Отпустить под честное талибское
Молодого пленника-талиба с завязанными глазами ввели в душный военный шатер и посадили среди 17 старейшин деревни. С его глаз сняли повязку, и он предстал перед главным обвинителем, державшим в руках документ с подписями или отпечатками...
Молодого пленника-талиба с завязанными глазами ввели в душный военный шатер и посадили среди 17 старейшин деревни. С его глаз сняли повязку, и он предстал перед главным обвинителем, державшим в руках документ с подписями или отпечатками пальцев старейшин.
23-летний Джума Кан был схвачен морпехами, после того как они нашли в его дворе закопанные детонатор, патроны и опиум. Отец Кана и его дед — один из старейшин — вошли в число «присяжных». Капитан Скотт Куомо, офицер морской пехоты США, выступал в роли прокурора. Он сказал пленному: «Вот это письмо — клятвенное обещание всех старейшин, что они ручаются за тебя и что ты никогда больше не будешь поддерживать «Талибан» или сражаться на стороне «Талибана».
После получасового «заседания суда» капитан огласил вердикт группы о молчаливом пленнике. «Итак, во имя мира и от лица твоей семьи, твоего деда, — торжественно сказал капитан Куомо, — мы тебя отпускаем».
Так свершилось правосудие недавним субботним вечером в долине реки Гильменд, в самом сердце оплота «Талибана». Именно здесь теоретические выкладки, стоящие за американскими усилиями по реинтеграции вражеских солдат, сталкиваются с реалиями войны, идущей почти десять лет.
Капитан Куомо, 32-летний уроженец Лонг-Айленда и выпускник Военно-морской академии США в Аннаполисе, признает рискованность этого «суда» и подобных ему «заседаний», проходящих по всему Афганистану. «Могу ли я быть уверен, что Джума Кан не возьмется за старое и не вернется в «Талибан»? — спрашивает он. — Нет». Тем не менее попытки продолжаются.
Пока Вашингтон и Кабул спорят о планах примирения со старшими чинами «Талибана», офицеры «в поле» пытаются самостоятельно реинтегрировать рядовых боевиков в афганское общество. Причина проста, говорит капитан Куомо: хотя морпехов «учили воевать, и мы не имеем ничего против того, чтобы воевать, война не приносит стабильности».
Через шесть дней после суда над Каном другой офицер морской пехоты, капитан Джейсон Брезлер, получил обещания от 25 бывших повстанцев, что они вступят в ряды полицейских в деревне Сооркано на севере Гильменда. Спустя неделю в Мардже, где после февральского наступления американской армии до сих пор продолжаются стычки морпехов с талибами, подполковник Брайен Крисмас отпустил двух молодых людей, признавшихся, что они воевали на стороне «Талибана». Молодые люди и двое старейшин в письменной форме ручались, что они больше не будут воевать.
Следуя военным рекомендациям о том, как следует убеждать рядовых боевиков сложить оружие, офицеры повторяют мантру, что США никогда не добьются победы в Афганистане за счет убитых противников. Они говорят, что реинтеграция — важнейший элемент противоповстанческой войны, направленной на привлечение на свою сторону мирного населения. Движение талибов — неотъемлемая часть общественного устройства страны.
«Я понимаю, почему они поддерживают «Талибан», — рассказывает капитан Куомо. — Что же еще им делать? Они говорят: «Если я хотел хоть чего-нибудь добиться в жизни, я должен был вступать в «Талибан».
Официальные военные лица говорят, что реинтеграция идет как минимум неровно. Но надеются, что после политического саммита, который пройдет в Кабуле в ближайшие недели, афганские власти примут более формальный подход на замену этим попыткам.
По словам официального Кабула, в прошлом году в рамках предыдущей попытки афганцев предоставлять рабочие места тем, кто покинул ряды «Талибана», оружие сдали не меньше 9000 повстанцев. Генерал-майор Ричард Бэрронс, офицер британской армии в Кабуле, осуществлявший контроль над процессом примирения, говорит, что, по оценке афганских властей, на свою сторону необходимо привлечь около 40 000 боевиков. Из них важнее всего около тысячи талибов высшего ранга, включая главу «Талибана» муллу Мухаммеда Омара. Официальные военные лица говорят, что не знают точно, сколько талибов пошли на реинтеграцию, но их число невелико.
Но что мешает Кану вновь вступить в «Талибан»? Морпехи говорят, что деревенские старейшины, поручившиеся за него, будут следить за ним. Можно считать, что он выпущен на поруки. Морпехи будут регулярно встречаться с ним и пытаться получить информацию о его друзьях. Они также хотят, чтобы он работал на очистке канала, запланированной на это лето.
«Если они в какой-то момент понимают, что идея, за которую они, по их мнению, сражаются, того не стоит, что мы здесь для того, чтобы принести стабильность, то надо сделать шаг им навстречу, — говорит капитан Куомо. Он делает паузу и добавляет: — Но не поплатимся ли мы за это?»
На этот вопрос ответа у него нет.