Культура

Узбекское иго вернулось

Вадим Нестеров Завершена реконструкция недобитого Черномырдиным ГИМа. «Я тебя хочу, а ты меня, на то свидетель Игнат Моисеев».

Сегодня, 29 декабря, в Москве открыли еще одно кольцо, только перемещаются по нему не в пространстве, а во времени. Государственный исторический музей полностью завершил свою реконструкцию, и теперь все залы первого этажа открыты для посещения.

Долгострой был еще тот – реконструкцию главного исторического музея страны начали семнадцать лет назад, в 1986 году.

Главные виновники проволочек известны – это граф А. С. Уваров и разночинец И. Е. Забелин.

Именно им, отцам-основателям музея, пришла в голову идея, что каждый из соединенных кольцом залов музея должен иметь неповторимый внешний облик, своим названием и убранством напоминать о том или ином периоде в истории нашего государства. А потомкам — поди-ка восстанови, к примеру, Владимирский зал с его рельефами на стенах, копирующими белокаменную резьбу Дмитриевского собора 1197 г., и мозаичными полами и росписями, использующими орнаменты фресок XII и XV веков из Успенского собора.

Вот и тянулась реконструкция со средневековой неторопливостью. В 1986 году начали, в 1997 году открыли первые восемь залов, в феврале 2003-го – еще восемь, наконец, в декабре – еще пять. Вот и новое поколение посетителей подросло.

Хотя, безусловно, поспешали медленно не только из-за сложности восстановительных работ. Постоянная экспозиция в отличие от выставок живет не месяцы, а годы. В связи с очередным пересмотром нашего непредсказуемого прошлого пришлось разрабатывать новую концепцию построения экспозиции, отбирать и реставрировать экспонаты, опять же – сигнализация и такая важная вещь, как витрины. Знаменитый многометровый челн в 1997 году сначала выставили без витрины, только обнесли веревочным ограждением.

Так пришедший на открытие Виктор Степанович Черномырдин со сноровкой бывалого рыбака ухватил пятитысячелетнюю реликвию за борт, покачал, проверяя на остойчивость, и радостно резюмировал: «Ты смотри, как хорошо сохранился!».

Историки чуть не поседели, зато ГИМ теперь может похвастать самой большой в мире музейной витриной – как выражаются американцы, fool proof.

Пять новых залов давно вызывали интерес. Вот уже почти год каждый посетитель ГИМа, обходящий по кольцу залы музея, совершал скачок во времени – из «археологического» зала образования древнерусского государства прямиком прыгал в XVII век. Вся домонгольская Русь, иго и избавление от него оставались за кадром. Теперь «купированная» история наконец-то приказала долго жить.

Три зала из пяти посвящены Киевской Руси – «Древнерусский город», «Внутренняя и внешняя политика» и «Культура Древней Руси». Четвертый, хоть и назван «Монгольское нашествие на Восточную Европу», заставлен половецкими бабами, оружием сибирских племен, древностями средневековых кавказских народов и памятниками волжской Болгарии. В общем, весь набор «потерпевших» от злокозненных монголов.

Таким образом, на все «триста лет под татарами» отмерили только один зал, да и тот большей частью получился про «возвышение Москвы».

В остальном же экспозиция выдержана вполне достойно, не считая досадных мелочей вроде обработанной электрорубанком лавки в «Доме новгородца XII--XIII веков». Имеются свидетельства домонгольских «общеевропейских контактов» — испанские ткани из гробницы Андрея Боголюбского и знаменитые Сигтунские врата новгородского собора Святой Софии. Так до сих пор и не понятно, как магдебургские ворота осели в Новгороде – то ли ушкуйники попросили поделиться, то ли купцы прикупили по дешевке. Есть теперь и суровая Азия, пришедшая на смену Европе, и хан Узбек сурово речет со своей пайцзы:

«Повелением Вечного Неба. Указ хана Узбека. Человек, который не покорится монголам, виновен и должен умереть».

Особую благодарность создатели экспозиции по справедливости должны вынести академику Валентину Янину. Раскопанные им новгородские берестяные грамоты красной нитью проходят по всем залам: «Поклон от Фалея Есифу. Я послал тебе бересту, написав [в ней] вышли…», «От Завида к Мон… к жене и детям. А вот женщину-то били, почему же не поставили ее на пытку?», «От Микиты к Анне. Пойди за меня – я тебя хочу, а ты меня, на то свидетель Игнат Моисеев».

Узбекское иго вернулось - Газета.Ru