БУНТ ТЕЛЕАКАДЕМИКОВ

ТЕЛЕРЕВИЗОР

В этом году главной телевизионной премии исполнилось 10 лет. Это уже веха: можно подводить итоги и произносить торжественные речи. За десятилетие изменилась страна и изменились средства, при помощи которых нам показывают ее жизнь.За...

В этом году главной телевизионной премии исполнилось 10 лет. Это уже веха: можно подводить итоги и произносить торжественные речи. За десятилетие изменилась страна и изменились средства, при помощи которых нам показывают ее жизнь.

За отчетный период около двухсот проектов получили бронзового «Орфея», количество номинаций выросло почти в два раза, а количество академиков — почти в десять.

И скандал за десять лет стал законом жанра.

В 2000 году решили не вручать приз в номинации «Информационное вещание» (что совпало с президентскими выборами); в 2001-м — главным событием года стала ситуация «на и вокруг НТВ» (расшифрую — «зачистка» нелояльного телеканала); в 2003-м — голосование академиков в прямом эфире против главного телеканала страны (впрочем, этот протест не помешал провести очередные выборы).

Год 2004-й: общественно-политическое вещание стерилизовано, информационные войны благополучно завершились победой администрации президента, а на НТВ осталось больше программ из жизни зверюшек, чем из жизни народа и власти. Закрыты мнимо-«нерейтинговые»: Хрюн и Степан, «Свобода слова», «Намедни». Вместо них на экране — только попса, президент и беспомощные новости, которые уже перестали быть профессией.

И весьма символично в этой связи, что определение троек финалистов состоялось в Центральной избирательной комиссии — то ли телевизионное видение окончательно приравняло себя к государственному, то ли, наоборот, государство решило контролировать все, касающееся телевидения. Как бы то ни было, ЦИК предоставил телеакадемикам комплекс обработки избирательных бюллетеней и системы отображения информации. Это, конечно, не система «ГАС-выборы», стоившая нам «Единой России», но даже тайное голосование телеакадемиков в подобном присутственном месте, где цифры послушны, как дети из благополучных семей, не должно было принести неожиданностей.

Помпезная церемония готовилась как историческая победа. Отказавшись от стандартного праздничного концерта, организаторы (телекомпания «ВИД») решили не отвлекаться от собственно церемонии и испытывали новейшие технологии — прямые телемосты с Ларри Кингом, который объявлял победителя в номинации «Интервьюер», выступление оркестра в Москве под руководством Валерия Гергиева, находящегося в Питере с солистом Денисом Мацуевым на Байкале. Плюс компьютерная графика, спецэффекты и живая музыка.

Музыка придавала происходящему оттенок трагизма, который прослеживался и в речах награжденных, и в итогах голосования — призы получали посмертно, номинированные, но уже закрытые проекты.

Все это напоминало бунт, пусть и не в прямом эфире. Общий, потому что голосование — тайное.

Предтечей стало недавнее письмо, составленное членами телеакадемии Эдуардом Сагалаевым и Ириной Петровской. В нем, в частности, высказывается озабоченность нынешней ситуацией со СМИ: закрытие многих «знаковых» телепроектов и фактическое введение цензуры на ТВ. На общем заседании академии был распространен этот текст и принято решение: если его подпишет половина академиков (из 134), то письмо будет оглашено на торжественной церемонии. Однако письмо подписали лишь 28 членов телеакадемии… Остальные — просто проголосовали.

Прошлогоднее голосование «ТЭФИ» окрестили протестным. Нынешнее — тоже протестное, только не против одного канала, а вообще.

За неделю до вручения главной телевизионной премии свой приз телевизионщикам вручали телекритики. По традиции называли победителей в номинациях «Персона», «Программа», «Событие» и «Антисобытие». В этом году, по мнению журналистов, пишущих о телевидении, гораздо легче было назвать «антисобытие»: «подмена информации пропагандой, манипулирование мнением избирателей в ходе предвыборной кампании, закрытие инакомыслящих «Намедни» и «Свободы слова». В этой номинации приз не вручается. Впрочем, в других также не нашлось ярких героев — персону и событие так и не удалось определить.

Приз за программу года получила «Свобода слова» — «за то, что была». Спецприз получили Леонид Парфенов — как «невписавшийся в телевизионное единомыслие», Александр Акопов — «за внедрение новых сериальных технологий», информационная служба телеканала REN TV — «за верность профессии» и Первый канал — за достижения в области промоушна и программирования.

Удивительно то, что в этом году мнения телекритиков и академиков почти полностью совпали. Такое случается крайне редко, ведь пишущие пока еще не так ангажированы, как снимающие.

Победителем нынешней гонки за бронзовыми «Орфеями» вышел телеканал «Культура», которому досталось в общей сложности десять статуэток. Оно и понятно: в авторитарных обществах искусство — последняя отдушина, за нее можно голосовать, не поступаясь принципами. Следом идет «Россия» — с восемью и Первый канал с семью наградами. Пять призов у НТВ (но каких!); по три — у СТС и REN TV.

Выиграли те, о ком телевизионные скептики только шептались: «Ну им-то уж точно не дадут, мало того, закроют вот-вот». Дважды лауреат программа «24» с Ольгой Романовой — пожалуй, единственная в эфире информационно-аналитическая программа, которую еще можно смотреть не морщась. «Неголубой огонек» — альтернатива киркоровским розовым кофточкам и неумным розыгрышам. И — «мертвая аллея» проектов НТВ: «Свобода слова», «Красная стрела», Алексей Пивоваров с репортажем «Намедни», программа «Сегодня» (проект еще живет, но революции на канале продолжаются) и специальный приз Леониду Парфенову.

Телеотчет о награждении, засунутый далеко за полночь, завершился. Остался вопрос: что это было? Бунт на коленях? Или бунт тех, кто готов с них подняться? Ведь это голосовать можно тайно, а журналистика — публичная профессия.

ОТ РЕДАКЦИИ

Мы поздравляем всех! Особо — наших обозревателей: Хрюна Моржова и Степана Капусту, высаженных с «Красной стрелы», но продолжающих свободно высказываться на страницах «Новой».