Производитель стройматериалов на условиях анонимности рассказал Forbes, как выбивать долги, не нарушая закона

Если хотите сразу поссориться с задолжавшим контрагентом, то немедленно подавайте на него в суд. Правда, тогда есть вероятность того, что по итогам суда вы получите исполнительный лист на «мертвую» компанию, в собственности которой пустая комната со старым компьютером. Я предпочитаю договариваться полюбовно. Алгоритм простой. Когда создавалась компания, я сразу разработал схему работы с долгами, чтобы не изобретать в каждом случае что-то новое. Если клиент просрочил оплату на месяц, мы начинаем ему от имени компании письма писать, звонить с просьбой погасить задолженность. Спустя пару месяцев письма пишут уже наши юристы: мол, просьба оплатить задолженность, в противном случае выставим иск согласно такому-то пункту договора. Как правило, люди, получая письмо от юридической компании, задумываются. Это элемент психологического давления, до суда дело я все-таки стараюсь не доводить. Но доброе слово и пистолет — всегда лучше, чем просто доброе слово.

Надавить, кстати, можно и через знакомых менеджеров в компании-должнике. Была у меня в заказчиках крупная государственная компания, которая перестала платить. Так я звонил начальнику одного из департаментов, с которым дел не имел (он просто знакомый), чтобы он переговорил с коммерческим директором. Деньги в итоге вернули.

А вообще кризис, конечно, внес свои коррективы. Все поголовно переходят на 100-процентную предоплату. С сетями мы продолжаем работать с отсрочкой. Она у нас до 70 дней доходит. Пользуемся услугой факторинга (уступка дебиторской задолженности с дисконтом компании-фактору в обмен на денежные средства. — Forbes). Сложно тем, кто до кризиса работал на коротких отсрочках. Когда кризис стукнул, сети стали тотально переводить всех на длинные. Нас давить некуда, мы никогда не спорим, если они в контракте увеличили срок на 5 дней. Зачем трепать нервы? Мы имеем в виду эту отсрочку и закладываем ее в себестоимость.

Сложность возникает только с небольшими покупателями. Чем меньше клиент, тем больше вероятность задержки. В этом случае я стараюсь установить лимиты на отпущенный без оплаты товар. Требуем личное поручительство генерального директора или залог.

Страхуемся дополнительными договорами, где увеличивается сумма выплат в случае неисполнения условий. Заложенные по товарному кредиту автомобили пробиваем через базы ГИБДД на предмет установления личности реальных владельцев. Мой знакомый, занимающийся грузоперевозками, разбил исполнение заказа на короткие этапы, каждый новый процесс начинается по мере оплаты. Нет оплаты — машина не едет дальше. Другой знакомый, выпускающий оборудование по обработке металла, в оплату станка забирает у своего должника то, что он на этом станке сделал.

Одним словом, все ищут вариант, как получить хоть какие-то деньги. Хотя все, конечно, предусмотреть невозможно. Некоторые клиенты вообще пропали. Это в основном те, которые организовались год-два назад и понабрали кредитов. Много «компаний-глухарей» зарегистрировано на Дальнем Востоке. У нас бизнес довольно-таки узкий. Мы договорились с другими крупными производителями и составляем черные списки. Параллельно собираем информацию у своих дилеров о злостных неплательщиках. Так что если человек кому-то не заплатил, он потом вообще ничего ни у кого купить не сможет.

К нетрадиционным методам прибегать опасно, потому что потом тебя же можно обвинить в вымогательстве. Знакомый моих знакомых таким образом угодил в тюрьму. Неплательщики иногда могут перевернуть ситуацию с точностью до наоборот: ходят на встречи со спрятанным диктофоном, провоцируют на угрозы. Но серьезные компании на этом не проведешь. У них секьюрити-менеджеры зачастую выходцы из спецслужб: бывшие альфовцы, собровцы. На встречу приходят плечистые дяди со стальным взглядом, ведут давящий, жесткий разговор, но прямых угроз нет — их на мякине не проведешь.

Есть статья №177 в Уголовном кодексе — злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности. Сейчас все чаще говорится, что она должна активнее применяться. Некоторые пытаются обвинить злостных должников и в мошенничестве. Но все упирается в решение госорганов, которые не очень поворотливы и любят деньги. Чтобы переквалифицировать дело, надо найти мотив, доказывать, что человек вас хотел обмануть, взял товар и не заплатил. Это трудная вещь. Понимая это, должники начинают платить по копеечке: мол, я не мошенник — плачу то, что у меня есть.

Но если исчезла всякая надежда договориться, стоит как можно быстрее подавать иск в суд. Главное — получить обеспечительные меры, когда арестовывают денежные средства на счетах или недвижимое имущество. Обеспечительные меры даются в течение 2–3 дней. Надо только подготовить грамотный пакет документов, чтобы суду было видно: задолженность есть, должник уклоняется от уплаты и есть опасность того, что должник распылит свое имущество. Тогда обеспечительные меры получить реально. И они стимулируют должника к ведению переговоров. Если спор простой и юристы кредитора ведут себя правильно, не осложняют его, то он пройдет первую инстанцию за полтора месяца, потом в течение месяца ответчик будет подавать апелляционную жалобу, потом еще пару месяцев надо прибавить. Итог: 4–5 месяцев. За это время реально получить вступившее в силу законное решение суда. Правда, как говорит знакомый юрист, из-за кризиса сроки увеличились еще на 1–2 месяца.

К сожалению, арбитражные суды, особенно в Москве, сейчас очень неохотно дают обеспечительные меры. Это последствия боев с рейдерами в начале 2000-х, когда с помощью обеспечительных мер парализовали деятельность предприятий. Теперь суды боятся. Мер не дают, даже когда есть, казалось бы, все основания. А если не наложены обеспечительные меры, должник видит, что ему терять нечего. Как только кредитор обратится в суд, он начинает активно выводить активы. Это обстоятельство и является сдерживающим фактором против обращения в суд. Так что все предпочитают договариваться полюбовно, в этом случае есть шанс хоть что-то получить. У нас злостных неплательщиков пока всего 10%.

Деньги на бочку