В рамках III Международного танцевального фестиваля "Открытый взгляд" под коло

В рамках III Международного танцевального фестиваля "Открытый взгляд" под колоннадой петербургского Казанского собора прошел перформанс французской "Терпси данс груп". Судя по вмешательству милиции, акция удалась.

Представление назначили на десять вечера. Публика подтягиваться и не думала — в сквере перед Казанским собором публика есть всегда: сидя на лавочках, любуются видом на Невский проспект, аборигены слушают фонтан, туристы щелкают ненужными светлым вечером фотовспышками и читают путеводители, студенты, взобравшись на колоннаду, пьют пиво. Французские танцовщики непринужденно отслоились от праздной толпы и, переодевшись в трикотажные футболки и клеши прямо на газонах, вышли к площадке перед колоннадой. Публика, составленная из слонявшихся поодаль студентов и тинейджеров, тут же взяла их в плотное каре, высокая лестница на колоннаду изображала ложи бельэтажа. Музыку изображали журчание фонтана, автомобильные гудки и шелест зрителей, то и дело меняющих дислокацию. Примерно двадцать хорошо сложенных юношей и девушек, то в парах, то рассыпавшись, несколько раз прошли вдоль колоннады: каждый вел собственную пластическую партию, каждая партия представляла собой идеально вычерченную последовательность поз. Предельно замедленный темп не разваливал гибкого, сложно придуманного ритма. Каждый участник просматривался идеально — каждый демонстрировал потрясающее умение слитно протанцевать адажио. На сером асфальте все выглядело весьма эффектно. Общий легкий привкус ретро: бескорыстный танец на улице, прежде надменное лицо Терпсихоры повернуто к массам, энтузиазм сошедших в народ, объятия колоннады, раскрытые навстречу собравшимся, белые клеши, абстрактный экспрессионизм, марши мира, "дети цветов". Кульминация выглядела так. В очередной раз поравнявшись с телом собора, танцовщики упали на спину, красиво сложив телами новый узор. И тут подошел наряд милиции. Стражи порядка успели поднять участников в гражданское вертикальное положение и сказать что-то вроде "пройдемте", публика начала хлопать, топать, выкрикивать пацифистское, а главное — сжимать кольцо. Публики было много, милиционеров было трое, победило молодое большинство. Как оказалось, перформанс и без того закончился. Танцовщики пошли на газоны переодеваться, весьма довольные живым зрительским откликом и несомненным свидетельством мгновенных симпатий. Столь же довольные зрители вернулись к прерванным занятиям.

Зрелище обаятельное, но по большому счету примечательное разве что своей редкостью в питерском пейзаже. "Наши" так не умеют: опрятно, умиротворенно, дружелюбно, без претензий, с безупречной выделанностью в узко поставленных рамках. Питерский contemporary dance традиционно беден. Но до сих пор не умеет обходиться минимумом. У нас тоже танцуют в трикотажных клешах, но — по бедности, не по собственному выбору. Под каждым телодвижением отчетливо бьется: дайте денег, будет богато, как у Бориса Эйфмана,— с металлоконструкцией, Анастасией Волочковой в главной роли и морями русской "духовности". У нас танцуют, с головой погрузившись в мутные бездны собственного бессознательного, с глухой ненавистью к жизни, обделившей металлоконструкциями, и вселенским замахом на "космизм". Скопление фотографов и телекамер на французском перформансе у Казанского в сильной степени объяснялось июльским дефицитом тексто- и сюжетообразующих событий. Приход милиции только украсил акцию. Мятежных русских хореографов такой расклад в аналогичной ситуации вряд ли бы утешил.
ЮЛИЯ Ъ-ЯКОВЛЕВА

Газета «Коммерсантъ» №122 от 13.07.2001, стр. 10

Милиционеры поучаствовали в танцах