Лев Усыскин: Амбициозный глава удела
31 марта 1340 г. в Москве скончался недавно вернувшийся из совместного с татарами неудачного похода на Смоленск 51-летний местный удельный князь, бывший по совместительству Великим Князем Владимирским. Звали его Иван Данилович по прозвищу Калита.
Владимирским Великим Князем, т.е. правителем всей Северной Руси от Новгорода до границы с Рязанью, он был формальным образом девять лет, неформальным же – тринадцать. Московским удельным князем – неполные пятнадцать. То есть, меньше, чем его старший брат Юрий, правивший Москвой двадцать два года, или правнук Василий Дмитриевич, носивший оба указанных титула более тридцати пяти лет кряду. Тем не менее, Юрия Третьего и Василия Первого знают лишь те, кто проявил к этому специальный интерес, тогда как Ивана Калиту со школьной скамьи помнят все. Помнят в рамках следующей формулы: Калита получил в Орде право выступать агентом хана по сбору дани со всех русских княжеств, разгромив Тверь, устранил тем самым конкурента на роль центра политической кристаллизации Руси. В прежние времена к этому добавлялось еще одно: Калита перевел кафедру русских митрополитов в Москву.
Все это, в общем, не совсем так. Митрополит Петр, называвшийся "митрополитом Киевским", однако базировавшийся во Владимире, действительно был близок князю Ивану и находился в довольно сложных отношениях с тогдашним Владимирским Великим Князем, каковым был удельный князь Тверской. Петр, происходивший из Галиции, довольно много перемещался по своей необъятной митрополии и даже во Владимире бывал не особо часто. Тем не менее, он согласился в Москве… себя похоронить. Ради этого осенью 1326 г. в Кремле спешно (нарушив обычай начинать строительство по весне) заложили Успенскую церковь – первое каменное московское сооружение. Еле успели: митрополит Петр скончался уже в декабре и был погребен среди недостроя. Однако, и это было в самом деле незаурядным политическим достижением Ивана – не ставшего еще на тот момент Великим Князем Владимирским.
Что же касается общей характеристики деятельности Ивана Даниловича и ее соответствия школьным формулам, то здесь надо сказать следующее. Его политические усилия в полной мере вписываются в таковые всего ряда московских князей от Даниила Александровича до Ивана Третьего – на удивление целеустремленных и трезвых политиков, всякий раз умевших четко сформулировать текущие цели, не упуская из виду при этом долговременную перспективу, заведомо простирающуюся за пределы жизненного срока данного князя. Никто из них не ставил задачу покорить мир или хотя бы Литву, но каждый стремился оставить своему преемнику наследство, ощутимо более выигрышное, чем получил сам. На том этапе, где выпало действовать Калите, целью московского князя был владимирский великокняжеский трон: санкционируемое ордынским ханом право быть верховным сюзереном по отношению к князьям Северной Руси, а также хозяином и, соответственно, получателем доходов с огромных территорий, включающих Владимир, Кострому, Вологду и ряд других городов. кроме того, через Владимирского Великого Князя шли основные потоки дани в Орду – что, как мы понимаем, также было делом предельно выгодным. Ярлык на владимирское княжение был важнейшим инструментом русской политики Орды, манипулировавшей им с целью увеличения денежных поступлений и обеспечение стабильности на зависимой территории. Отец Калиты, Даниил Александрович, был в двух шагах от владимирского ярлыка, буквально года жизни не хватило ему для этой вожделенной добычи. Окончательно же "пришил" владимирский ярлык к Москве внук Калиты – Дмитрий Донской. Ну, а первым в московской династии обладателем ярлыка на великое княжение был старший брат Калиты и муж сестры хана Узбека – Юрий Данилович. Этот незаурядный политический деятель, однако, является в некотором смысле исключением в ряду "связанных одной целью" московских Даниловичей: став в тяжелейшей борьбе с тверскими князьями Владимирским Великим Князем, Юрий, некоторое время спустя словно бы теряет интерес к Москве: он переносит свои операции в Новгород, совершает в интересах Новгорода военные походы, подписывает договор о делимитации границ Новгорода со Швецией, игнорируя выплаты дани и настоятельные приглашения Узбека явиться в Орду для выяснения отношений. В конце концов, Узбек, пусть и с явной неохотой, передает владимирский ярлык в тверской дом, в 1325 г. Юрий едет в Орду, где гибнет от руки Дмитрия Михайловича Тверского. Убийцу казнят, но Великим князем становится его брат, Александр. В Москве же утверждается Иван Данилович – который, собственно и правил в ней с момента отбытия Юрия в Новгород. Похоже, это было ни что иное, как попытка нащупать альтернативный путь формирования централизованного русского государства – не вокруг плотно зависимой от татар Москвы, а вокруг богатого Новгорода, способного сравнительно легко порвать с Ордой, ибо связанного с ней, в общем-то, косвенно, через ту же Москву.
Таков был исходный расклад для князя Ивана, в рамках которого он действовал, как мог. Он, в самом деле, участвовал в кровавом подавлении тверского восстания против ордынцев 1327 г., восприняв его как удачный шанс свалить сюзерена – и преследовал затем Александра Тверского до Новгорода и Пскова, заставив бежать в Литву. Однако, чаемый ярлык хан все равно передал не Ивану, точнее – наполовину Ивану, а наполовину суздальскому князю Александру Васильевичу. Именно последнему достался сам город Владимир. И лишь после смерти Александра Суздальского в 1331 г. Калита стал полноправным Великим Князем.
Дальнейшее десятилетие было наполнено, если можно так сказать, рутиной борьбы за сохранение ярлыка и расширение владений – кусочками, селами, пустошами, мелкими уделами Калита приобретал у князей либо же напрямую у хана выморочные и невыморочные земли, устраивал династические браки своих дочерей и т.д. Видимо, он понимал, что эти, большей частью не слишком полезные сейчас анклавы станут для преемников Ивана теми крючками, которыми они будут цеплять к своему домену уже серьезные владения соседей. К концу десятилетия, вдобавок, на политической арене вновь возник Александр Тверской, сумевший отчасти вернуть доверие хана. Конфликт между ним и Иваном переместился в Орду, куда стороны стянули всех своих сторонников – ситуация долго висела на волоске, прежде чем 28 октября 1339 г. Александр и его сын Федор были казнены.
При этом говорить, допустим, о том, что Тверь стараниями Калиты перестала быть конкурентом Москвы в качестве центра формирования русского государства тоже нельзя – эту задачу тоже решил потом, два поколения спустя, Донской. Да и централизованный сбор дани через московские руки, как мы видим, Калита осуществлял лишь эпизодически, да и не со всех формально подвластных ему земель. В общем, никаких серьезных качественных перемен при этом московском владетеле не произошло – имело место, однако, весьма энергичное движение в принятом по наследству направлении. Движение, без оглядки на мораль и издержки.
См. также:
Усыскин. Темная эпоха русской истории
Усыскин. Строптивый хозяин земли московской
Усыскин. Конец амбиций
Усыскин. Досадный конец первого акта
Усыскин. Русско-литовские бодания XIV века
Усыскин. Трижды крещеная Литва
Усыскин. Посткуликовский отходняк князя Дмитрия
Усыскин. Юбилей одного убийства
Усыскин. Повелитель пепелища