Новый проект Молодежного театра

Премьера театр

В Российском академическом молодежном театре спектаклем молодого режиссера Александра Доронина "Платонов. Акт III" по мотивам пьесы Чехова открылся так называемый Ночной проект. Преимущества спектакля, начинающегося в 22.00, оценил РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.

Формула нового проекта Молодежного театра предельно проста: "Спектакли для тех, кто любит театр, но никогда не успевает к началу". Представления на дополнительной игровой площадке, в черной комнате, спрятанной за зрительским буфетом, будут начинаться в девять или десять часов вечера. Остается только удивляться, что никто из директоров театров не додумался до подобного проекта раньше: известно, что по московским пробкам далеко не все успевают добраться до театральных кресел к традиционным для начала спектаклей семи вечера. Зрители, принадлежащие к так называемым экономически активным слоям населения, в театры не ходят в том числе и по этой причине. И не случайно, что некоторые театры и фестивали, именно на этих зрителей и рассчитывающие, с недавних пор стали начинать свои представления в восемь.

Театр в комнате открылся спектаклем, поставленным актером театра Александром Дорониным. Многое, и не только время начала спектакля располагает к этой работе. Например, сам способ, которым третий акт чеховского "Платонова" попал к зрителю: молодой актер труппы (недавно, кстати, заметно сыгравший Чернышевского в "Береге утопии" Тома Стоппарда) проявил инициативу, убедил других актеров, они сделали самостоятельную работу по Чехову, показали художественному руководителю театра Алексею Бородину, и он дал актерской инициативе зеленый свет. Когда Александр Доронин — худой, длинноволосый, нервный — вышел на поклоны, так и хотелось вспомнить Треплева, тем более что вечер оказался чеховским.

Правда, в отличие от героя пьесы "Чайка" господин Доронин не стал искать новых форм (что бы ни понималось сегодня под этим выражением). Он предпочел старую добрую форму интеллигентного камерного спектакля. Когда-то, годах в семидесятых прошлого века, повсеместно распространилась мода на малые, комнатные сцены. Зрители научились ценить, что актеры играют буквально на расстоянии вытянутой руки от первого ряда. Казалось, что на малой сцене не спрятаться за обычные профессиональные приспособления и режиссерские концепции, что только на этих сценах возможна настоящая искренность и невозможна фальшь. Потом пришло понимание, что очень даже возможна, но только фальшь эта особенная, интимная, несколько другой, чем на большой сцене, природы.

В камерном "Платонове" РАМТа жива вера в магическую силу уютного театрального пространства, но есть и досадные проявления особенного, камерного притворства. Впрочем, и радикализм режиссерского подхода нельзя не заметить, все-таки Александр Доронин взял из пьесы Чехова всего один акт. Правда, из неоконченной, несовершенной юношеской пьесы без названия — многонаселенной, длинной, почти никем и никогда не играющейся на сцене целиком. Кстати, именно третий акт в ней наиболее четко структурирован: Платонов у себя дома по очереди объясняется с тремя влюбленными в него женщинами, одна из которых его жена, и обманутым мужем другой из них, а также едва не оказывается зарезан наемным убийцей. Но вовсе не обязательно быть завзятым чеховолюбом, чтобы смотреть в РАМТе вырванный из пьесы один акт с увлечением: и диалоги все-таки замечательные, и что может быть более "жизненным" для поздних зрителей, чем разборки Дон Жуана с дамами.

Кстати, женские характеры сыграны очень понятно и убедительно: привлекательно-манящая Софья Егоровна (Рамиля Искандер), умная и проницательная генеральша Анна Петровна (Наталья Чернявская), преданная и в меру несчастная жена Саша (Ульяна Урванцева). Хорош и Илья Исаев в совсем небольшой роли рогатого мужа Софьи Егоровны. С главным же героем вышла какая-то незадача: как ни старается актер Сергей Степин оправдать каждую реплику и выстроить линию роли, так и остается непонятным, почему именно такой Платонов — некрасивый, облысевший, нерешительный человек — оказывает столь магнетическое воздействие на всех этих женщин. Впору либо искать в этом мистику — но поставленному в строгом соответствии с законами психологического разбора ролей спектаклю мистика противопоказана, либо мысленно вставлять в роль главного героя режиссера спектакля. Почему он не решился сыграть Платонова сам — загадка. Не меньшая, чем решение театра открыть сцену для тех, кто хронически никуда не успевает, спектаклем, по стилю своему рассчитанным на тех, кто никуда не торопится.

Зрителей зовут в ночное