Мнения

Диспансерный Госкомдурь против Бегбедера

Андрей Колесников Салтыков с Щедриным отдыхают, потому что в России, пафосно выражаясь, органы снова судят литературу, оценивают ее не по эстетическим критериям.

Поразительной иногда оказывается связь времен. Г-ну Черкесову, который, вопреки его собственным утверждениям, по оперативно-чекистской молодости лет занимался диссидентами, а значит, неизбежно и диссидентской литературой, довелось возглавить государственное ведомство, борющееся с наркотиками. И теперь его подчиненные снова вступают в незримый бой с литературой — на этот раз якобы пропагандирующей наркотические средства. Речь идет о талантливейшем и милейшем образце европейской молодежной интеллектуальной прозы, сборнике популярного французского писателя Фредерика Бегбедера «Рассказики под экстази».

5 апреля сотрудники Госнаркоконтроля повязали в Великом Новгороде ни в чем не повинного книгопродавца. Как с мрачноватой официальностью сообщает РИА «Новости», был выявлен «факт реализации изданной в России в 2003 году книги французского писателя… Подобное административное нарушение в Новгородской области было зарегистрировано впервые».

Салтыков с Щедриным отдыхают, потому что в России, пафосно выражаясь, органы снова судят литературу, оценивают ее не по эстетическим критериям, что позволило Бегбедеру стать одним из самых переводимых и раскупаемых французских авторов, а по одним им понятным представлениям о законе — административном или уголовном. Молодой писатель, который и у себя на родине заслужил репутацию скандального автора, чье имя ставят в один ряд с такой знаменитостью, как Мишель Уэльбек, вполне мог бы угодить в России за решетку и за порнографию. А уж что бы с ним сделали «Идущие вместе» — страшно сказать. Его проза остроумна, пикантна, глубока и стилистически безупречна. Целое поколение, причем не только французов, родившихся в середине 1960-х, может узнать себя в его «Воспоминаниях необразумившегося молодого человека», «Каникулах в коме», «99 франков», «Любовь живет три года». Лирический герой Бегбедера путешествует из романа в роман, из рассказа в рассказ. Социализируется, меняет профессии, разочаровывается в рекламном бизнесе, утомляется от работы светского хроникера, блудит, влюбляется, женится, страдает, снова влюбляется, меняет жену, со страхом ждет исчезновения любви спустя три года, пробует наркотики, отказывается от них. Словом, живет жизнью состоявшегося городского человека, которому в скором времени предстоит преодолеть тридцатилетний, а затем и сорокалетний рубеж. «99 франков» — это французский вариант пелевинского «Generation П». С той лишь разницей, что Пелевина не привлекают к ответственности за то, что его герои «раскатывают кокаиновые дорожки». (А что делать с Умой Турман, сладострастно и столь привлекательно втягивающей в ноздри кокаин в тарантиновской классике?)

Бегбедер посвятил «Рассказики» девушке Дельфине, которой он в конце книги «покусывает ушко». («Порнография, б…! Полная порнография!» — как говорил, если судить по рассказам моего приятеля, его сержант, осматривая строй рядовых.) В предуведомлении к книге Фредерик Бегбедер пишет: «Автор этой книги его (экстази — А. К.) не употребляет и не советует читателям даже пробовать». То есть специально для глухих, слепых, тупых делается оговорка: если уж решите сводить прозу к социальной публицистике и оценивать написанное в соответствии с представлениями о жизни сотрудников Госнарконтроля дружественной РФ и главного врача наркологического диспансера с характерным названием «Катарсис», который и признал книгу преступной, загляните в предисловие: я не за наркотики, я против.

Как говорил учитель труда в моей школе: «Уж лучше пить, чем курить». Эту почти монтеневскую, чтобы не сказать паскалевскую, раз уж мы тут о французах заговорили, максиму лично я запомнил на всю жизнь и стараюсь ей педантично следовать.

«Рассказики» изданы тиражом 5 тыс. экземпляров. Допускаю, что ввиду популярности автора могла иметь место допечатка. В семитысячных «Каникулах в коме» герой и герои употребляют наркотики не менее активно, чем в «Рассказиках», — речь, в конце концов, идет о ночном клубе: Госнаркоконтролю не надо рассказывать, что творится в похожих заведениях у нас, в России, иначе бы его чиновники и оперативники не разъезжали бы в автомобилях ценой от 30 до 50 тыс. долларов. Значит, и «Каникулы» надо изъять из продажи, и много чего еще.

…Страна существует в двух непересекающихся реальностях, которые иногда совмещаются друг с другом и пытаются в соответствии с законами естественного отбора вытеснить одна другую. В одной реальности заправляют персонажи из романов, изданных в 70–80-е в YMCA-Press.

Одновременно персонажи и гонители — тогда они были молодыми следователями и оперативниками, даже попадали на страницы диссидентской прозы, теперь — по странному капризу истории — возглавляют важные ведомства, слывут силовиками.

~ В другой, параллельной реальности расцветает пышным цветом нормальная жизнь. Примерно такая же, как во всем мире, который мы на всех парах пытаемся догнать. Гримасы догоняющей постиндустриализации, отягощенной управляемой демократией и комплексом национальной неполноценности, оборачиваются пародией и карикатурой. Иногда веселой и курьезной, как в случае с Бегбедером. Иной раз грустной, как с казусом Сутягина, которого в строгом соответствии с передовым присяжным правосудием признали виновным в обработке открытой информации, то есть в чтении газет и журналов.

Даром, что ли, мы самая читающая страна — кто-то ведь донес на старину Бегбедера, а значит, предварительно прочел. Ну полный катарсис! Наркологический диспансер «Катарсис».