Ястржембский: «В ЕС не знают, что им «делать» с Россией»

Как вы можете наиболее ярко охарактеризовать отношения России с Евросоюзом?

(Длинная пауза.) Естественное, трудное, но перспективное партнерство.

Уже два года мы слышим об общих пространствах Россия–ЕС в сфере экономики, внутренней и внешней безопасности, образования, культуры и информации. Когда они будут созданы?

Сроки никакие не ставятся. Пространства - это условный термин. Мы излагаем на бумаге свод наших совместных с ЕС проектов, чтобы было видно, как мы будем двигаться в этих направлениях вместе с ЕС.

Какие страны Евросоюза наиболее трудные партнеры для России?

Наиболее проблемные - те, в которых не решен вопрос о правах русскоязычных меньшинств, натурализации наших соотечественников: я говорю об Эстонии и Латвии. Здесь наблюдаются также постоянные попытки героизации местных формирований СС, которые действовали в период Второй мировой войны на их территории. Такие попытки встречают резкое осуждение, причем не только в России. Вообще, страны-новички пришли в ЕС со своими взглядами, со своими историческими страхами, со своими претензиями и даже комплексами в отношении Советского Союза и России. И многие эти фантомные страхи переносятся на нынешнюю Россию. Это, безусловно, не могло не сказаться на отношении к России в некоторых государствах Евросоюза. Мы подчас замечаем, что влияние новичков неадекватно их экономическому и политическому весу.

А у России есть какая-то политика в отношении этой «Новой Европы»? Ощущение, что с ее мнением Москва не считается вообще. В суждениях России о польской политике на Украине во время оранжевой революции явственно звучало: «курица не птица, Польша не заграница».

Мне так не казалось. Естественно, это была реакция на позицию тех стран, которые слишком активно проявляли себя на этой площадке. Варшава, например, действовала исключительно напористо. Какой-либо разделительной линии в нашей политике в отношении старых и новых членов у нас, разумеется, нет. Мы вырабатываем единую линию в отношении ЕС в целом. Последнее время сам ЕС довольно сильно меняется, и непонятно, по какой модели он будет развиваться дальше: будет ли это квазифедеративный союз или страны-члены будут вести общую политику в экономике и в социальной сфере, а в области внешней политики останутся относительно самостоятельными.

Какой партнер удобнее для России?

Это вопрос сложный. У нас только начинают анализировать возможные для России последствия вступления в силу Конституции Евросоюза. Я не думаю, что сейчас в институтах оперативной политики об этом кто-то думает всерьез. Ясного понимания того, к чему мы хотим прийти через 10–20 лет, я пока не вижу.

Вопрос о вхождении России в ЕС когда-нибудь встанет?

«Никогда не говори никогда» - один из принципов политики, а не только бондианы. Сказать сегодня, что Россия никогда не поставит вопрос о том, чтобы изменить форму взаимоотношений с ЕС, было бы неправильно и наивно. Но сегодня, я думаю, этот вопрос неуместен - хотя бы потому, что членство в ЕС предполагает делегирование значительной части национального суверенитета в наднациональные органы в Брюсселе. Думаю, не нужно доказывать, что в России нет сегодня сил, которые готовы поступиться хотя бы частью национального суверенитета.

А у ЕС есть долгосрочная стратегия отношений с Россией?

Нет. Там не могут понять, что же им в перспективе «делать» с Россией. И они тоже это признают.

Каковы перспективы безвизового режима?

В 2003 году мы предложили прорывное решение вопроса: подписываем глобальную договоренность по реадмиссии (обязательному возврату граждан в свои страны) вместе с безвизовым режимом. Но к этому не готовы сейчас ни мы, ни ЕС. Они не готовы психологически. Для них разрешить безвизовый режим с Россией - это как погружение в холодную воду. Мы не готовы, потому что договоры по реадмиссии мы должны сначала заключить с соседями по СНГ. Мы предложили установить некий график продвижения к этой цели. Но жить надо сегодня - поэтому родилась идея предложить более ограниченный формат реадмиссии, не охватывающий граждан СНГ, и вместе с этим подписать соглашения с ЕС об облегчении визовых процедур. Сейчас такие соглашения у нас есть с Францией, Германией и Италией. По этим соглашениям в облегченном порядке получают визы люди, чьи поездки связаны со сферами культуры, спорта, образования, науки, дипломатии, административным аппаратом, бизнесом. Они сдают на оформление визы минимум документов, могут получить многократные визы сроком от года до пяти лет - и такие документы уже получили тысячи россиян.

А совсем без виз когда сможем ездить?

Не завтра и не через год.

Часто приходится слышать о слабых переговорных возможностях Москвы. Вот с Калининградом вроде больше проиграли, чем выиграли, российский бизнес в ЕС притесняют, с русскими в Латвии и Эстонии ситуация не улучшается. Как вы можете прокомментировать такие заявления?

Обычно такие упреки звучат от людей, которые не очень хорошо знают, о чем договаривались и каковы реальные результаты. Ведь не бывает такого: на переговорах мы должны победить на 100%, а другая сторона - проиграть на 100%. Это уже капитуляция, а переговоры ведутся ради сближения позиций через поиск компромисса. Что изменилось бы для жителей Калининграда, если бы мы сказали: «Нас устроит только бесплатный безостановочный транзит по российским паспортам через территорию суверенной Литвы - и никаких вариантов мы не допускаем»? Они сейчас могли бы только летать самолетами «Аэрофлота» и «Пулково» или плавать паромом до Санкт-Петербурга. Но благодаря найденному компромиссу фактически беспроблемно работает самый популярный вид перевозок - железнодорожный.

| | | --- | | Саммит | | С визой по карте | | Россия и Европа определили движение друг к другу в пространстве и времени

Фото: ИТАР-ТАССРоссия и ЕС выяснили, куда им двигаться: с 10 мая у них есть четыре «дорожные карты». На одной карте расписан путь к «общему пространству свободы, безопасности и правосудия». На человеческом языке это означает, например, взаимную выдачу преступников и примерно одинаковые права граждан. На другой карте – общее пространство внешней безопасности (это борьба с терроризмом). На третьей – наука и образование (тут главное – взаимное признание дипломов). И наконец, маршрут к общему экономическому пространству. Сколько займет каждое из этих путешествий, официально не говорят. Но источник в Еврокомиссии рассказал Newsweek, что речь идет о трех-пяти годах. А вот с отменой виз дело не продвинулось. Для начала Россия должна подписать договоры о возвращении нелегальных иммигрантов со странами ЕС (сейчас такой есть только с Литвой) и с третьими странами – с этим Владимир Путин согласился. Но он считает это условием для отмены виз, а европейцы – только для облегченного режима, когда визу можно получить без волокиты. Еще ЕС хочет четко обозначенных границ, а у России их нет с Эстонией и Латвией. От них Россия требует деклараций о защите нацменьшинств, зато ЕС этой проблемы больше не видит. | |