Дети майора Гленна
Легендарный американский музыкант был прирожденным продюсером вроде Леонида Утесова или Бари Алибасова
Посетивший нас "Оркестр Гленна Миллера" - это профессиональные массовики-затейники, отрабатывающие повинность на уровне пары попурри, турецкого рондо Моцарта, сыгранного на губах, да выцветших от постоянного употребления имитаций Луи Армстронга (Фото: Павел Горшков)
Имя Гленна Миллера знают даже те, кто ничего не знает о джазе. Потому что его оркестр олицетворяет джаз времен Второй мировой войны так же, как Луи Армстронг - джаз 20-х, а Дэйв Брубек - 50-х. У нас после войны кинотеатры легко выполняли план, запустив пару-тройку трофейных музкомедий (в первую очередь "Серенаду Солнечной долины", снятую в 1941 году). По тому, покажут в новогодней музыкальной программе отрывки из "Серенады" или нет, поколение 50 - 60-х определяло, наступит ли очередной "зажим" в культуре или обойдется.
До середины 30-х годов Гленн Миллер (он родился в 1904 году) - более или менее удачливый тромбонист, немного поучившийся в Колорадском университете, - пробавлялся в основном случайными заработками (говорят, аккомпанировал Армстронгу, записывался с чикагской ретрокомандой "Пять пенни Реда Николза"). И в люди выбился только в 1935 году, когда получил место ассистента популярного британского эстрадного дирижера Рэя Нобла, решившегося попытать счастья в Нью-Йорке. Нобл был отличным эстрадным дирижером европейской школы, Миллер многому у него научился и через пару лет решил, что и ему пора становиться лидером. В 1937 году он собрал собственный оркестр, который уже через год стал известным.
Есть такая книга "Джазовые анекдоты" - нечто вроде фольклора джазменов. Но ни одной истории, которая касалась бы легендарного Гленна Миллера, в этой книге нет. Единственный факт, который в ней упоминается, так это то, что Миллер раньше других почувствовал необходимость "элекрифицироваться" и заставил своего трубача Бобби Хаккета играть на гитаре с электроусилителем, как это делал тромбонист Дерэм в оркестре Каунта Бэйси. Не подчиниться Хаккет не мог и вынужден был возить с собой тяжеленное устройство величиной с сельскую кинопередвижку, которое ни разу так и не включил, - Миллера вполне удовлетворяло то, что громоздкая конструкция придает оркестру стильный вид. И в этом весь Гленн Миллер.
Некоторые джазмены того времени вообще не считали его оркестр джазовым, поскольку Миллер свел импровизацию к минимуму. Он первым понял, что наступает эпоха хит-парадов и сценического имиджа. Текс Бенеке - саксофонист и певец, исполнитель той самой "Чаттануги Чу-Чу" из "Серенады Солнечной долины", вспоминал, что Миллер с жадностью набрасывался на списки хитов, и не только, чтобы потешить свое самолюбие, но и чтобы определить конъюнктуру музыкального рынка.
Исполнителем-виртуозом Миллер определенно не был. Хотя фотографировался и показывался в кино не иначе, как с тромбоном, за весь концерт он мог так ни разу и не взять инструмент в руки. Композитором, по большому счету, - тоже. Но мог бы быть. Однажды, еще в оркестре британца Нобла, он набросал этюд для "разогрева" тромбонов, позднее соединил его со своим фирменным приемом оркестровки (знаменитым "хрустальным хором" для чувственных саксофонов и благородного кларнета). Получилась "Лунная серенада" - лейтмотив фильма "Жены оркестрантов", автобиографического сиквела "Серенады солнечной долины". В нем Миллер очень похож на себя: руководитель-бизнесмен каждую новую женщину в оркестре встречает дорогим подарком - черепаховой пудреницей. Потом выясняется, что он купил сразу дюжину на какой-то распродаже. "Лунная серенада", кажется, единственный шлягер его собственного сочинения. Все остальные хиты оркестра сочинили и аранжировали другие - "В настроении" (под который у нас в 50-е за неимением другого танцевали рок-н-ролл), ирландскую плясовую "Коричневый кувшинчик", патриотичный марш "Американский патруль", экзотичную Tuxedo Junction (что-то вроде "Танцев в смокинге на пересадочной автобусной станции"), позаимствованную из репертуара негритянского оркестра Эрскина Хокинса, а в 80-е ставшую супершлягером вокальной группы Manhattan Transfer.
Заслуга Миллера в другом. Он - прирожденный продюсер, имиджмейкер вроде Леонида Утесова или Бари Алибасова. Миллер самолично проверял, все ли пуговицы у музыкантов застегнуты, на сколько дюймов выступают белые платочки из нагрудных карманов их аккуратных пиджаков. На протяжении всего концерта оркестранты должны были сидеть с прямой спиной, и упаси их бог положить ногу на ногу! Миллер первым заставил оркестрантов выучивать всю программу наизусть, причем порой за два-три дня. Зато впечатление на коллег это произвело неотразимое. В конце концов и в других танцевальных оркестрах стали играть (или, скорее, делать вид, что играют), не глядя в ноты. По этой же причине он не мог допустить отсебятины и не давал музыкантам импровизировать соло, хотя в оркестре у него были очень приличные солисты.
Когда началась война, Миллер записался в добровольцы. Взять с собой свой оркестр ему, несмотря на популярность, не разрешили. Миллеру еле-еле удалось набрать приличных музыкантов (среди которых были будущий композитор-авангардист Мел Пауэлл и барабанщик и певец Рэй Мак-Кинли). Так что Оркестр Военно-Воздушных сил капитана (а затем майора) Миллера - это совсем другой коллектив.
В декабре 1944 года Миллер вылетел на одномоторном самолете из Англии в Париж, чтобы договориться о концертах в освобожденной Франции. Больше его не видели. Разумеется, все решили, что небольшой самолет был уничтожен вражеским истребителем. Однако сейчас считается почти доказанным, что 15 декабря 1944 года немцы над Ла-Маншем не летали, и самолет с музыкантом был, видимо, по ошибке сбит своими же. Но еще более сенсационную версию выдвинул в 1997 году немецкий еженедельник "Бильд": по данным германской разведки, маэстро якобы преспокойно добрался до Франции и скончался "от сердечного приступа в парижском борделе".
Так или иначе, но Оркестр ВВС осиротел, его возглавил барабанщик Рэй МакКинли. Ему же в середине 50-х общество Glenn Miller Estate, основанное наследниками музыканта, поручило воссоздать легендарный биг-бенд. В 60-е его возглавил выдающийся джазовый кларнетист Бадди де Франко. Этот оркестр с разными руководителями существует и по сей день (он, кстати, приезжал к нам лет пять назад на фестиваль военных биг-бендов).
Итак, Миллер умирает молодым, при загадочных обстоятельствах. Этого оказалось достаточно, чтобы новоявленные "дети лейтенанта Шмидта", точнее, "сыновья и внуки" майора Миллера, стали расти, как грибы. Стоило в Австралии в 1995 году появиться музыканту, который играл у Бадди де Франко, чтобы и там возник собственный "Оркестр Гленна Миллера". Но еще раньше, в 1988 году, была заключена конвенция "о разделе территорий" (подобная той, что нарушал любитель гусей Паниковский).
Британский "Оркестр Гленна Миллера", который сейчас приехал на гастроли в Москву, видимо, был одним из тех, кто делил территории с аналогичными коллективами (откупив у Glenn Miller Estate право пользоваться брэндом в Европе). А потому обязан был добавлять к своему названию две буквы - UK, то есть "Соединенное королевство". Чего устроители гастролей якобы по неопытности не сделали (зато в рекламной кампании вовсю пользовались американским флагом, который, впрочем, перед концертом были вынуждены убрать).
На пресс-конференции стало ясно, что для начинающего агентства скандал - это отличный рекламный ход. Потому что "Лучшее джазовое шоу всех времен" (как написано на всех билбордах и растяжках, заполонивших Москву) с точки зрения искусства - нуль. Посетивший нас "Оркестр" - это профессиональные массовики-затейники, отрабатывающие повинность на уровне пары попурри, Турецкого рондо Моцарта, сыгранного на губах, да выцветших от постоянного употребления имитаций Луи Армстронга. Хотя оркестранты и вокалисты (безголосая Джан Месседжер и импозантный Колин Энтони) профессионально напрашивались на аплодисменты, публика оживилась только под конец - на знакомых звуках "Полюшка-поля" (благо Миллер в военные годы часто играл союзническую классику). Впрочем, не все этого дождались: за два-три номера до финала и без того немногочисленная публика потянулась к выходу. Не такая уж у нас она и дура. И хотя на самозванцев все еще клюет, отличить заурядность от таланта пока способна.