Александр Уланов. Ненависть и усталость

П ро Жанну д'Арк не одно кино сняли. Но это - лишь эффектный эпизод, а война была совсем другой. Если кино, то замедленное. Летом постепенно перебрасываются войска, август и сентябрь ждут наемников, не дождавшись, совершают военную вылазку и после месяца бесплодных маневров уходят назад, а зимой воевать нельзя. Больших сражений, кроме общеизвестных разгромов французов под Креси, Пуатье и Азенкуром, было еще три-четыре - негусто за сто с лишним лет. Налеты, захваты крепостей, более или менее глубокие рейды на территорию противника, осады. Скорее партизанская война.

Во Франции запрещали популярные игры, чтобы побудить ремесленников тренироваться в стрельбе из лука. Но народ, безразличный к распре, уклонялся, как мог, от расходов на нее. Денег вечно не хватало. Английский король, отправляясь в поход, нуждался в деньгах так, что заложил свою корону (многие займы не были им возвращены, что повлекло серию банкротств итальянских и английских банков). Французский король затыкал дыры иначе - выпускал обесцененную монету. Это позволяло расплатиться с долгами - но потом та же "испорченная" монета попадала в казну в виде налогов, и все возвращалось к прежнему положению. Полностью разгромивший французскую армию при Креси Эдуард III думал только о возврате домой, после захвата порта для этого - Кале - его ресурсы были исчерпаны окончательно. Но и у французов средств на помощь Кале не нашлось.

Обе стороны могут использовать лишь небольшие силы. Они "страдают и устают; испытывая чувствительные удары, они начинают ненавидеть друг друга, что делает любой мир невозможным или нежизнеспособным". Уже через 35 лет противники совершенно измотаны, но продолжают воевать.

Наемники провоцируют войну , чтобы жить ей и дальше. Не только и не столько англичане - гасконцы, бретонцы, испанцы, немцы. Французы тоже. "Ни Арно де Серволь, по прозвищу Протоиерей, - овернец, ни Бертюка д'Альбре, гасконец, ни Малютка Мешен, выходец из Лангедока или Савойи, не родились по ту сторону Ла-Манша. Они прежде всего были воинами, и договор в Кале лишил их заработка" . А под руководством француза Дюгеклена в междоусобной войне где-нибудь в Испании могли действовать и англичане - Хьюго де Колвли, Мэтью де Гоурней. После перемирий шайки принимались за грабеж того, кто слабее, разоряя города и разбивая местные рыцарские ополчения. "Опоздавшими" звали тех, кто проходил по уже многократно ограбленной территории и отнимал у населения последнее.

Английской армии хотя бы регулярно выдавали деньги, продовольствие и снаряжение, что поддерживало какую-то дисциплину. А будущие соратники Жанны д'Арк - Дюнуа, Ла Ир, Ксентрай - " не более чем атаманы разбойников ". Потом они выбивали англичан из Парижа привычными методами - набегами и грабежами окрестностей. Население звало их "съемщиками шкуры" - в методично десятилетиями разоряемых местностях у людей больше взять было нечего.

Да еще и чума , сократившая население на треть. Все больше земли остается нераспаханной. Цены подскакивают, рабочие требуют повышения оплаты, хозяева получают от государства законы, запрещающие это. А налогов от подорванной экономики поступает все меньше и меньше. Страна разорена. В трех лангедокских сенешальствах до чумы 1348 было 210000 очагов, в 1378 осталось 30000. Правительства оказались посаженными на голодный налоговый паек. " Следовало бы признать оскудение ресурсов и умерить амбиции до уровня своих жалких средств... Но они продолжали строить самые грандиозные планы, измышлять самые дорогостоящие комбинации - союзы, вторжения, крестовые походы... В итоге королям удалось лишь сделать свои страны еще немного беднее, истощить один за другим источники своих будущих доходов ". Материальное благосостояние Франции, по мнению Перруа, было подорвано на столетия и восстановилось только к концу XVIII века. А попавший в плен король жалеет подданных более всего за то, что они теперь лишены отца, то есть - себя любимого. Что на фоне такой потери нищета и грабежи наемников.

И растет ненависть. Начиналось все с дипломатии, перед войной английский король инструктировал чиновников в своих французских владениях: по возможности избегать конфликта, " кротко терпеть, не говорить зря, не вступать в долгие споры и не оказывать сопротивления, чтобы козни века сего миновали нас ". Желание воспользоваться чужой слабостью и поживиться, обиды, недоверие, подозрения - " медленно и неумолимо отношения обострялись, и ни в один момент нельзя точно указать, кто нес за это ответственность ". Через несколько лет на мир уже никто не рассчитывает, пытаются локализовать войну. А через несколько десятилетий ненависть к противнику развилась даже в Англии, на территории которой военных действий не было никогда. Тем более - в многократно ограбленной и оккупированной Франции.

Все закончилось тогда, когда усталость стала больше ненависти. Война не завершилась миром, а постепенно сошла на нет. Франция еще долгие годы избавлялась от военных шаек. В Англии началась гражданская война Алой и Белой роз . Всякое усиление королевской власти в Англии сопровождалось конвульсивным возобновлением военных приготовлений. Потом о войне просто забыли - за более насущными проблемами.

Разумеется, история не повторяется. Но аналогии возможны. Слишком все это похоже на локальный конфликт, войну с населением, которая длится десятилетиями, не принося победы - только ненависть и усталость, и очень много времени пройдет, когда рост второй обгонит рост первой.

И во всяком обществе есть люди, извлекающие из войны доходы, и плохо придется тому обществу, которое не способно держать их в рамках. И начатая из-за какой-то предполагаемой материальной выгоды война обычно неконтролируемо разрастается и приносит убытки, во много раз превосходящие эту предполагаемую выгоду. И приносит также дезинтеграцию общества, власть военных царьков на местах, привычку решать все вопросы силой - и поколение людей, ни на что, кроме этого, не способных.

И к тому же иногда общество оказывается под ударом силы, с которой бессмысленно разговаривать, которая понимает только ответную силу. (И книга Перруа написана в 1943 - 44 " благодаря сомнительному досугу, который остался у автора в ходе увлекательной игры в прятки с гестапо ".) И тогда война неизбежна. Но плохо придется обществу, неспособному отличить эту войну от другой.

А та, другая война заканчивается тогда, когда все больше людей начинает открыто говорить со своим правительством, как парижские Генеральные Штаты с королем после его очередного разгрома: " как пошли вы в места оные с честью и при великом отряде, понеся великие расходы и великие затраты, и как там обесславили вас, и заставили вернуться с позором, и навязали оные перемирия, позволявшие, чтобы враги пребывали в вашем королевстве и господствовали над ним... "

А осаждавшие Орлеан англичане уступали осажденным в числе и страдали от нехватки снабжения, у них даже на плотную блокаду Орлеана не хватало возможностей. " Врага легко было бы разбить, если бы жителям города, пораженным психозом осажденных, не мерещились повсюду шпионы и предатели ". Жанна д'Арк просто дала людям возможность доверять друг другу и поверить в собственные силы - этого оказалось достаточно.