картины. К этой выставке специально было отреставрировано еще с десяток картин. Можно только догадываться о том, как первоначально выглядел главный рембрандтовский шедевр из коллекции музея — картина "Артаксеркс, Аман и Эсфирь". Знаменитый рембрандтовский мрак, похоже, со временем все больше поглощает столь же знаменитый рембрандтовский свет. Хотя экспозиционеры и сделали все возможное, чтобы зрители смогли получше разглядеть драгоценную фактуру.
Но если бы даже в коллекции музея не было ни одного Рембрандта, собрание голландской живописи XVII века все равно можно было бы признать блестящим — в нем представлены все жанры и есть множество раритетов. Эта выставка уже вторая из цикла задуманных музеем экспозиций из собственных запасников. В прошлом году была устроена такая же выставка фламандцев. Идея неплохая. В конце концов у публики есть шанс выучить мировое искусство, хранящееся в ГМИИ, наизусть.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА
Выставка открыта до 12 ноября по адресу: ул. Волхонка, 12.

Газета «Коммерсантъ» №149 от 15.08.2000, стр. 10

Авторы:

Милена Орлова

Темы: