Шамсудин Мамаев. Балканский проект для российского Генштаба
Шамсудин Мамаев
Дата публикации: 12 Июля 2001
Б уквально на наших глазах Балканы превратились в полевую лабораторию реасе-building'а для "цивилизованного человечества". Этот новенький термин обозначает курируемый международными организациями проект пред- или постконфликтного воссоздания (или даже просто сколачивания заново - как в Боснии) какой-либо страны: политическую перестройку ее институтов, экономическое реформирование, интегрирование в международные организации и т.п. Процесс, вызывающий вполне обоснованные подозрения, что тем самым на Балканах проходит создание и апробация нового европейского порядка. Причем, учитывая инстинктивное "евразийство" большинства национальных элит бывшей Югославии, подобный проект приведения их к "евростандартам" не менее амбициозен, чем когда-то был ленинский проект цивилизации кавказских племен путем создания для них собственной квазигосударственности. Поскольку в наше время Хавьер Солана и другие бывшие марксисты требуют от этих элит проведения нового госстроительства исключительно путем "ненасилия" и "консенсуса".
Македонский проект
Недавно французкий эксперт Роберт Бадинтер представил македонским властям проект модификации их конституции, а спецпосланники Вашингтона и Евросоюза заставили армию и партизан подписать соглашение о прекращении огня. Сейчас Евросоюз и НАТО понаблюдают за соблюдением перемирия, и если сочтут, что стороны соблюдают свои обязательства, то сюда примерно на полтора месяца войдут 3000 миротворцев НАТО. Ни при каких условиях эти миротворцы не будут участвовать в военных действиях или выполнять полицейские функции, они лишь должны собрать и уничтожить то оружие, которое им будут добровольно сдавать партизаны - таков их мандат. Это как у будущих "прогрессоров" с Земли в фантастике Стругацких: дон Румата, при вас будет оружие, но ни при каких условиях вы не имеете права убивать. Таким образом, привлекая Милошевича к суду за "чрезмерное применение силы" и одновременно разрабатывая "консенсусный" план разоружения албанских боевиков, Запад демонстрирует свою идеологическую убежденность и последовательность. Правда, идеологическая чистота какой-то политики не гарантирует ее эффективности - часто бывает наоборот.
С точки зрения нашего чеченского опыта македонский проект НАТО - чистейшей воды утопия. Причем, говоря словами классика, "реакционнейшая утопия". В свое время Владимир Путин сравнил вторжение боевиков из Косово в Македонию со вторжением "международных террористов" из Чечни в Дагестан. Отсюда естественным образом вытекала и наша рекомендация НАТО: изгнав боевиков из Македонии, надо было тут же начать зачистку в Косово. Или, как дипломатично выразился наш министр обороны Сергей Иванов: "Вначале нужно было бы разоружить экстремистов в Косово. Если бы это было сделано, то не было бы необходимости вообще делать что-нибудь в Македонии". Настоящую же "евразийскую" правду-матку сказал начальник управления международного военного сотрудничества ВС РФ, генерал-полковник Леонид Ивашов: "Анализируя действия Северо-Атлантического альянса, можно говорить о том, что идет логический процесс поддержания нестабильности на Балканах и даже разрастания кризиса". Это тоже убежденная и идеологически чистая позиция - позиция геополитика, который сводит все политические проблемы к конфликту или сотрудничеству этносов. А оценивает их - исходя из положения на фронтах вечной борьбы между морскими державами и "хартлэндом" Евразии.
Как бы то ни было, но концептуальная несовместимость "евростандартов" НАТО и "евразийской" позиции Москвы по "македонскому проекту" достаточно очевидна. Поэтому неудивительно, что хотя Москва и выразила готовность принять участие "на равных" в македонском урегулировании, ее так и не пригласили. Или, как жалуется Леонид Ивашов, - в НАТО к нам не прислушиваются. Конечно, Североатлантический альянс никак не может похвастаться сколь-либо серьезными достижениями в "строительстве мира" в Косово: славянское население здесь по-прежнему целенаправленно выдавливается из региона, процветает теневая экономика и наркоторговля, якобы разоруженные полевые командиры ОАК сумели организовать вторжение в Македонию и т.д. Но наш собственный peace-building в Чечне выглядит еще печальнее. А практикуемая здесь нашими военными "ермоловская" модель воспитания местного населения не совместима с евростандартами даже чисто теоретически. Поэтому и не прислушиваются.
Тем не менее, Воислав Коштуница недалек от истины, когда утвердает, что "альфой и омегой" балканского урегулирования является Россия. Официальная политика Запада в македонском кризисе заключается в том, чтобы за счет повышения статуса и уравнивания конституционных прав албанского населения добиться изоляции боевиков в албанском обществе. Теоретически политика вполне здравая, однако на деле мы пока видим прямо противоположный результат: "мирные" албанские партии подписали с боевиками Призренский протокол, а события вокруг Арачиново ясно показали, что в славянском сообществе Македонии стремительно нарастает раскол. Причем, что характерно, концептуально раскол проходит как раз по той же линии, что между Россией и НАТО: македонский премьер Любко Георгиевский не скрывает своего убеждения, что переговоры с албанцами будут иметь шанс на успех только после уничтожения вторгшихся сюда "международных террористов", а штурм македонскими националистами здания парламента после вывоза натовцами боевиков из Арачиново показал, что "косовский синдром" и недоверие к НАТО среди местного населения весьма сильны. И что самое опасное - Евросоюз и НАТО пока настолько плохо понимают и учитывают этот аспект местного менталитета при планировании своих операций, что реакцией местного общества успех этих операций обращается в свою противоположность. Поэтому участие России в македонском проекте может оказаться чрезвычайно плодотворным для международного сообщества. Если, конечно, Россия и Запад сумеют выработать общий подход к этому проекту.
Революция для генералов
Что касается России, то ей для этого в первую очередь потребуется добиться срочной "революции сознания" в среде собственных генералов. Для начала они должны хотя бы увидеть, что "консенсусный" план разоружения боевиков уже прошел свою первую успешную апробацию - 27 мая, получив полную амнистию и право участвовать в политической жизни страны, сложили оружие боевики Прешево в Сербии. Перед этим генсек НАТО Джордж Робертсон предупредил албанских политиков, что "их восстание не может и не сможет победить - они должны добиваться своих целей политическими средствами". Цели же эти были, как известно, куда более сепаратистские, чем в Македонии. Тем не менее, Белград, для которого проблема сепаратизма в дружественной ему Черногории куда важнее, даже не обратил внимания на "недипломатичность" лорда, а воспользовался его разрешением ввести в область войска и восстановил здесь свою власть. Так что никакого "Хасавюрта", о котором постоянно твердили наши патриоты, НАТО в Сербии не допустило.
Точно такой же параллельный процесс в Македонии дал, однако, сбой: власти все еще смотрят здесь на сепаратизм скорее как на акт виртуальной государственной измены, чем как на политическую позицию. Отсюда вытекало и явное нежелание македонского премьера вести какие-либо переговоры, пока не будут разгромлены "террористы". И это при том, что необстрелянная македонская армия не чета сербской, а албанцы составляют здесь почти треть населения. В результате вначале македонская армия позволила боевикам без единого выстрела взять поселок и выйти к столице, а затем македонский премьер, когда ЕС и НАТО уже инициировали перемирие и переговоры, после первой же "завышенной" претензии албанцев, спонтанно, по крику души, бросил в Арачиново свои спецподразделения. В результате чего этот поселок превратился для них в российское Первомайское. История хорошо известная нам по "первой чеченской". И Москва могла бы не только осознать свои прошлые ошибки, но и предостеречь Скопье от их повторения.
Хотя Сергей Иванов, безусловно, прав в необходимости разоружения боевиков в Косово, но он весьма серьезно ошибается относительно допустимости "ничегонеделания" в самой Македонии. Однобокость, чрезвычайно характерная для наших военных и геополитиков. Поскольку как раз это "ничегонеделание" Скопье в области межнациональных отношений после февральско-мартовского вторжения привело к тому, что в июне македонским властям пришлось вести бои уже в пригороде собственной столицы, а теперь и выслушивать предложения французского эксперта по модификации конституции. Одним словом, Скопье упустило стратегическую инициативу, поскольку в Македонии - в отличие от Дагестана - лозунги боевиков нашли отклик у местного населения: албанская молодежь пошла в отряды боевиков, а албанские партии подписали с ними Призренский протокол. Тем не менее, правительство Скопье по-прежнему предпочитает этого не замечать, обвиняя во всех своих бедах исключительно беспомощность НАТО в Косово. Любопытно, что позиция Москвы буква в букву совпадает с этой позицией Скопье. Хотя, казалось бы, она должна была сразу увидеть, что албанское население лишено в Македонии тех прав, которые Дагестан давно имеет в России. Эта "слепота" является вполне закономерным следствием односторонности военно-геополитического подхода к политике - после косовского шока вся балканская политика Москвы сводится не к поискам решения местных, преимущественно межэтнических, проблем, а к защите своих балканских "братьев" против давления НАТО. Это "косовский синдром" России и, в первую очередь, ее Генштаба. В результате албанцы в Косово относятся сейчас к никогда не воевавшей против них России примерно так же подозрительно, как сербы к НАТО, и даже в чем-то более враждебно. Ибо если Запад, требуя и прессингуя, все же как-то пытается помочь и сербам и македонцам, то Россия демонстрирует албанской стороне лишь полное равнодушие ко всем ее проблемам. И если Россия действительно хочет играть миротворческую роль в Македонии, то ей надо делиться со Скопье не только своим чеченским, но и своим татарским опытом.