ВЗГЛЯД НА СТРОЙКУ

Эльмар Муртазаев, независимый обозреватель

Веселая история с провалом 200-метрового куска Ленинградского проспекта развивалась и закончилась по всем правилам "дорогой моей столицы". Удивительным образом очередная авария не превратилась в катастрофу: трубы лопнули, а дорожное покрытие просело ровно в тот момент, когда на дороге никого не было. Московское телевидение трубит фанфары заботливому городскому начальству, за два дня залатавшему асфальт и коммуникации. Чиновники в экстренном порядке определили виновного в лице строительной компании "Топфлор-инвест", обязали ее погасить городу все издержки (в том числе "моральный ущерб за неудобства, причиненные гражданам" — осталось выяснить, где и как компенсацию могут получить те самые граждане). Налицо классический хеппи-энд по-московски: грунт засыпан, промоина ликвидирована, виновные наказаны. Для полноты картины осталось наградить водителя провалившегося "КамАЗа" за проявленную сноровку.

Московское правительство, похоже, спешит закрыть тему еще до того, как посыпятся неизбежные вопросы. А их много. Согласно официальной версии, изложенной заместителем начальника стройкомплекса Москвы Александром Максименко, "строители не учли особенности гидрогеологической структуры местности". Интересно, что значит "не учли", при том что каждый подобный проект проходит долгое согласование в среднем в 12 муниципальных регулирующих ведомствах и специализированных институтах. И должны ли ее учитывать только строители-подрядчики или к этому процессу имеют непосредственное отношение авторы проекта строительства многоэтажного офисного центра, возводимого по заказу "Системы-Галс"? А то складывается впечатление, что влиятельная девелоперская компания, принадлежащая семье Евтушенковых, к злополучной стройке вообще не имеет никакого отношения.

Допустим, это все же ошибка строителей, тем более что по столичным законодательным нормам конечная ответственность за качество строительства лежит именно на организации-подрядчике. Эта норма, кстати, и позволяет многим инвесторам и заказчикам, получающим главные прибыли на рынке недвижимости, избегать исков покупателей, возмущенных плохим качеством строительства и отделки квартир и офисов. Но тогда нельзя ли поподробнее рассказать, где еще и какие объекты строит "Топфлор-инвест", насколько далеко они располагаются от коммуникаций и транспортных магистралей, когда планируется их ввод в строй, какими данными о состоянии геоподосновы и за какой год пользуются инженеры этой компании?

Свой статус "стрелочника" строительные компании-подрядчики успешно разменивают на право максимизировать прибыли всеми доступными способами. Такой бартер возможен только при условии неэффективности надзорно-контролирующих муниципальных и федеральных органов. В этой связи интересно, как осуществлялся текущий контроль за строительными объектами "Топфлор-инвеста", какие административно-технические инспекции проверяли соответствие хода строительства заявленному проекту и что теперь светит руководителям этих служб. Наконец, хочется выяснить, почему столь пассивны федеральные регулирующие органы, несмотря на многочисленные ЧП на московских объектах, некоторые из которых даже приводили к человеческим жертвам.

Хотя если учесть последствия аварий, то вопрос из практического превращается в риторический. Вот, например, одна компания, у которой в 1997 году обрушился целый подъезд только что сданной новостройки, остается крупнейшим застройщиков в Западном административном округе. Другая компания, после проведения которой дорожного строительства в 1998 году провалилась мостовая и обрушился дом на Большой Дмитровке, продолжает участвовать в московских тендерах.

Все эти логичные вопросы повисают в воздухе, поскольку адресуются к системе, непрозрачность которой обеспечивает ей огромные сверхприбыли. Бессмысленно апеллировать к понятиям профессиональной чести и морали — это несовременно. Глупо спрашивать с точки зрения выгодности и эффективности для государства — все равно доходность для чиновников возникает в другом месте. Диалог невозможен даже с точки зрения принципов чиновного самосохранения. После "Трансвааля" стало понятно, что даже если авария превращается в катастрофу, никто все равно не несет за нее реальной ответственности.

Провальные вопросы