"Свадьба Туи" Ван Чуананя добралась до Москвы

Премьера кино

Китайская "Свадьба Туи" выходит в российский прокат. Крайне ограниченный — о чем можно было бы пожалеть. Но можно и порадоваться случаю: если бы не "Золотой медведь" Берлинского фестиваля, вряд ли бы мы вообще узнали об этом фильме. О китайском кино — АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.

Картина рассказывает о жизни пастухов Внутренней Монголии, откуда родом сам режиссер Ван Чуанань. У красавицы Туи на руках муж-инвалид, двое детей и большое хозяйство. Почувствовав, что она больше не способна тянуть лямку, Туя принимает решение найти нового спутника жизни. Муж ее в этом только поддерживает, но сама она ставит будущему избраннику категорическое условие: взять на содержание не только ее с детьми, но и ее прежнего мужа — так сказать, в пакете.

Эта ситуация поворачивается в фильме то юмористическими, то мелодраматическими гранями, но общий тон скорее печальный, ностальгический. Крестьян со степных пастбищ переселяют в города или на большие фермы, предощущение конца патриархального быта заставляет сочувствовать героям. Тем более что они вовсе не страдают косностью, а Тую вообще можно считать китайской или скорее монгольской феминисткой. Что не мешает ей быть по-крестьянски практичной и среди потенциальных женихов предпочесть того, кто приедет свататься не на лошадке, а на Mercedes.

Экзотика, социальность, аутентичность, не говоря уже о сентиментальности и феминизме — все сработало на успех этой картины в Европе. Но не в России. Китайская стена по-прежнему ограждает нас от великой соседней кинематографии, и мы почти так же далеки от нее, как 20 лет назад. Тогда "Красный гаолян" Чжана Имоу сенсационно победил в Берлине. Никто не мог понять, что это означает в китайских параметрах — выдающееся свершение или типовой образец местной продукции: европейские критерии по отношению к восточной terra incognita не работали. Но берлинский "Золотой медведь" стал знаком качества нового глобального брэнда. Кино континентального Китая вышло из коммунистической резервации в самый центр мировой художественной моды.

Спустя пять лет, в 1993-м, в Берлине вручили сразу двух "Золотых медведей" — китайцам и тайваньцам, тогда взошла международная звезда Энга Ли. Но и сейчас, в 2007-м, мы по-прежнему ловим сигналы нового времени не напрямую из Китая, а через Канн, Венецию, Берлин. На последнем Берлинале "Замужество Туи" сразу вышло в лидеры, но опять же не очень легко оценить ее место в разветвленном китайском кинопроцессе. Фильм содержит многие компоненты классических китайских картин: это торжествующая красочность кадра (с характерными акцентами красного, синего и желтого цветов), это поставленный в центр сюжета выразительный женский образ — таких немало переиграла в молодости Гун Ли, звезда китайских режиссеров так называемого пятого поколения, делавших чаще всего условное поэтико-символическое кино. Для их преемников характерен поворот к реализму и социально-экологической проблематике, ведь действие "Туи" происходит в монгольской степи, уклад жизни которой быстро разрушается под напором индустриализации.

Новое содержание потребовало обновления эстетики. Китайцы вспомнили неореализм — практически все мужские роли исполняют настоящие пастухи и наездники, включая мужа героини Батэра (его так и зовут — Батэр, и он пережил похожую драму, переселившись с пастбища в деревню). Зато Нань Юй, играющая Тую, не только профессиональная актриса, но и лауреатка всех возможных профессиональных и фестивальных премий. Она говорит по-английски и по-французски, а ведь именно этот недостаток стал препятствием в международной карьере Гун Ли. Она ни красотой, ни актерским мастерством не уступает своей предшественнице, некогда сыгравшей похожую роль упрямой крестьянки в фильме Чжана Имоу "Цю Цзю идет в суд". В качестве бонуса "Свадьба Туи" предлагает чудесные степные пейзажи. И еще — редкий в китайском фестивальном кино комедийный момент, ведь фабула фильма, по сути дела, анекдот о свадьбе с приданым в виде прежнего мужа.

Мужняя невеста