Якуб Парусинский: Непонятные выборы в Грузии

Почти месяц назад, 30 мая, партия Михаила Саакашвили «Единое национальное движение» (ЕНД) одержала решительную победу на первых выборах в Грузии со времен августовской войны с Россией. Правительства всего мира поздравляли президента Саакашвили с успехами его партии. В докладе ОБСЕ говорится, что местные выборы свидетельствуют о «явном прогрессе на пути к соблюдению обязательств перед ОБСЕ и Советом Европы». Тем не менее, в докладе отмечены и «значительные недочеты», в том числе «неравные правила игры и отдельные случаи мошенничества в день выборов». Такое заключение, к сожалению, показывает, что выборы проходили не совсем гладко.

Я участвовал в наблюдении за проведением выборов вместе с представителями тбилисской организации “Human Rights Center” и благодаря этому сам видел, в каких условиях проходили выборы. То, что я наблюдал, было далеко от совершенства. Объезжая избирательные участки Кахетинского региона (в том числе – несколько деревень, населенных азербайджанцами, возле Телави и Гурджаани), мобильная группа быстро убедилась в том, что и процедурные нарушения, и сознательное мошенничество были именно правилом, а не исключением.

За пределами городов лишь на немногих участках проголосовавших помечали невидимыми чернилами, чтобы те не голосовали повторно. На одном участке мы видели даже, как члены комиссии заходили в кабинки для голосования и советовали избирателям обвести цифру «5» – номер, под которым шел кандидат от ЕНД. Один из правительственных обозревателей позднее объяснил, что многие избиратели не знали грузинского языка, были безграмотны и не понимали даже цифры. По его мнению, от пишущих жалобы обозревателей толку мало: надо проводить специальную подготовку членов избирательных комиссий, чтобы они знали, как действовать в трудных случаях. По совпадению, пока он всё это объяснял, мы увидели человека, который невозмутимо выносил избирательную урну с участка. Когда его спросили, зачем он это делает, он простодушно объяснил: «Она занимала место на участке, так вот я понес ее в машину».

Однако не все нарушения были такими «незначительными». Наблюдателей запугивали, жалобы отклонялись, избирателей переставали проверять, как только наблюдатели уходили или отворачивались. Лиис Типп, наблюдатель от «Академии мира и развития», рассказывала мне: «На одном участке мы подали несколько жалоб по поводу того, что не использовались бесцветные чернила, но нас продолжали игнорировать. Тогда мы стали сами проверять приходящих людей, и у шестерых обнаружили отметки, сделанные невидимыми чернилами на больших пальцах. На другом участке мы на какое-то время отвернулись от избирательной урны, а когда посмотрели на нее снова, мы увидели, что к ней подошел человек с десятью-двадцатью бюллетенями и стал их в нее запихивать. Кроме того, многие из тех, кто, по документам, был за границей, в конце дня пришли и проголосовали».

Но и этим дело не ограничилось. К голосованию допускались несовершеннолетние и люди, предъявлявшие ксерокопии документов. На одном участке обеспокоенный наблюдатель от оппозиции попросил нас задержаться, потому что боялся крупной фальсификации. Мы вскоре увидели множество людей, приехавших на машинах; но когда они обнаружили, что мы пристально проверяем, нет ли у кого-нибудь отпечатков чернил на большом пальце, они тут же с негодованием уехали. Однако позднее люди, которых не пустили на участок повторно, возвращались с отмытыми руками — были обнаружены пятна раствора, который смывает чернила. Один из них проголосовал на том участке как минимум трижды. Помешать этому было невозможно.

Сознательные попытки фальсификации не были местной инициативой. Корреспондент проправительственной вещательной компании «Рустави-2» попросил местного председателя зачитать сообщение, в котором говорилось, что избирательный процесс проходит без каких-либо инцидентов. Кроме того, были подозрительные наблюдатели. Одну женщину-наблюдателя спросили, от какой организации она пришла. Она посмотрела на свою карточку и ответила: «Э... от Партии спортсменов». Наблюдательница от “Human Rights Center” рассказывала мне позднее, как она задала тот же вопрос еще троим наблюдателям. Они ответили: «Мы не знаем». Она стала допытываться, кто дал им карточки. В итоге эти «наблюдатели» признались, что их наняли в местном правительственном учреждении.

Такие грубые методы в основном применялись в деревнях — вроде тех, которые объезжал я. Но и в других частях страны не обошлось без воздействия. Наблюдатели от «Международного общества за честные выборы и демократию», которые следили за избирательным процессом в Кутаиси и Тбилиси, также сообщали о серьезных нарушениях. В их числе, по данным из отчета наблюдателей, было следующее: «наблюдателей не пускали на избирательные участки; наблюдателей запугивали и оказывали на них давление; голосовали не по своим документам; увеличивали число избирателей, приписывая их в дополнительные списки; бюллетеней оказывалось больше, чем подписей в списке избирателей». Бывали случаи, когда правительственные наблюдатели записывали себе имена тех, кто приходил голосовать.

Несмотря на это, говорили, что это не было повсеместным явлением, и что выборы можно счесть действительными. Наблюдатели из Международной миссии по наблюдению за выборами (ММНВ) оценили ситуацию на целых 96% негородских участков как хорошую или очень хорошую, причем избирательный процесс в Кахетии, Самцхе-Джавахети и Шида-Картли получил от них 90% положительных отзывов. Но факт остается фактом: международных наблюдателей мы встречали только в легкодоступных местах, и был случай, когда они не обратили внимания на то, что избирателей не проверяли на наличие отметок невидимыми чернилами. Это заставляет усомниться в адекватности их оценки.

Кроме того, эти выборы нельзя рассматривать вне контекста правительственной деятельности в последние годы. В этот период режим Саакашвили увеличивал число своих сторонников, пользуясь националистической риторикой и нестабильностью. Сюда же относится недавняя мистификация, когда по каналу «Имеди ТВ» объявили о смерти президента, вооруженном мятеже и нападении России. Еще более тревожным был так называемый инцидент в селе Хурча, во время которого, как утверждается, абхазские сепаратисты ранили троих грузин, ехавших на автобусе на избирательные участки, находившиеся рядом с границей отколовшейся республики. В отчете Норвежского Хельсинского комитета официальная версия ставится под сомнение. Последующее независимое расследование усилило эти сомнения, потому что выяснилось, что стреляли с грузинской стороны границы. Ответственность за это происшествие стали возлагать на грузинские спецслужбы: было мнение, что этот эпизод, случившийся во время парламентских выборов 2008 г., использовали для прикрытия фальсификаций в других частях страны.

Нет сомнений в том, что президент Саакашвили добился общественной поддержки. Нельзя сказать, что его поддерживают незаслуженно. Он проводил реформы и модернизировал страну. Улицы, по которым потоком едут новые машины, патрулирует честная и довольно эффективная полиция. Бюрократической волокиты стало меньше, и бизнес бурно развивался вплоть до момента двойного потрясения – мирового кризиса и войны с Россией. Администрация нижнего и среднего уровней по большей части освободилась от коррупции. Но авторитарные наклонности президента всё же проявились – особенно это сказалось на гражданском обществе, которое играло такую важную роль по итогам Революции роз. Я спросил представителя Института свободы (который был очень деятельным в эпоху Шеварднадзе, а теперь стал апатичным и имеет связи с правительством) о том, как он относится к отчету ОБСЕ. У него не было оснований не соглашаться с ним: Институт свободы не наблюдал за выборами. Я спросил, интересовался ли этими выборами институт (который прежде предлагал различные избирательные реформы и стремился повысить статус демократии); он ответил: «не особенно».

Если возглавляемая Саакашвили ЕНД после своих махинаций отделается лишь нагоняем, это будет недальновидно. Если представители правительства попустительствуют нарушениям избирательного процесса даже сейчас, когда они пользуются поддержкой населения, что же будет, если вдруг они этой поддержки лишатся? В Грузии демократический переход власти еще не произошел. Нынешнее правительство уже проявляет авторитарные тенденции, и если признать такие выборы действительными, это только создаст почву для будущей революции, целью которой будет изгнание Саакашвили. Такой поворот событий обесценит саму идею цветных революций, которая уже скомпрометирована неэффективностью Ющенко и падением Бакиева с последующими событиями в Киргизии. Поэтому нужно требовать, чтобы режим Саакашвили отчитывался в своих действиях; это важно не только для Грузии, но и для всего постсоветского пространства.

Грузинская оппозиция получила слабый результат из-за своей разобщенности. Оппозиционные партии согласились с этим и признали победу ЕНД. Однако 2 июня Ираклий Аласания, лидер главного оппозиционного объединения «Альянс за Грузию», заявил, что нарушения были значительнее, чем сообщалось вначале, и пообещал начать правовую борьбу и подать в суды почти 200 исков. Вслед за ним Нино Бурджанадзе, лидер партии «Демократическое движение – Единая Грузия» (она отказалась от участия в выборах), заявила, что эти выборы были шагом на пути к авторитаризму. Общественные протесты вроде тех, что были в 2007 г., маловероятны, потому что экономический кризис и постоянные неудачи подорвали дух протеста.

Можно сказать, что грузинская оппозиция находится в плачевном состоянии. Но опасно полагать, что мошенничество на выборах недопустимо только в том случае, если оно прямо влият на провал оппозиции. Такой подход только укореняет дурные привычки и чреват еще более серьезными проблемами в дальнейшем. Несомненно, грузинское правительство заслуживает похвалы за свои достижения; но закрывать глаза на его нынешние проблемы было бы контрпродуктивно. Как гласит старое правило, настоящие друзья должны быть с вами откровенны даже тогда, когда вам этого не хочется. Сейчас у Грузии, видимо, нет таких друзей.

Якуб Парусинский — редактор газеты «The Day» – англоязычного издания, родственного украинской газете «День». Эксперт Международного центра политических исследований в Киеве.