Метательный цех

— 15.09.10 21:24 —

А мне вот хочется о цеховом, о келейном, можно сказать.

Вот Лужков, годный или негодный, 18 лет стоит во главе Москвы. Брежнев к этому сроку уже лежал во главе страны. А наш в полном порядке. Но тут на 18-м году по нему врезали из тяжелых орудий. Рассказывать бессмысленно, сами видели. Получается: неправильный какой-то стал мэр. Был, видимо, правильный, а стал неправильный.

Теперь о тех, кто врезал. Моя любимейшая подруга говорит: надо позвонить на (называет телеканал), поддержать нормальных ребят, а то им же, представляешь, от этой заказухи как криво и паршиво.

Получается, был правильный канал, где было не стыдно, а теперь, после пары компрометирующих вечеров с мэром, стал неправильный. Был неговнометательный, а стал говнометательный.

Тут, как в том анекдоте, напрашивается вопрос: «А все остальное вас устраивает?» Вас устраивают советская верстка новостей, преподносящая по несколько раз в день словоблудия Путина и Медведева? Вас устраивает «документалистика» Мамонтова или авторов «Крестного батьки»? Вас устраивает пропаганда Леонтьева или Пушкова? Вас устраивает подбор сюжетов в итоговых еженедельных программах? Вас устраивает заторможенная реакция ТВ, когда что-то где-то взрывается и гибнут люди? Вас устраивает, как фильтруется информация и гости в студии? Вас устраивает отсутствие прямого эфира?

Вас же это не устраивает, полагаю. И мою подругу это все не устраивает, знаю точно. Тогда отчего столько эмоций по поводу последней по времени заказухи на ТВ? В этом факте столько же нового, сколько в тех сюжетах про Лужкова, которые гонит наш телек. И уж точно ничего нового для тех, кто продолжает работать на этих главных каналах страны.

Спрашиваю подругу: давай представим, что все это происходит не на «Первом», «Втором» или НТВ, а у тебя в редакции. Где-то там в тихом углу за пару дней лепят заказуху и выдают ее, безымянную, в эфир. Ты останешься в этой редакции? Не останется, можно было не спрашивать. К тебе прилипает, даже если ты сидишь в другом углу редакции и пишешь нежную заметку про балет. Так это устроено. И ничего тут не поделаешь, каждый делает свой выбор. Нету белых и пушистых, если на твоем канале, в твоей газете, на твоем радио или интернет-ресурсе выходит заказуха. Ты за это отвечаешь, если ты там работаешь, получаешь зарплату, носишь в кармане соответствующее удостоверение.

За 18 лет у власти Лужков логично превратился в того, в кого превратился и в кого неминуемо превратится Путин, или Медведев, или любой другой бюрократ во власти, если судьба отведет ему такой же срок. Телевидение тоже логично превратилось в то, во что позволило себя превратить бюрократам во власти и во что превратилось бы любое телевидение в любой стране, если бы позволило власти так откровенно собой управлять. Москвичи, не особенно сопротивляясь, хавали причуды мэра и его семьи. Страна, не сопротивляясь, хавала ту картинку и звук, которую ей предлагали основные каналы. Итог: всем все по барабану, никто никому не верит, смотрят «кино» под семечки, поплевывая. У кого возможностей побольше — оттягивается в блогах, на YouTube, где совсем не профессиональные писатели и операторы рассказывают и показывают честную картинку про страну и власть, премьеров и мэров, ментов и прокуроров. Смотрит, смеясь, с матерком и с настроением. И верит вот этим джиперам, которые ухитрились рассказать про автопробег Владимира Владимировича куда больше и ярче, чем все журналисты вместе взятые.

С точки зрения интересов и будущего общества гораздо важнее, достойны ли доверия журналисты, чем, скажем, мэр Москвы. И тот счет, который история предъявит Эрнсту, Добродееву, Кулистикову и всем их страстным или все понимающим исполнителям, будет гораздо серьезнее, чем тот счет, который через них сегодня предъявляют Лужкову.

И Юрий Михайлович Лужков, то бишь «жертва», и телеканалы, то бишь «киллеры», прошли свой логичный путь к той точке, где их судьбы пересеклись. Не в конце 90-х, когда все еще были на взлете. А сейчас, когда инерция, нулевой креатив, возраст, деградация. Пока шли, киллеры порастеряли профессионализм, а жертва — симпатии зрителей. Поэтому финальное мочилово получилось каким-то игрушечным и скомканным. Жертва хромает дальше. Киллеры ждут указания режиссера, перезаряжать ли им пистолет. А народу, прошедшему за эти годы свой путь из электората в зрители, давно пора спать. О финале всей этой бодяги ему рано или поздно сообщат в новостных выпусках все тех же телеканалов.