Игорь Джадан. Сумерки богинь. Продолжение

Начало - здесь .

Вопрос. Правильно ли поступила "Правда", открыв свободную дискуссию по вопросам языкознания?
Ответ. Правильно поступила. В каком направлении будут решены вопросы языкознания, - это станет ясно в конце дискуссии. Но уже теперь можно сказать, что дискуссия принесла большую пользу. (...) Общепризнанно, что никакая наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики. Но это общепризнанное правило игнорировалось и попиралось самым бесцеремонным образом. (...) Н.Я.Марр высокомерно третирует всякую попытку изучения групп (семей) языков как проявление теории "праязыка". А между тем нельзя отрицать, что языковое родство, например, таких наций, как славянские, не подлежит сомнению (...) Так было, например, с русским языком, с которым скрещивались в ходе исторического развития языки ряда других народов и который выходил всегда победителем.

И.В.Сталин. "Марксизм и вопросы языкознания" .

М аловероятно, чтобы какая-либо значительная языковая экспансия была гладким или самоограниченным процессом. Во всяком случае, это совсем не то, что мы наблюдаем в историческое время. Экспансия европейских языков в Новом Свете, экспансия языков Банту в Южной Африке, экспансия ариев на полуострове Индостан, русских в Сибири и Средней Азии - все они носили взрывообразный характер и отражали существование некоего цивилизационного градиента, когда успешное распространение языка является скорее индикатором успешности его носителей в военно-технологической либо социально-идеологической сферах, чем результатом свойств самого языка. И если основным военно-технологическим достижением ариев была лошадь, главным социальным завоеванием - патриархат, то знаменем новой всепобеждающей идеологией стало понятие "бог" (вместо обанкротившегося - "богиня")

Бог, как известно, это "наиболее высокий символ наиболее высоких человеческих идеалов" (Джордж Сантаяна). Переводя на язык секулярной феноменологии, можно сказать, что бог есть наиболее значимый в каждый отдельный момент политтехнологический феномен. Однако прежде чем человеческие идеалы могут быть выстроены в систему, называемую "сакральной вертикалью", следует не только, чтобы вначале человеческая психика уже содержала в себе эту сакральную лестницу как минимум в потенции, но и чтобы человеческий язык был способен моделировать "сакральную вертикаль" для передачи другим членам первобытного племени в качестве герменевтического опыта. И если мы обратимся к восприятию божества у праиндоевропейцев, то результаты лингвистической реконструкции говорят о том, что понятие "божества", как источника средств существования (богатства), выделилось из бореальной протосемы, охватывающей значения "быть в основании", "быть основополагающим", судя по всему существенно позднее отделения индоевропейских языков от бореального корня 1 .

Наиболее древние слова в индоевропейских языках, относящиеся к семе "возвышенного", "сакрального" (английское divine "возвышенное", "божественное", русское слово "удивительный", див - обобщенное название божества у славян, иранское divs - фантастические персонажи фольклора, см. Фирдоуси, "Шах-Наме", devas - боги индийских вед, греческое theos - божество, кормилец, латинское - deus, "бог") происходят от бореального корня, протосема (первичная семантическая область) которого охватывала значение "основание", "класть основание" (в бореальном праязыке не было различия форм глагола и имени).

Бореальный корень Dh-Hy содержал вначале только значение, связанное с закладкой жилья: орокское DA "постель", ведийское da-DhA-ti "кладет", "ставит", "созидает", Dhi-ta "положенный"; русское DE-t' "положить", "класть"; греческое ti-ThE-mi "кладу", "ставлю", "воздвигаю"; Однако в последующем его сема уже в рамках бореального праязыка расширилась и стала включать в себе обозначение действия, как такового, "труда": финское TeH-da "делать", "производить", "изготовлять"; хантыйское TA-jita "действовать", "исполнять"; древнеславянское DE-jati "делать", совершать; латинское FE-ci "соорудил", "создал", сделал", а также значение, связанное с основанием рода: санскритское DhA-tar "создатель", "зачинатель", "прародитель", эвенкийское DaГ-achan "корень", "родословная". И только в сформированных индоевропейских языках можно наблюдать распространение семы корня на значения, связанные с религией, как например авестийское DA-ena "молитва", галльское DU-sius "божество".

Другой возможный путь восстановления истории семы "сакрального", "божественного" включают попытки выведения ее из протосемы бореального корня, присутствующего в слове "день" и означающего светлое солнечное (не пасмурное) время суток. Вообще же говоря, суточный цикл у борейцев характеризовался не бинарной, а четверной оппозицией: D-Y- "ясный день", отсюда "день", day; N-Bh- "пасмурный день", отсюда "небо", nebula - "туманность"; L-X- "светлая ночь", отсюда "луна"; Xw-N- "темная, безлунная ночь".

Впрочем, семантическая ассоциация первичных значений корней Dh-Hy ("активности", "действия") и D-Y- (самое светлое время суток) - очевидна и, учитывая предположительно большое количество жен-чужанок в племенах ариев, должна была неизбежно приводить к путанице и смешению произношения из-за фонетической схожести двух корней. Как известно, "победивший язык" склонен сохранять свою лексику и структуру, но фонетически сильно изменяться, что и произошло, по-видимому, с протоиндоевропейским праязыком вследствие того, что он был фактически навязан палеоевропейцам более прогрессивными (и агрессивными) племенами борейцев.

Но поскольку все без исключения индоевропейские слова, отражающие собственно представление о сакральном, возвышенном ( у-дивительное, divine), состоят из сочетания как минимум двух и более первично-бореальных корней, то становится очевидным, что и само понятие сакрального могло возникнуть примерно в то время, когда появились и другие многокорневые термины, связанные с земледелием и скотоводством, - то есть уже после начала неолитической революции, и определенно - позднее 8 тысячелетия до Новой эры. Таким образом, оформление арийских религиозных представлений о "сакральном" следует связать с эпохой перехода от присваивающего ведения хозяйства (охота и собирательство) к производящему (земледелие, скотоводство).

Примерно в это же время совершился переход ариев к патриархату, и в дополнение к старым родовым терминам, означающим "мать" и "дочь" и выражающих матрилинейную связь появились сложносоставные слова, означающие "отец", "сын" и "брат", означающие вновь возникшие патрилинейные отношения и патрилинейную полигамную семью. До этого семьи как таковой не существовало. Была родовая полугруппа, "четогруппа" или чета (quota), состоящая из нескольких мужчин женщин и общих детей - отсюда связь этого корня как с числительным "4" (чета - мужчины, женщины, мальчики и девочки), так и с числительным "2" ("четный" по минимальному числу четогрупп в племени и по числу полов). А сам способ предотвращения инбридинга (близкородственного брака, снижающего жизнеспособность потомства) состоял по преимуществу в том, что дети одной четы между собой в брак не вступали, то есть по достижению половой зрелости мужчины вынуждены были переходить в другую чету (отсюда - "квота"), а женщины оставались и наследовали "полурод". "Инцест" - дословно означал нарушение правила четогруппы. Естественно, дети своих биологических отцов знать не могли, как и отцы своих биологических детей. Отличали ли они свою биологическую мать от "мачехи", тоже сомнительно, поскольку времена были достаточно трудные и одна женщина без помощи "подруг" едва ли могла ухаживать за ребенком. Этот период "первобытной коммунистической семьи" завершился на нашем материке сравнительно недавно, менее 10000 лет назад.

Вообще-то в утере четверной оппозиции выражения времени суток и структуры семьи есть некая загадка. Ведь в разделении времен года четверное противопоставление сохранилось! Однако магическое значение числа четыре, как кажется, было с переходом к патриархату невозвратимо утрачено в пользу непарных (нечетных) мужских чисел: троебожие нового поколения богов у ариев, сакральный смысл семидневки у семитов. Хотя что есть число семь, если не четвертая часть лунного (женского) месяца?!

Связь же непарности с мужской силою не случайна. Она закреплена в наиболее древних бореальных корнях 2 .

Не было ли в таком случае в ходе патриархальной революции утрачено вместе с сакральным смыслом числа четыре и четверной оппозицией также различение более тонких материй, таких, скажем, как понимание добра и зла? Действительно, современной бинарной оппозиции добро-зло легко находится четверная оппозиция: добро дающее, скажем, направленное от родителей к детям, и добро берущее, характерное для отношения детей по отношению к родителям. Зло-по-необходимости, как-то охота, война, и зло-для-развлечения - скажем, пререкание со старшими по социальному статусу. Нас часто ставят в тупик неповоротливость и выхолощенность бинарных политических противопоставлений. Но не является ли сама упрощенность бинарного противопоставления добро-зло препятствием адекватному совершенствованию нашего политического понятийного аппарата? Даже однозначность противопоставления свой-чужой есть скорее продукт более поздней эпохи. В общебореальной лексике понятия чужого-врага и чужого-своего разделены, причем чужой-свой обозначается словом, носящим выраженную положительную окраску, другое значение которого было "старательный". Другими словами, сравнить "своего" с "чужим-своим" было для "своего" поощрением, а не оскорблением. Ничего похожего в современной лексике, насколько автору известно, не наблюдается.

Борейцы, осевшие в русских степях, имели социальную структуру и организацию быта, весьма сходную с соответствующими казачества и татарских орд. Это, однако, не помешало им произвести на свет целый ряд социальных и технических изобретений, почти каждое из которых имело огромное военно-прикладное значение. Они и превратили зону русской лесостепи не только в места традиционной казачьей вольницы , но и в эпицентр перманентной социально-религиозной революции и идущей с ними вместе, нога в ногу, волна за волной, к западу и к югу - революции лингвистической .

Казачий быт властно постучался в европейское окно.

В самом же эпицентре (русских степях) после поголовной ариизации наблюдалась частая смена одного индоевропейского диалекта другим, достаточно похожим. Эти говоры долгое были настолько близки, что население сравнительно легко переходило с диалекта побежденных отцов на язык отцов-победителей. В другом районе пример подобной же легкости лингвистических переходов можно наблюдать на Ближнем Востоке - эпицентре семитской лингвистической экспансии: угаритский язык плавно перешел в арамейский и распространился очень быстро, вытесняя ханаанские языки, финикийский и иврит, затем, в ходе мусульманской революции, арамейский под влиянием аравийского приобрел черты современного арабского разговорного, который по строю по сей день остается близким к арамейскому. Во всех случаях легкой смене языка и быстрой его географической экспансии способствовала языковая близость к окружающим диалектам, облегчавшая включение других народов в цивилизационное единство.

В чем же кроется первопричина столь фатальной "неконкурентоспособности" древней Европы, приведшей палеоевропейскую культуру к полному вытеснению ее с приходом новой - далеко не первой, как нам представляется, - волны азиатских кочевников? Здесь мы позволим себе привести некоторые соображения, относящиеся к разряду медико-антропологических: физический облик человеческого населения Европы мог складываться из различной степени смешения популяций двух человеческих рас: протонегроидной и протомонголоидной, начавших вытеснять неандертальцев (которые, по данным анализа остатков ДНК, настоящими людьми не были) со всего ареала их обитания - Европы и приледниковой части северной Азии - примерно начиная с периода 35 тысяч лет назад. В таком случае, европейская раса оказывается раза в три моложе монголоидной и в 5-8 раз - негроидной. Что же заставило европейцев так быстро "побелеть" и приобрести европеоидные черты лица? Среди известных возможных факторов естественного отбора трудно найти более существенный, нежели зависимость обмена витамина D у человека от ультрафиолета. Действие этого фактора заключается в том, что в условиях низкого уровня солнечной радиации , характерного для Европы и северной Азии, темнокожие дети страдали рахитом гораздо тяжелее. Дети более светлые, а также имеющие более выпуклые черты лица, более широкий разрез глаз с более проницаемой для света радужной оболочкой имели существенно больший шанс выжить.

Кстати, сами неандертальцы, не будучи истинными людьми и предками современного населения Европы, имели тем не менее ряд типичных европеоидных черт, например, очень выступающий нос, что говорит о том, что совокупность признаков, составляющий так называемый "европейский расовый тип", не случайна, а географически обусловлена. Близость физиологии и биохимии неандертальцев к человеческой подсказывает, что неандертальцы кроме того должны были быть светлокожи и светлоглазы в той же степени, как и современные европейцы, что существенно облегчило бы им существование во время ледникового периода. Тропическим популяциям гомо сапиенса пигмент необходим, чтобы предохранить кожу от действия жаркого тропического солнца, вызывающего солнечные ожоги и раковые опухоли. Монголоиды крайнего севера пополняют запасы витамина-D по-своему, употребляя с раннего детства большое количество рыбьего и тюленьего жира. Когда же они переходят на "цивилизованный" рацион питания, то их дети также делаются зависимыми от искусственных добавок витамина-D или ультрафиолетовых ванн.

Итак, в Европе и части Евразии существовали до самого последнего времени довольно жесткие климатические факторы, затрудняющие проникновение туда новых популяций гоминид. Сумму этих факторов естественно было бы назвать североатлантическим климатическим зонтиком , учитывая то, что они складываются под влиянием переноса воздушных масс со стороны Гольфстрима. Этот зонтик, с одной стороны, защищал европейскую культуру не хуже ядерного, но с другой стороны - консервировал развитие новых технологий и более прогрессивных общественных отношений. Поэтому однозначно оценить его роль невозможно: печальный пример первых европейских гоминидов - неандертальцев, - для которых наличие североатлантического климатического зонтика вначале было благом, помогая защищать ареал обитания от проникновения гомо сапиенса, но в дальнейшем, когда этот зонтик был наконец прорван, оказалось фактором фатальной консервации их технологического развития и генетической изоляции, не позволившей неандертальцам смешаться с пришельцами и стать частью их цивилизации.

"Курганцы", покорившие наследников кроманьонцев (например восточноевропейскую земледельческую культуру с несколько неблагозвучным названием Прекукутень-Кукутень-Триполье ), согласно мнению Гимбутас, принадлежали к племенам, которые современные ученые называют индоевропейскими или арийскими и которые в свое время были провозглашены единственной истинно европейской нацией, однако на самом деле первые арийцы были далеко не нордического вида. Мария Гимбутас отмечает, что "ширококостные" курганцы - носители праиндоевропейского языка - не были европейцами по происхождению , а выкристаллизовались где-то в степях России и северного Казахстана перед тем, как идти в поход на Европу. Не были они и индийцами, до арийского вторжения в Индии жил другой народ, дравиды, впрочем, также имеющий признаки общего происхождения с народами северо-восточной Азии: финно-угорскими и алтайскими.

Что-то (быть может, этика ее германских учителей) помешало М.Гимбутас сделать данный вывод в прямой и недвусмысленной форме, безо всяких экивоков: первые "арийцы" не были европейцами ни в каком смысле, еще и потому, что они были монголоидами - одной (причем далеко не первой) из волн заселения Европы со стороны восточной и северо-восточной Азии . Это дает нам право назвать первых индоевропейцев монголо-ариями.

По иронии судьбы, если "монголо-арийская" гипотеза верна, выводы краниометрии говорят скорее о большей степени "арийскости" славян и татар, имеющих более близкий к монголоидам кефальный индекс (индекс переднезадней вытянутости черепа), нежели немцев, у которых этот индекс ближе к показателям семитских и негроидных популяций. Гитлер перевернулся бы в могиле, узнай он о таком открытии.

В результате столкновения цивилизации евразийских кочевников и палеоевропейцев матрилинейная культура с центральным образом женщины-богини превратилась в цивилизацию индоевропейских полукочевых племен, различные племенные объединения которых в дальнейшем откочевали с юга России (места одомашнивания лошади и начала кочевой революции) во все направления под именем греков, кельтов, германцев, иранцев, хеттов, тохарцев и т.д. Итак, можно предположить, что современная европейская цивилизация - продукт гибридизации посветлевших под североатлантическим климатическим зонтиком монголо-ариев и палеоевропейского населения, которое в свою очередь образовывалось из осветлившихся линий человека разумного, пришедшего из Африки и Восточной Азии 3 .

Языки, на которых говорила Европа непосредственно перед приходом монголо-ариев, точно неизвестны, но по характеру небореальных европейских языков, которым удалось уцелеть в горной изоляции (баскскому и чечено-дагестанским), следует предположить, что праязыком предыдущей, не зафиксированной пока в археологических раскопках лингвистической революции, был прародитель тибето-китайских, северо-кавказских и баскского языков ( сино-кавказских ), а эпицентром ее - один из районов, находящихся в пределах современного Китая 4 .

Если неолитическая революция принесла народам европейского средиземноморья первые города и сельскохозяйственные поселения, то в монголо-арийском пространстве она привела к созданию передвижных стоянок кочевников. Главное, однако, состояло в революции в социальной сфере, которую принесли с собой в Европу индоевропейцы: семейный патриархат. Монголо-арьи, которые вследствие тяжелой кочевой жизни теряли своих собственных женщин 5 , захватывают множество аборигенок. Естественно, ни на что большее, чем роль бессловесной машины биологического воспроизводства и домашней утвари, аборигенки претендовать не могли. Количество их, однако, таково, что достаточно двух-трех поколений, чтобы арийские племена приобрели свой настоящий, далеко не монголоидный, облик, а протоиндоевропейский праязык до неузнаваемости изменился вследствие его коверкания в устах многочисленных пленниц. Как негроидные по первичному происхождению, так и монголоидные популяции человека разумного, вытеснившие неандертальцев, даже при предположительно разном своем первоначальном происхождении, должны были приобрести сходный антропологический тип, за вычетом тех признаков, которые не играют столь существенного значения в выживании (например, кефалического индекса). Однако грандиозность патриархальной революции 5-го тысячелетия до новой эры заключалась в том, что революция эта позволила чужакам стать полноправными хозяевами Европы уже через пару поколений, в исторически короткий срок прорвать климатический зонтик, раскинутый над Европой.

Окончание следует...

Примечания:

1 Бореальная языковая общность (Н.Д.Андреев) близка по конструкции с гипотетической евразийской макросемьей языков, "сконструированной" в 1987 г. крупнейшим американским лингвистом-компаративистом Джозефом Харолдом Гринбергом. С точки зрения автора, эта макросемья состоит из следующих семей: индо-хеттской (=индоевропейской), уральско-юкагирской, алтайской (в которую Дж.Х.Гринберг не включает корейский и японский языки), корейско-японской (к ней отнесен и айнский язык, который обычно считают изолированным) и чукотско-эскимосской (объединение, включающее чукотско-камчатские, эскимосско-алеутские и нивхский языки). Как видим, количество подгрупп, носители которых являются монголоидами, также добавляет аргумент стороне, утверждающей, что эпицентром зарождения бореально-евразийской общности является северо-восточная Азия. Результатов попыток еще более широкого, так называемого ностратического, объединения языков (Иллич-Свитич) мы сознательно здесь не приводим как вследствие хронологических трудностей, которые были обнаружены в последнее время при попытках присоединения к этой надгруппе некоторых языковых семей, например, семито-хамитской, так и вследствие того, что придерживаемся известной гипотезы, что все человеческие языки в конечном итоге произошли вследствие распада единого праязыка, когда-то общего для всей человеческой популяции (гипотеза Тромбетти и Сводеша о моногенезе всех языков человечества), сформировавшегоия на африканском континенте.

2 Глубокая семантическая связь между понятиями "самости", "идентичности", числительным "один" и обозначениями мужского полового органа сохраняется еще с периода бореальной языковой общности. С одной стороны, в круг значений бореального корня HwY- - входили понятия, связанные с мужской половой функцией: "член", "совокупляться", "тестикулы", "похоть": удэгэйское i-lika "член" (из HwY-ly); маньчжурское aj-gan "муж", "супруг"; ульчицкое ©-n©kta "тестикулы", oj-© "мужские штаны"; эстонское hi-mu "похоть", "желание", hui-ma "безудержный"; греческое oi-pho "совокупляюсь" (из HwY-bh-); русское je-bu "совокупляюсь" (из той же формы HwY-bh- с характерной перестановкой корневых фонем). С другой стороны, через промежуточное значение "непарная конечность", "непарный орган" семантика данного корня еще во времена существования бореальной общности приобрела и иное значение, "единственный": хантыйское oj "один", oj-atilow "единичный" (из HwY-et-); финское hei-kalainen "один из них"; старолатинское oi-no "единственное" (из HwY-n-); древнеславянское je-dno; греческое oi-dano "единственный"; древнеиранское ai-va- "один"; "единственное". Впрочем, для обозначения мужского полового (детородного) органа у борейцев был еще один корень, протосемой которого было "оплодотворение", "зачатие", "беременность": Xw-D- , см. орокское hAD-ata- "иметь половое сношение"; хантыйское OT-ta "иметь половое сношение"; финское HeD-elmoittaa "оплодотворять"; веддийское hAD-ana- "восприятие семени", "зачатие", -AD-anu "беременность"; греческое OD-ino "беременность"; русское UD "мужской детородный орган".

3 "These proto-Indo-European people came from South Russia to Europe, introduced the Indo-European culture and then European culture was hybridized. It was the old culture mixed with the new elements - the Steppe, pastoral, patriarchal elements". (Выдержка из одного интервью, данного Марией Гимбутас ).

4 Следы одной из предыдущих континентальных этнолингвистической экспансий (или, если хотите, революций) можно увидеть в остатках другой большой надсемьи языков - сино-кавказской, и в Европе (баски), и на Кавказе ( урарту-чечено-дагестанцы ), и в Китае (ханьцы и тибетцы). Восточно-азиатское происхождение этой волны пока далеко не очевидно, но эпицентр ее распространения еще менее вероятно может быть связан с европеоидной расой.

5 То, что женщины и дети вымирали в периоды особенно больших переселений и военных походов, представляется весьма вероятным. Подобную мысль высказывает, например, Л.Гумилев в своем описании истории перехода кочевников через южно-сибирские степи.