1 сентября около 9.30 МСК группа террористов – по разным данным, от 15 до 20 человек, включая женщин-шахидок, – захватила школу № 1 в североосетинском городе Беслане. В заложники попали как минимум 354 человека, большинство из них – дети. По уточненным данным, в ходе захвата погибли 7 человек, ранены 13.

Террористы согнали заложников в школьный спортзал (примыкающий к основному зданию школы) и к полудню его заминировали. Вначале они потребовали, чтобы к ним для переговоров прибыли президент Северной Осетии Александр Дзасохов, президент Ингушетии Мурат Зязиков и известный доктор Леонид Рошаль (он участвовал в переговорах об освобождении заложников во время захвата театрального центра на Дубровке в октябре 2002 г.). Позже террористы заявили, что будут разговаривать только с Рошалем.

Первые контакты с террористами представителям оперативного штаба федеральных сил удалось установить лишь около 19.00. Через несколько часов в штаб приехал Рошаль. До 3.00 2 сентября, как сообщило агентство Reuters, он вел переговоры с террористами по телефону, но результатов они не дали.

Днем к переговорам подключился бывший президент Ингушетии Руслан Аушев, которому удалось договориться об освобождении 26 заложников. Около 17.00 их вывели из спортзала. Сначала, как рассказал “Ведомостям” официальный представитель штаба Лев Дзугаев, были освобождены трое женщин с грудными детьми. Затем – остальные. По словам Дзугаева, все освобожденные находятся “в удовлетворительном состоянии”. К вечеру большинство из них смогли вернуться домой.

С самого начала террористы отказались от предложений штаба принять питьевую воду, еду и медикаменты для заложников. Вечером в первый день, правда, они согласились на передачу 2400 бутылок воды. Но затем передумали и продолжали отказываться от воды, еды и лекарств весь вчерашний день. Переговоры продолжаются, но результатов на момент подписания номера не дали. Корреспондент НТВ в прямом эфире из Беслана вчера сообщал, что, по некоторым данным, заложникам разрешают пить воду из-под крана и пользоваться запасами продуктов в школьной столовой.

Точный список требований боевиков тоже по-прежнему неизвестен, подчеркивает Дзугаев. 1 сентября советник президента России Асланбек Аслаханов сообщил, что в числе требований террористов – вывод войск из Чечни, прекращение военных действий там и освобождение боевиков, арестованных за участие в террористических действиях в Ингушетии.

В отличие от захвата театрального центра на Дубровке в 2002 г. связи с заложниками, судя по поступающей в СМИ информации, практически нет. Тогда террористы разрешали многим заложникам связываться с родными и близкими по мобильным телефонам, а от некоторых даже требовали этого. А на второй день после захвата боевики даже разрешили пройти в здание центра съемочной группе НТВ.

В Беслане же террористы сначала передали штабу номер мобильного телефона для переговоров, но он оказался заблокирован. Затем в школу были переданы две рации, настроенные на милицейскую волну. О том, чтобы пустить в захваченную школу журналистов, речи не идет.

Террористы определенно учли многие ошибки, поэтому захват школы в Беслане “явно отличается от Дубровки”, считает бывший сотрудник подразделения спецназначения ФСБ, пожелавший остаться неназванным. “Едва ли возможно как 2002 г. использовать наркотический газ [именно газ считают причиной гибели многих заложников уже после штурма центра], – полагает собеседник “Ведомостей”. – Кроме того, террористы наверняка приняли дополнительные меры, чтобы в случае штурма гарантированно взорвать спортзал [бомбы, заложенные в здании театрального центра, удалось быстро обезвредить]”. Все это диктует тактику максимально длительных переговоров, резюмирует офицер. “Сложность ситуации заключается в том, что сценарий штурма [после Дубровки] точно не станет новостью для террористов, они могли придумать меры противодействия”, – говорит Георгий Энгельгардт, бывший эксперт Лаборатории кризисного мониторинга, занимающейся исследованиями в области исламского экстремизма. К тому же, добавляет он, в отличие от Москвы в Беслане нет такого количества подземных коммуникаций, по которым спецназ мог бы пробраться в спортзал.

Власти вчера в течение дня делали заявления о том, что силовой операции не предполагается. “Самая главная наша задача заключается в том, чтобы спасти жизнь и здоровье тех, кто оказался в заложниках. Все действия наших сил, которые занимаются освобождением заложников, будут посвящены решению этой задачи”, – заявил вчера президент Владимир Путин. Спустя несколько часов начальник управления ФСБ по Северной Осетии Валерий Андреев объявил, что “речь не идет о силовой акции”. “Будет длительный и напряженный процесс переговоров”, – сказал он.

Спасти заложников