ОН ПЕРЕВОСПИТЫВАЛ ШАХИДОК

Официальной Чечне остро не хватает противоречивых людей. Погиб один из последних — Бувади Дахиев

13 сентября в знаменитом теперь чечено-ингушском милицейском бою, случившемся на КПП у границы Чечни и Ингушетии, был смертельно ранен в голову и вскоре скончался заместитель командира ОМОНа ЧР Бувади Дахиев. Совершенно не касаясь причин случившегося боя — они понятны, растиражированы и оценены, — хочу рассказать о Бувади то, что нельзя было описывать при его жизни. И это будет не просто дань памяти человеку, который во время войны не раз помогал работать, причем в такие моменты, когда ценой отказа в помощи вполне мог быть летальный исход.

Бувади — личность особая, он был весь соткан из противоречий и состоял из двух половинок. Если и возникали какие-то ассоциации, так это с надгробием Хрущева на Новодевичьем кладбище в Москве. Половина — черным-черно. Половина — белым-бело.

Временами на этом пути был крайне жесток. Назовем вещи своими именами: в чеченском ОМОНе не дети-детишки, рваные штанишки, конфеты делят — там люди работают, чтобы стрелять, а стреляют, чтобы убить, пока не убили тебя. ОМОН и людей забирал, и с концами забирал, и били там, и чего только не творили.

Я, собственно, и замолвила. А Бувади молчал: ответить нечего, был студент — нет студента. Бувади: «Да ни в чем он не был виноват…» — «Тогда почему не отпустили?».

С другой стороны, жесток Бувади бывал так же часто, как и мягок, а многие другие и вовсе мягкими не бывали. Все чеченские силовики делятся на тех, кто думает перед тем, как убить, и тех, кто думать давно отвык. Бувади пытался понять того, кто в прицеле. И это очень многим сохранило жизнь, причем из числа вроде бы безнадежных, согласно принципам чеченской мясорубки.

В чем состояло это спасение? После похищения вдов Бувади брал их к себе в дом, на что не имел никакого права.

— А зачем вам это было нужно?

— И дети тут жили?

Забегая вперед, скажу: «пропащей» из его дома не уезжала ни одна из них. Результатом этой странной воспитательной работы омоновца Бувади в самой отверженной чеченской среде, какую можно себе представить, становились матери, спасенные для собственных детей, часто несовершеннолетние еще матери, которые после промывки мозгов у Бувади действительно начинали понимать, что они в первую очередь мамы...

— И дальше что было?

Обсуждаем мотивацию: а зачем ему-то все это надо?

— Ваш вывод о шахидках? Безнадежны?

Не буду называть фамилий спасенных Бувади молодых вдов — незачем. Главное, они сами знают, о ком идет речь, кому они обязаны второй жизнью. Уже будучи отправлены Бувади куда-нибудь подальше от Кавказа, они продолжали звонить ему, советовались, что делать в той или иной ситуации… Так было до 13 сентября нынешнего года.

Год этак 2002-й… Или, может, самый конец 2001-го. Зима. Тяжелая зима — стреляют, взрывают, но хоть Кадыров-сын еще в углу стоит, когда взрослые говорят. Подпольных джамаатов в Грозном пруд пруди, и в них большинство подростки — 14, 16 лет…

— Почему вы их жалели?

Почему-то в этом августе мы опять особенно много вспоминали истории про уничтоженных им мальчиков из джамаатов. Бувади радовался, что тогда еще не было дурацкого закона, запрещающего отдавать тела.

В тех же 2002-м или 2003-м обсуждаем, кто такие ваххабиты, по его мнению. И что с ними делать. В ту пору пророссийские чеченцы говорили о ваххабитах только гадости, и ничего, кроме гадостей, и убивали, ни секунды не задумываясь.

— Были бандиты среди них. Были совершенно чистые люди. А убивали всех.

— Чистые люди? Да как же — чистые, если, рассказывают… — И что-то такое страшное повторяю из жизни тех, кого называли ваххабитами.

— Мой брат был ваххабитом. Он был абсолютно чистый человек. Таких чистых я не встречал больше. Ни до него. Ни после. Чистый во всем — в помыслах, в быту. Не пил, не курил, не ругался, ничего дурного не делал.

— Никогда. Ничего мне не навязывал.

— Погиб.

— Погиб в бою. Как положено.

Потом пришел Кадыров-сын. И как же он Бувади стал ненавидеть! Все пытался пристегнуть к боевикам: «Содействуешь!». Все нынешнее лето смещал Бувади из ОМОНа прочь, гнал из Чечни… Это когда наступила уж совсем гадкая чеченизация и подлость в республике стала почетна, как храбрость, Бувади, этому до мозга костей воину, стали припоминать его брата, а Бувади обвинять, что с боевиками заигрывает, раз курсы спасения шахидок открыл на дому…

Есть две версии гибели Бувади. Первая, «черная», что приехал к месту милицейской чечено-ингушской разборки, дал пощечину ингушскому милиционеру и был тут же расстрелян.

Вторая версия: когда началась заваруха, Бувади там не было, но он находился где-то поблизости и тут же примчался утихомирить. Вышел из машины, стал уговаривать остановиться-оглянуться — и по нему дали автоматную очередь.

— Война надоела всем, — говорил он мне за месяц до гибели. — Всем надо мириться.

Что значит «понять» в чеченских условиях? Понять — значит сохранить жизнь. Цена толерантности такова, другой там пока нет. Причем до сих пор многим продолжает казаться, что игры с амнистией — это история про какую-то кадыровскую толерантность, про то, как он «спасает боевиков» и сохраняет нацию.

…В последний раз мы почему-то расставались долго.

— Нет там автомата. Не хочу я автомата, — бурчу. — Надоели автоматы. Семь лет уже автоматы. А тебе не надоели?

Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, обозреватель «Новой»

21.09.2006