Фильмы стали снимать по бизнес-планам

Творческая биография продюсера и режиссера Максима Коростышевского — отличная иллюстрация к тому, как менялась инвестиционная привлекательность российского кино в последние десять лет.

Первый раз Коростышевский попал в поле зрения прессы в 1995 году. Режиссер фигурировал в материалах дела о криминальном «наезде» на нью-йоркских должников банка «Чара». Напомним, что руководил наездом Вячеслав Иваньков (Япончик), за что и отсидел девять лет в американской тюрьме.

Сам Коростышевский рассказывает, что собирал тогда деньги на фильм «Круиз — история любви», где должна была сыграть Клаудиа Кардинале: «Собранного не хватало, но тогда было много разных возможностей заработать. Я вложил все в «Чару»…» Однако банк рухнул, попытки Коростышевского вернуть хотя бы часть денег сводили его с самыми разными людьми.

В 2003 году следующий проект Коростышевского, мелодраму «Игра в модерн», запустили в прокат всего на двух копиях, без серьезной рекламной поддержки. Сборы едва превысили $8000, ну и ладно. Инвесторов проекта (Коростышевский их не называет) интересовали налоговые льготы, которыми наделяли кинематографистов, а не творческая судьба «Игры в модерн».

Инвесторы «Дуры», нового фильма Коростышевского, вышедшего летом 2005 года, известны — это канал «Россия» ($350 000), Госкино ($250 000), американо-израильская продюсерская компания July, совладелец девелоперской компании «Техинвест» Павел Фукс. Прокатом 75 копий картины занимаются компании «Каро Фильм» и «Гемини»; на рекламу, по словам Коростышевского, потрачено не менее $1 млн. «Дуру» вполне можно рассматривать как коммерческий проект: за первые две недели проката фильм собрал $600 000.

Кино теперь приносит деньги: десять самых кассовых российских фильмов 2005 года, по данным журнала «Кинобизнес сегодня», к 7 августа собрали свыше $50 млн.

От «Чары» до «Дуры»