После развода с мужем-продюсером Карен Гордон могла бы вести праздную жизнь калифорнийской миллионерши. Вместо этого она тратит свою энергию и деньги на помощь детским домам

Жизнь у Карен Гордон удалась. Высокая, стройная, обаятельная красавица, бывшая модель, она получила внушительные отступные после развода с мужем, состоятельным теле- и кинопродюсером, и теперь воспитывает двух очаровательных дочерей. Многие женщины в Голливуде мечтали бы оказаться на ее месте.

Но Карен не привлекает роскошная жизнь и завтраки у Spargo в Беверли-Хиллз. Она хочет изменить к лучшему удручающую ситуацию с детскими приютами в развивающихся странах. В 2003 году Гордон учредила некоммерческий фонд Whole Child International и с тех пор вложила в него $1,3 млн: $250 000 она пожертвовала сама, а остальные деньги ссудила, рассчитывая возместить их за счет привлечения средств других благотворителей. Пока что ей удалось собрать $45 000.

«Я не доучилась в колледже, я никогда не была в сиротских приютах стран третьего мира и я не знаю испанского. Все думали, что я спятила», — говорит Карен.

Крестовый поход, объявленный Карен Гордон, превратил ее в изгоя. Начиная с 1960-х специалисты по детскому развитию борются за полную ликвидацию сиротских приютов, настаивая, что сирот надо отдавать на воспитание приемным родителям или определять в небольшие семейные детские дома. В конце 1994 года всеобщим посмешищем оказался Ньют Грингрич, предложивший накануне своего назначения на должность спикера палаты представителей Конгресса США возродить сиротские приюты для «трудных мальчиков», чтобы обеспечить заботу детям, брошенным родителями или пострадавшим от жестокого обращения.

В наши дни в США осуждается само использование понятия «сиротский приют». Более предпочтительным считается термин «детский дом», поскольку у большинства воспитанников этих учреждений родители живы, но либо не могут, либо не хотят заботиться о своих отпрысках. Когда Карен Гордон предложила служащим ООН свою помощь в улучшении заботы о сиротах, ей дали от ворот поворот. Вскоре она выяснила, что Всемирная организация здравоохранения и Всемирный банк тоже против отправки детей в сиротские приюты. Так зачем работать над их улучшением?

«Я сама мечтаю, чтобы все дети жили в счастливых семьях, где о них хорошо заботятся, — говорит Гордон. — Но до тех пор пока этого не случилось, кто-то же должен решать существующую проблему?» А грубая реальность пока такова, указывает Гордон, что большинство воспитанников сиротских приютов проведут там все детство.

Непоколебимый характер Гордон закалился в Канаде, где она провела детство и юность. Карен родилась в Эдмонтоне (провинция Альберта) и была старшей из трех детей в семье управляющего национальными парками. Отцу часто приходилось переезжать на новое место работы, и за 20 лет Карен сменила 23 места жительства и 10 школ. Из-за этого, по словам Карен, ей трудно было испытывать чувство привязанности и стабильности. Именно поэтому она хочет, чтобы это чувство появилось у детей, от которых отказались родители.

В начале 1990-х Карен бросила учебу в колледже в Торонто и стала фотомоделью. Она снималась для журналов мод только ради денег — свою работу она ненавидела. В 1994 году, подрабатывая портье в Four Seasons Hotel (Торонто), она познакомилась с подающим надежды голливудским продюсером Марком Гордоном. Спустя три года они поженились. Гордон «напал на золотую жилу», спродюсировав в 1998 году кинофильм «Спасти рядового Райана», в 2000-м — боевик «Патриот», а совсем недавно телевизионный хит ABC — больничную драму «Анатомия Грей». В 1998-м Карен родила первого ребенка и записалась на курсы для молодых родителей в Лос-Анджелесе. Так она и познакомилась с миром сиротских приютов. Курсы базировались на методах воспитания детей, разработанных во всемирно известном будапештском приюте для сирот Pikler Institute. Гордон эти методы привели в восхищение. «Я моментально поняла, что в этом есть что-то и для меня», — вспоминает она.

В 2003 году Гордон разводится с мужем, он забирает дочек на каникулы, и Карен, воспользовавшись этим, отправляется в Будапешт. То, что она там увидела, навсегда изменило ее жизнь. Венгерский педиатр, доктор Эмми Пиклер, основала приют в 1946-м, убежденная в том, что жизнь сирот может сложиться благополучно только в том случае, если их воспитывают в атмосфере постоянной заботы.

В Pikler Institute вместо воспитательниц, работающих, как это принято во многих приютах, посменно, каждая воспитательница присматривает за небольшой группой детей на протяжении нескольких лет. За сотрудником закрепляют по 6–8 детей (а не 30, как в других приютах), причем в каждый момент времени воспитатель уделяет особое внимание одному из своих подопечных. Малышей не заставляют дни напролет сидеть в манежах — они могут свободно играть и кататься по полу. Каждого ребенка неспешно купают в течение 22 минут, чтобы увеличить продолжительность тактильного контакта. Все это время воспитательница разговаривает с ребенком. Детям обязательно нужна такая привязанность, чтобы учиться, развиваться и вырасти здоровыми людьми. Система ухода за детьми и сама обстановка в Pikler подобраны таким образом, чтобы в максимально возможной степени воспроизвести атмосферу дома.

Гордон вернулась домой с твердым намерением рассказать всем о том, что ей довелось увидеть в Будапеште. «Я готова была оплатить недельную командировку в Pikler группе специалистов ЮНИСЕФ», — вспоминает она. Но, позвонив с предложением в нью-йоркскую штаб-квартиру ЮНИСЕФ, услышала ответ, который поверг ее в шок. Ей сообщили, что ЮНИСЕФ не работает с приютами, так как не разделяет идею воспитания детей в специальных учреждениях закрытого типа. Гордон стала читать материалы, посвященные политике Всемирной организации здравоохранения и Всемирного банка, и обнаружила, что и они аналогичным образом относятся к приютам для сирот.

И тогда Карен учредила собственный некоммерческий фонд, дав себе обет заняться улучшением ситуации в сиротских приютах. Она решила сосредоточиться на Центральной Америке — бедном регионе с высокой рождаемостью, а значит, большим количеством детей. Бракоразводный процесс Гордон был еще не завершен, и она попросила мужа выплатить ей авансом $1,3 млн из будущих отступных, чтобы организовать фонд. Поначалу Марк упирался, но затем сдался. «Разумеется, деньги, которые Карен просила, — ее деньги, — говорит Марк. — То, что она делает, — просто замечательно».

Гордон обратилась за содействием к экспертам, занимающимся ранним развитием детей. Она получила возможность бесплатно использовать обучающие методики, разработанные Pikler Institute. К организации тренингов для работников сиротских приютов Гордон привлекла Центр по изучению проблем детства и семьи в Сосалито, штат Калифорния, и его содиректора Питера Манджоне. На должность директора своей программы она пригласила Диану Харкинс, директора Центра по улучшению развития детей при Университете Калифорнии. Она также подключила к работе Кристину Гроурк и Роберта Маккола, двух экспертов из Питсбургского университета, специализирующихся на раннем развитии детей, поручив им оценить условия в сиротских приютах до и после тренингов, организованных Whole Child. В 2000 году Гроурк и Маккол обучили сотрудников российского детского дома в Санкт-Петербурге и осуществили там много преобразований, за которые ратует Whole Child. В частности, внедрили новую схему ухода за детьми, когда воспитатели работают каждый день, а не сутки через трое. Они отслеживали результаты на протяжении нескольких лет и обнаружили, что налаживание социальных связей у детей, их умственное и физическое развитие идет значительно лучше, чем у воспитанников другого детского дома в Санкт-Петербурге, продолжавшего работать по старинке. «Они ведут себя, как обычные дети. Они часто смеются, и от работы с ними получают удовольствие сами воспитатели», — говорит Маккол.

Тем временем Гордон отправилась в турне по 11 странам, посетив 51 сиротский приют и воочию убедившись в справедливости выводов, к которым пришли многочисленные исследователи: воспитанники сиротских приютов, лишенные постоянной заботы со стороны взрослых, склонны впоследствии и сами отказываться от своих детей; многие из них становятся преступниками.

В одном из непальских приютов Гордон увидела девочку в бреду, которая настолько ослабла, что даже не могла открыть глаза. Гордон не уверена, что та выжила. В Гватемале она содрогнулась от ужаса, когда воспитательница прямо в присутствии своей маленькой подопечной стала рассказывать о том, как девочку растлевал ее же отец. В российских и вьетнамских детдомах Гордон видела сотни маленьких детей с отсутствующим взглядом — верный признак того, что они отстают в умственном развитии.

В 2004 году Гордон и Харкинс объездили всю Центральную Америку, чтобы определить, какая страна лучше всего подходит для начала реализации их программы. Поскольку их интересовала страна с относительно небольшим количеством усыновленных детей, из списка кандидатов пришлось вычеркнуть Гватемалу — оттуда в американские семьи в прошлом году отправились почти 4100 усыновленных детей. В Сальвадоре, Гондурасе и Никарагуа усыновленных детей было гораздо меньше, но Карен нужно было заручиться согласием чиновников этих стран.

В июле 2006 года Whole Child подписала соглашение с правительством Никарагуа и получила право работать с воспитателями детского дома El Divino Nino в Манагуа. Детский дом расположен у оживленной дороги, его территория, огороженная колючей проволокой, довольно ухожена, но беспорядочно разбросанные по ней одноэтажные домики, выкрашенные в пастельные тона, уже начали ветшать. Здесь живут 70 детей в возрасте до шести лет — сироты, новорожденные, от которых отказались мамы, и малыши, пострадавшие от жестокого обращения.

Дети так жаждут заботы и внимания, что во время последнего приезда Гордон пятилетние малыши начали хором напевать по-испански: «Гости! Гости!» Мы заходим в домик, где живут девочки в возрасте от четырех до шести лет, и дети бросаются в объятия к совершенно незнакомым им людям. Пять минут спустя, когда мы собираемся покинуть дом, девочки вцепляются в нас еще крепче, и их буквально отдирают от гостей. Сцена душераздирающая, но Гордон удается сохранять спокойствие.

В изоляторе, где за восемью малышами следит одна воспитательница, мы видим десятимесячного мальчика со сползшим до колен тряпичным подгузником. Он стоит в манеже, пока нянечка молча меняет подгузник другому малышу. Рядом жалобно плачут еще двое младенцев. На противоположном конце бугристого, покрытого трещинами бетонного «двора» располагается дом, где живут двухлетние малыши. С некоторыми из них разговаривают так редко, что дети даже не знают своих имен. Один мальчишка сидит на полу, покрытом линолеумом, не зная, чем себя занять. Справа от него, за деревянной калиткой, вдоль стены тянутся полки, аккуратно заставленные игрушечными зверушками и машинками, но их здесь используют не для игр и обучения, а как поощрительные призы.

В октябре Гордон оплатила трем сотрудникам El Divino Nino поездку в Будапешт, чтобы они познакомились с работой Pikler Institute. Они вернулись полные надежд и желания начать перемены. «Я поняла, что мы здесь работаем очень механистично, — рассказывает Джильермина Обандо Санчес, старший преподаватель. — От этого страдают дети». В ноябре сотрудники Гордон приступили в El Divino Nino к реализации программы обучения воспитателей. Программа рассчитана на год, недельные курсы будут проводиться раз в месяц. Сотрудники детского дома восприняли программу с таким воодушевлением, что на курсы попросились даже кухарки. Whole Child профинансирует также перепланировку некоторых домов в El Divino Nino, чтобы помещения стали более безопасными для малышей, которые учатся ходить.

Текучесть кадров в детских домах очень высока. В Никарагуа воспитатели получают всего $72 в месяц, что обеспечивает им лишь прожиточный минимум. Whole Child планирует прибавить им зарплату и привлечь средства в самом Манагуа, чтобы доплачивать воспитателям и в дальнейшем.

«Как это можно: поручать самую ответственную работу на планете людям из самых низкооплачиваемых и необразованных слоев общества?» — возмущается Гордон. Она планирует организовать работу Whole Child в соседнем Сальвадоре, а затем в странах восточной Африки. «Самое главное в жизни ребенка — люди, а не игрушки и не жилье. И мы можем дать детям самое главное».

Уютный сиротский приют