Виктор ЛОШАК

Главный редактор должен читать тексты без лишних эмоций. Иначе трудно править их, находить какие-то важные журналу ходы, режиссировать со всем остальным, что есть в номере. Но когда прочел репортаж «Огонь» (см. стр. 18), я долго сидел у компьютера в оцепенении. И ТАКОЕ возможно… В порядке куража восемнадцатилетние сжигают человека не намного их старше в пламени Вечного огня. И все это ни в глухомани, ни в космосе, а в полутора часах езды от Москвы, в центре города.

Чуть успокоившись, начинаешь думать не об этих убийцах — о людях лишь биологически, а по сути каких-то других существах. Скорее всего, выйдя в будущем несколько раз на свободу из тюрем и лагерей, они лишат жизни еще не одного человека. Это реальность.

Но я хочу вернуться к Вечному огню, который так долго оскверняют на глазах у безропотного города. Будем откровенны, за последние 25 лет страна свою Великую Отечественную потеряла. Конец войне. Конец в том смысле, что именно эти четыре страшных года создали для страны каркас понятий хорошего и плохого, честности и предательства, дружбы, возможных жертв ради целей, рамки отношений к старикам и женщинам… Два, а то и три поколения жили по кодексу, написанному войной. При этом все помнят страшный идеологический треск. Фильмы и книги о войне лезли, кажется, у читателя и зрителя из ушей. Профессионалы военной темы не терпели критики. Показ ужаса войны таким, каков он был на самом деле, считался едва ли не предательством. За Великую Отечественную пряталось огромное количество политических и культурных бездарей, которые ничего иного, кроме лжевойны, и не смогли предложить вошедшему в совершенно иную эпоху СССР. Кульминационным персонажем стал «герой Малой Земли», который цеплял и цеплял на себя звезды…

Но в человеческом смысле почти в каждой ситуации в 50-х, 60-х и даже 70-х рядом был человек, прошедший фронт. У него было право одернуть. И право не бояться, потому что уже самое страшное он видел. В стране происходили и бесчеловечные, и страшные события, но я себе правда не представляю человека, который подошел бы и плюнул в Вечный огонь. Не представляю.

Что же оборвалось? Разве только память?

До встречи.

Конец войны