Благодаря «Гринпису» мы можем проследить цепочку нелегального промысла от начала до конца

МЫ НЕ РЫБЫ, РЫБЫ НЕМЫ

Подходит к концу эпоха браконьерства — испокон веку любимого занятия человечества, причем любимого справедливо, ибо если Земля наша велика и обильна, то богатства ее должны принадлежать всем. Эта справедливость древних охотников и рыболовов проста, как мальчишеская логика: вот пруд, и в нем рыба — она чья? Всехняя, разумеется. Сломать эту логику оказалось невозможно, покуда она сама собой не вывернулась наизнанку: вот Земля, и богатства ее, все, что осталось, должно принадлежать всем и разделяться поровну — иначе нечестно. Эта максима тоже по-мальчишески прямолинейна. Такой вот экологический социализм с элементами уравниловки. И ничего смешного в этом нет, потому что, когда в Европе радикалы из самых благополучных и преуспевающих стран начинают, как передовые пролетарии XIX века, потрясенные конфликтом между трудом и капиталом, требовать от обладателей чистой воды, свежего воздуха и неиспоганенной земли признать их «равное право» на обладание этими «богатствами», мы должны ясно понять, что этими проблемами человечеству действительно придется заниматься — если не в наступившем веке, так в следующем, когда в полный рост встанет вопрос о выживании...

Ну а мы-то, обладатели необозримых просторов, снегов и моченого песка, можем пока позволить об этом не думать и заказывать ананасы в шампанском? А то! Живем однова! Тем более что в этой своей беспечности мы, русские, ничем не отличаемся от большинства человечества. Минувший двадцатый век уничтожил расстояния и, смешав традиционно однообразные кухни всех племен и народов, превратил еду в утонченную обжираловку. Мы полюбили греческие маслины, мексиканские перцы, французские мидии и шведский лосось. Двадцатый век показал, что все, что прежде считалось в еде роскошью и изобилием, не роскошь и не изобилие. Он показал, что такое Вкусная и Здоровая Пища. «Ешь ананасы, рябчиков жуй!» — захлебываясь голодной слюной, кричал Маяковский. Но он тоже, конечно, не знал, что ананас не самый экзотический плод земли и моря. Культурное обжорство стало достоянием культуры, и отвыкнуть от него нелегко. От запрета на добычу китов и введения квот на ловлю в океане простой рыбы — дистанция огромного размера. Потому что, признав необходимость ограничивать себя в промысле, мы признали, что живем на планете, где конечно все — от нефти до селедки. Сегодня рыбаки покупают лицензию на лов в океане и квоту на вылов определенного количества рыбы. Не все хотят покупать лицензию, не все хотят соблюдать квоту, но все знают: каждый вечер во всех кабаках мира сидят люди, готовые заплатить любые деньги за то, чтоб пожрать. Они хотят встретить закат индустриальной цивилизации сытыми.

Японцы хотят громадных камчатских крабов, которые у них не водятся, лучшие рестораны Дальнего Востока заказывают тунца из Атлантики, Европа лечит чахоточных черной икрой, мужчины всех мегаполисов мира хотят глотать таблетки из плавников акул, запрещенных к вылову, а рыбак — он всего лишь полубессознательное существо между прошлым и будущим, между пуританской сдержанностью «экологического социализма» и наковальней вожделеющего капитала, он хочет жить, как привык...

И вот уже наши доблестные браконьеры борт в борт отгружают крабов японцам в количествах, удовлетворительных для Страны восходящего солнца, а гринписовцы повисают на хвосте судна Chien Chun 8, давно противозаконно промышляющего тунца под флагом Белиза — маленького центральноамериканского государства, живущего за счет браконьеров. Помимо тунца добычей браконьеров стали драгоценные акульи плавники, обрезанные перед тем, как рыб выбросили за борт, случайно попавшиеся на наживку черепахи...

Гринписовцы проследили, как среди рейса Chien Chun 8 отгрузил улов на борт «панамского» рефрижератора Hatsukari, получив от последнего снасть и наживку для ловли тунца. Наличие посредника в браконьерских операциях обязательно: благодаря им происхождение рыбы, попадающей на рынок, остается неизвестным. А что покупатель? Он лишь рад изобилию моря, которое у берегов его страны приносит все меньше и меньше желанных плодов. Главный центр по скупке рыбы в Восточном полушарии — рыбный рынок в Токио, описанный современным европейским писателем Кеннетом Уайтом: «Вьющиеся кольцами угри; крабы, пощелкивающие клешнями; подвижные щупальца кальмаров и осьминогов. Тунцы: глянцевые тела с прекрасными обводами, дымящиеся в лучах утреннего солнца, покрытые инеем, меченные красными иероглифами. Нездешние гости: самые маленькие пойманы на широте Кейптауна, большие — в южных водах Тихого океана, где в самом разгаре путина.

Зазывала — маленький коренастый человек в бейсболке, сбитой на макушку, — стоя на своем помосте и топая ножкой, как рассерженный ребенок, кажется, вот-вот лопнет, взвинчивая, взвинчивая, взвинчивая цены на этом роскошном аукционе.

Когда торги закончены, рыб отвозят к прилавкам, где начинается их разделка. Огромные топоры, длинные ножи и электрические пилы придают рыбам тот вид, в котором они будут доставлены владельцам токийских ресторанов. Лишь головы рыб остаются на набережной, разбросанные среди пластмассовых ящиков.

Большая часть крабов с рынка отправится прямиком в знаменитый крабовый ресторан Синьюку, над порталом которого подергивается всеми конечностями гигантский механический краб...»

Как странно подчас узнать, как создается восхитительное великолепие рынка...

«Гринпис» можно упрекать во многом, но, несомненно, эта организация является предвестником нового мирового порядка, о котором все мы пока можем только догадываться.

Возможно, наши дети будут жить интереснее, есть меньше, а думать правильнее.

Да и роскошью они будут считать совсем не то, что считаем мы.

Василий ГОЛОВАНОВ

На фотографиях:

ЭТО СУДНО СЕТЕЙ НЕ ЗАБРАСЫВАЕТ. АКУЛУ И ТУНЦА ЛОВЯТ НА КРЮЧОК; ЧАЩЕ ВСЕГО НА ПЕРЕМЕТЫ В 5-10 КМ ДЛИНОЙ
В материале использованы фотографии: east news/gamma, fotobank/sipa, fotobank/reх, east news/gamma