Почему молчит Россия?

Дело бывшего главы российского Минатома Евгения Адамова привлекло повышенное внимание и в России, и за рубежом. Однако реакция российского общества в целом и в особенности атомной отрасли, всегда отличавшейся высокой степенью профессиональной солидарности, не может не удивлять. Трудно объяснить, почему в ответ на тяжкие обвинения, выдвигаемые американской юстицией в адрес видного представителя нашей страны, российская сторона на протяжении уже длительного времени занимает позицию пассивного ожидания. Разъяснения, вносящие определенность в ситуацию или хотя бы ставящие под сомнение правомерность обвинений, просто отсутствуют.

На фоне катастрофических изменений, произошедших за последние полтора десятилетия в оборонно-промышленном комплексе (ОПК) России, ядерно-оружейный комплекс (ЯОК) избежал разрушения, хотя эти взаимосвязанные отрасли к началу реформ имели примерно одинаковые стартовые условия.

Сохранение преемственности в ЯОК системы управления и высокопрофессиональных управленческих кадров позволило обеспечить плавность реформирования отрасли и сохранить научно-технический и производственно-технологический заделы даже в условиях еще более резкого, чем в целом по ОПК, сокращения оборонных заказов. Немалый вклад внес в это и Евгений Адамов. Почему же теперь, когда он попал в сложное положение, никто об этом не вспоминает?

За годы политической либерализации мы утратили иммунитет к манипулированию нашим мнением. Между тем политический нажим на Россию по всем фронтам, психологическое давление на общество и манипулирование его сознанием достигли угрожающих масштабов. Происходит крайне опасный процесс: общество утрачивает способность сомневаться в навязываемых ему рецептах социального поведения. То, что касается нашего собственного государства, оценивается не исходя из интересов России, а с точки зрения того, насколько те или иные наши действия и решения соответствуют западным взглядам и представлениям. И вот уже у нас повсеместно рассуждают о том, что все министры, мол, проворовались, а Адамов -- первый из них, не понимая, что дело Адамова -- очередное проявление нарастающего давления на Россию.

При этом даже сами американцы не позволяют себе огульных утверждений. Ведь, как обратил внимание сам Евгений Адамов в письме из Швейцарии, появившемся в российской прессе, единственная официальная американская публикация о предъявляемых обвинениях заканчивается примечательно: «Обвинение не является доказательством преступления. Обвиняемые считаются невиновными и должны предстать перед судом, в котором правительство обязано доказать вину вне всяких сомнений. Даже сомнение -- в пользу обвиняемых».

Есть в этом письме и еще один, весьма примечательный абзац: «Если все руководители проектов по зарубежным контрактам утверждают, что все платежи за выполненную работу они получили, как это совместимо с обвинением, что 2/3 средств присвоены?» Действительно, как?

Пока мы не научимся уважать самих себя и дорожить собственным достоинством, мы всегда будем слабыми и ущербными. Не может быть гражданского общества без консолидации наиболее активной части его на основе понимания того, что и во имя чего мы делаем.

Очевидно, политическое руководство страны понимает глубину кризиса. Иначе трудно объяснить неожиданные и категоричные слова руководителя администрации президента Дмитрия Медведева: «Если мы не консолидируем элиты, Россия может исчезнуть как единое государство», или высказывание его заместителя Владислава Суркова относительно того, что «люди, сейчас доминирующие в стране... ментально готовы все сдать». Между тем формирование «национальной элиты и национального правящего класса» могло бы воспрепятствовать подрыву российского суверенитета.

Только активная и самостоятельная гражданская позиция, основанная на уважении к собственной стране и себе самим, способна стать основой для нормального развития. А отношение к делу Адамова -- индикатор такой позиции.

Николай Михайлов