Вячеслав Курицын. Курицын-weekly от 22 марта 2001
Вячеслав Курицын
Дата публикации: 22 Марта 2001
Романистов будут судить фигуранты
Определен на 80 процентов состав Букеровского жюри-2001. Официально об этом будет объявлено ближе к лету. Неофициально можно сообщить, что председателем стал Юрий Давыдов, достойный советский-русский писатель, лауреат премии Аполлона Григорьева (см. здесь его блестящее эссе о месте в литературе), человек, по слухам, замечательный. Правда, пожилой и вряд ли знающий современную словесность. Знания, впрочем, легко заменяются искренним интересом, если таковой обнаружится. В общем, оценить кандидатуру председателя трудно: такая средневзвешенная фигура. Трудно спрогнозировать эффект.
Еще три члена жюри - Наталья Иванова, Александр Шаталов и Вадим Назаров. Сочетание имен кажется приветом политкорректности (представлены три меньшинства: гендерное, соматическое, географическое), но в действительности это три реальных игрока, три фигуранта процесса: Иванова - замредактора "Знамени" (и до сегодняшнего дня - президент академии критиков ; Шаталов - издатель изысканно-радикальной словесности и ведущий телевизионного "Графомана"; Назаров - главный редактор "Амфоры", чемпион мейнстрима (в том числе нового).
Пятый должен представлять общественность. Букеровский комитет выбрал на эту роль Алису Фрейндлих, актриса отказалась, и далее последуют сообщения следующим деятелям культуры. Следующий в очереди - Александр Филиппенко, человек, литературу читающий (как минимум вслух), - так что согласится.
Кроме того, на заседании обсуждалась позорная церемония вручения премии (Алла Демидова зачитывает меню - "Креветки тигровые... (пауза на четыре минуты)... три штуки!", Николай Басков поет арию Лепореллы, а водку все не несут и не несут): решено сделать ее почеловечнее. Изменяется также система номинирования: б о льшие права получают издатели (раньше можно было один текст выдвинуть, нынче - два) и сокращается количество номинаторов-критиков. Усекновение нашего брата зоила приветствовать не хочется, но. С другой стороны, какое-то шевеление явно происходит: доброй Букеру скатерти.
Академики выбирают Президента
Сегодня сменит главу свою "Академия Русской Современной Словесности" (ссылка на ее сайт дважды вверху стоит - на "премии Григорьева" и на "Академии критиков"). Исчерпались полномочия второго Президента - Натальи Ивановой. На два года выбирается Президент - первым был Александр Архангельский, человек, до власти охочий, талантом административным богатый. Иванова же горазда до публичности и, кроме того, обладала административным ресурсом: секретаршей в редакции, помещением и, грубо говоря, факсами. С функциональной точки зрения это были идеальные президенты (а то, что 70 процентов церемонии вручения последней Григорьевки ушло на выступление Ивановой, - пережыть можно). Третьего такого человека подобрать трудно. За сутки до голосования больше всех поклонников среди академиков имели Андрей Немзер и Андрей Василевский. Оба-два золотые люди, но с меньшим вкусом к общественной деятельности. Все равно справятся - куда денутся.
Президентом в итоге избрали Андрея Василевского.
Филолы передрались не по-детски
Всякий филол отдает себе отчет в том, что 90 процентов его коллег - отстой беспонтовый. Всякий писатель, пьющий пиво в "Пирогах" с другими писателями, знает, что 80 процентов собутыльников и соседей по журнальным страницам - бездарное щелкоперье. Но мало кому приходит в голову выступать с разоблачениями. Во-первых, какая разница? Ну отстой и отстой, ладно, бл. Во-вторых, лучше с человеком пиво пить, чем дрова об него рубить. В-третьих, и сам-то ты, брат, по амстердамскому-то счету... кто такой?! Да вот именно что.
Бывают, однако, такие дни, что даже прокладки с крыльями не спасают от голубой воды. Филол Максим Шапир, редактор журнала " Филологика ", человек, вряд ли посещающий часто "Пироги", на одной конференции таки не выдержал и выступил с громкой речью о том, что филололия залита никчемниками, подробно проанализировав статьи двух таких персонажей - Юрия Арпишкина и Леонида Кациса. Поскольку филололия - все ж таки где-то как-то наука, то у Шапира был инструментарий: не просто сказал "говнеро", но доказал на пальцах. Вполне убедительно. После чего последовала дискуссия, в ходе которой всякий занимался своим делом: М.Л.Гаспаров переводил стрелку с ругани на вопрос о методе, а С.Ю.Мазур повествовал, как друг Кациса-Арпишкина Фельдман (есть такой усач, спекулирующий на пару с бородачом Одесским на черновиках романов Ильфа и Петрова) избил руками упомянутого Мазура в редакции "Старого литературного обозрения". Проистекала вся эта суета девять лет назад, с тех пор интересанты совершили несколько опытов публикации материалов дискуссии, но материалы упорно не шли на свет Божий. Месяца три назад я решил опубликовать эту подборку, но дважды терял пересланный мне комплект файлов. С третьего раза справился. В " Коллекции скандалов " - " Скандал в Мандельштамовском обществе ".
Путилину не светят лавры Фандорина
Главными литературными событиями являются, конечно, книжки. В последний месяц я по совокупности причин перестал читать новинки, да и вообще как-то подрастерял страсть к чтению: весь прошлый год потреблял книгу в день, а теперь подустал, что ли, свою пишу и т.д. Но поскольку я все же работаю тут литературным критиком, постольку взялся нагонять упущенное. В него входят Пелагия с монахом, проект Леонида Юзефовича и стогоффские "Мочу-не-хочу" . Пелагию я только час назад купил (и зря: лицо с обложки, зараженное художником Андреем Бондаренко сложной формой фэйсового целлюлита; ну не любит парень баб - авторесс серии "Женский почерк" и вовсе расчлененными трупаками представил, - так вот, лик этот манит от компьютера к кушетке для чтения), так что - через неделю отчитаюсь.
"Мочу-не-хочу" показались мне книжкой крайне неровной: большую половину читать тяжело, меньшая - прелестна. От более расширенного отзыва отлыниваю, отсылаю на " Озон ": там вы обнаружите на морде верху справа ссылки на интервью со Стогоффффым и главу из романа - одну из тех, что читать не только можно, но и рекомендуется.
Про Юзефовича - чуть подробнее. Леонид (наш кадр, уральский, из Перми в Южную столицу приехал) сочинил серию романов о сыщике Путилине давно. Кино по ним снималось (фиговое) и все такое. "Вагриус" востребовал серию в качестве "нашего ответа Акунину": такая же дюдюктивная стилизация из прошлого века, только написана раньше (в подтексте - у Юзефовича Борис Чхартишвилевич идею и умыкнул). Вышел пока один том - "Костюм Арлекина". Перечитал я его с большим удовольствием. О смерти: "будто каждую мою жилочку в бархат оборачивали" . О волке, бегущем по пустынному Невскому: "страшнее всего было видеть, что морда у него веселая, словно не пожывы ищет, а забавы" . О поцелованном лезвии: "От его дыхания туманное пятно растеклось по клинку. Когда оно съежилось, растаяло..." Оч. хор. У Акунина стилистика, по-моему, таки побогаче, но я понимаю, что это спорный вопрос. Кто-то уверенно заявит, что победнее.
Но вот герой... Путилин отличается от Фандорина как интеллигент от интеллектуала. Фандорин - герой, и полюбить его легче, чем Путилина, концептуального обывателя. Я вовсе не хочу сказать, что герой лучше обывателя - вовсе наоборот. Обыватель лучше, как пепси лучше коки. Но то ли героя писать интереснее, то ли еще по какой причине - Эрастушко побогаче образом-то будет, побогаче.
И сюжет у Акунина вcегда завернутее, а главное - с драйвом проблемы у Юзефовича. Не колбасит. Ответы типа "книга писалась во времена, когда и слова-то драйв не было" и "это есть оценка книжки из узкого контекста эпохи, а есть ведь и вечные ценности" принимаются, конечно, но...
Но.
Мужык, б*ять, ушол жыть
Вот какое письмо получил я доброе в ответ на мою личную орфографию (мужык, жызнь) и на орфографию Сергея Мэ (лягужка).
"Поэт, манифестант и путешественник Николай Винник принципиально пишет "бл*ть" и "ушол" (Николай Винник. 96 . Стихи, поэма. М.: Арго-Риск, 1998). Сам ничем таким печатным похвастать не могу. В отрочестве же считал, что правописанию вредят сдвоенные гласные (и вообще гласное - в пределах одного слова - разнообразие).
принято: