Родители тратят сотни тысяч долларов, чтобы вырастить из своего ребенка теннисную звезду. Каковы их шансы?

Хотите вырастить из своего ребенка звезду тенниса? Для начала забудьте о том, что летом можно поехать отдыхать. Пока ваш сын или дочь будут купаться в море, конкуренты уйдут далеко вперед: тренировки на кортах «Лужников», Ширяева Поля и Новой Олимпийской деревни не прекращаются ни на день. И потерянный отпуск, кстати, — далеко не самая большая жертва, которую должны принести родители будущих профессиональных теннисистов.

Рассказывает один из ведущих московских тренеров, попросивший не упоминать его имени: «У меня есть ученица (назовем ее Маша), родители которой продали квартиру в небольшом провинциальном городке, чтобы приехать в Москву и оплачивать занятия. Пока девочка тренируется, ее мама занимается частным извозом». По словам тренера, для двенадцатилетней Маши и ее родителей теннис — последний шанс стать богатыми и знаменитыми. Если деньги у Машиной мамы кончатся раньше, чем на девочку обратит внимание спонсор или иностранная теннисная школа, все усилия будут напрасными.

А вот пример другой теннисистки, двенадцатилетней Кати Никитиной. Она входит в сборную Москвы по своему году рождения, но по общероссийскому рейтингу пока 28-я. «Отчасти из-за того, что еще не бросила школу», — сокрушается ее мама. Чтобы не пропускать школу, Катя вынуждена участвовать в соревнованиях только вблизи от дома — в Москве и Подмосковье, а этого мало. «Катя заканчивает делать домашнее задание глубоко за полночь, иногда засыпает прямо за столом, — рассказывает мама. — Конечно, изо всех сил помогаю: теперь я отлично раскрашиваю контурные карты и умею писать ее почерком. Но все равно сейчас мы решаем, куда бы ее перевести». Иначе никак: основные Катины конкурентки со школой уже расстались.

Конкуренция на теннисных кортах и вправду гигантская: в списках Российского теннисного турнира (РТТ) числится более 13 000 детей. Причем большинство родителей рассчитывают, что их чада будут хорошо зарабатывать игрой в теннис. Перед их глазами — примеры лучших российских спортсменов, входящих в мировую теннисную элиту. Взять хотя бы рейтинг 50 самых ярких звезд, составленный Forbes: девять из полусотни наиболее высокооплачиваемых знаменитостей России — теннисисты. Доходы лучшей из них — 18-летней Марии Шараповой — за прошлый год превысили $18 млн. Считается, что гарантированно окупят спортивные вложения лишь те, кто войдет в список 50 лучших теннисистов в мире, а по-настоящему хорошо заработать смогут только попавшие в top-20 списка WTA (Женская теннисная ассоциация). Например, в этом году теннисистка Вера Звонарева (17-е место в рейтинге WTA) заработала $371 664 призовых, а Евгения Линецкая, стоящая на 41-й строке, — $167 403.

Есть, конечно, еще доходы от рекламных контрактов. Они в разы превышают призовые выплаты, зато мало связаны с положением спортсмена в турнирной таблице — главную роль здесь играют личное обаяние спортсмена, а также удача и профессионализм его спортивных агентов. Именно рекламные контракты позволили Марии Шараповой занять первое место в списке богатейших знаменитостей России.

С доходами все ясно, перейдем теперь к расходам.

Вырастить звезду тенниса — недешевое предприятие. В подготовку спортсмена нужно вложить не менее $200 000 в течение 10 лет. Марина Марьенко, мама 13-летней теннисистки Арины, довольна тем, что ее спортивное прошлое помогает правильно планировать теннисные расходы: «Мы сделали все максимально грамотно по деньгам, разумная смета для нас сейчас — $35 000 в год, меньше не получается». Марина говорит, что «зарыла уже не один приличный автомобиль на этом теннисе», однако рассчитывает, что потраченные деньги окупятся. Шансы на спортивную удачу есть, так как Арина — первая среди девочек 1992 года рождения в рейтинге РТТ. Станет ли она настоящей теннисной звездой? По мнению тренеров, судить об этом определенно можно будет, когда девочке исполнится 14 лет.

Приобщать же детей к большому теннису начинают с 5–6 лет. На этом этапе расходы невелики. Первые год-два дети занимаются три раза в неделю собственно теннисом (примерно $200 в месяц), 1–2 раза общей физической подготовкой — еще $50–100. Добавьте сопутствующие расходы: ракетки, форма, мячи. Итого получается около $300 в месяц.

К 10 годам занятия в группе проходят уже шесть раз в неделю. Плюс индивидуальные занятия (от $30 в час с арендой корта) и участие в теннисных турнирах. Ежемесячные траты возрастают до $600 в месяц. А в 12 лет профессиональный юный спортсмен тренируется по два раза в день и участвует в двух-трех турнирах в месяц. Кстати, к турнирам родителям нужно готовиться не только материально, но и физически. Иногда судья вынужден прерывать детский матч из-за драки родителей — такие страсти кипят на корте.

В 11–12 лет прибавляется еще одна важная статья расходов — на школьных репетиторов. Дети фактически перестают ходить в школу и переходят на «экстернат». Чтобы оценки ставили, невзирая на знания и посещаемость, родителям приходится платить учителям и школе дополнительно.

Впрочем, отказ от школы не означает отказ от получения высшего образования: у действительно одаренных подростков есть шанс поступить в хороший американский или европейский университет по спортивной стипендии. По словам Алексея Селиваненко, вице-президента Федерации тенниса России, ему «почти каждый день приходят письма и факсы от менеджеров сборных университетов США — все предлагают бесплатное обучение нашим теннисистам». Взамен теннисисту придется несколько лет играть за свой университет.

Но чтобы получить спортивную стипендию, требуется как можно выше подняться в рейтинге РТТ. А для этого надо много играть. Когда ребенку исполняется 13 лет, родителям приходится всерьез пересматривать свои финансовые возможности: хватит ли им денег, чтобы ездить каждый месяц на соревнования — по России и за рубеж? На этом этапе расходы на воспитание юной звезды возрастают в разы. Минимум — $3000 в месяц.

Можно ли обойтись без огромных затрат? Теннисные функционеры уверяют, что да. «Все эти индивидуальные ежедневные тренировки в детском возрасте, участие во всех возможных турнирах — просто нонсенс, — говорит Алексей Селиваненко. — У родителей амбиции, а дети в итоге рано устанут от тенниса. Когда придет время играть на юношеском уровне (от 14 лет), федерация обеспечит тренировки реально перспективных детей. Причем бесплатно». Родители не согласны. Они знают: чтобы попасть под финансовое крыло РТТ, нужно стоять высоко в рейтинге (входить в первую пятерку по своему году рождения). А чтобы набирать рейтинговые очки — опять же участвовать в турнирах.

Марина Марьенко наняла для Арины путешествующего тренера (travel coach), который ездит с ребенком на турниры, — так сейчас поступают многие, чьи дети подают надежды. В путешествиях он фактически заменяет родителей маленькой спортсменке. Услуги такого тренера стоят от $2000 до $5000 в месяц. Отдельно оплачиваются «командировочные» — самолет, отель, карманные расходы. Регистрация на участие в российском турнире стоит в среднем $20, в европейском — немного дороже.

Стоит ли говорить, что не каждая семья в состоянии потянуть растущие затраты? «У меня есть отличный ученик. Никита, одиннадцати лет, — рассказывает тренер Сергей Максаков. — Недавно он выиграл первенство Москвы в своей возрастной категории. Но сейчас нужно вложиться в его раскрутку, а таких денег у родителей нет». Вполне возможно, что мальчик потихоньку закончит играть. «Если, конечно, не найдется спонсор», — добавляет Максаков.

Спонсор (обычно специализированная компания) — это магическое слово для большинства теннисных родителей. Суть их контракта с обладателями денег такова: спортивные инвесторы обязуются в течение нескольких лет (как правило, трех) оплачивать все расходы подающего надежды юного теннисиста. Общая сумма, по словам тренеров, может превысить $150 000. Когда подросток начнет выигрывать и получать призовые выплаты, инвестор получает обратно сумму произведенных расходов плюс инвестиционный процент. Игрок, входящий в сотню лучших в мировом рейтинге, выплачивает спонсору 10% от призовых выплат и 15–25% от рекламных доходов. Таковы правила крупных спортивных агентств, таких как IMG и Octagon. Впрочем, гораздо чаще юного теннисиста спонсируют друзья семьи.

Высокий процент вполне оправдан, так как спонсор рискует все потерять, если игрок, на которого он сделал ставку, не пробьется в лидеры мировых турниров. Московские тренеры приводят в пример Галину Фокину, чьим родителям удавалось привлекать спонсоров с первых шагов дочки в теннисе. Фокина играла в турнирах WTA, но так и не закрепилась в первой сотне рейтинга ассоциации. Итог: спонсоры не получили отдачу от своих вложений.

«В теннисе есть много рисков, но при грамотном составлении контракта можно хорошо заработать», — уверена Елена Дяденко, сама когда-то игравшая в теннис и мечтавшая попасть в мировой рейтинг. Дяденко судит об инвестициях профессионально: поняв, что не войдет в заветный список лучших, она оставила спорт и поступила в Финансовую академию. После ее окончания работала в Ситибанке и в «АБН Амро». Последнее место работы — отдел корпоративных действий в инвестиционной компании «Тройка Диалог». Сейчас Елена Дяденко снова на корте — в качестве тренера и, возможно, спортивного агента. Ведь прошлый банковский опыт может помочь найти спонсора для наиболее перспективных учеников.

Но прежде чем разделить оптимизм Елены, задумайтесь вот над какой статистикой. Из 13 000 российских детей разных лет рождения (от 1987-го до 1997-го), зарегистрированных в РТТ, удача улыбнется максимум 50 счастливчикам. И это только исходя из предположения, что по пять детей каждого года смогут войти в полусотню лучших мировых теннисистов. Но стоит ли ради таких призрачных шансов на успех подвергать семью финансовому риску, а детей — изнуряющим тренировкам?

Осторожно: дети!