Дело о красном человечке

Итоги Пермского экономического форума

— 20.09.10 12:49 —

ТЕКСТ: Вадим Нестеров

ФОТО: проект Паблик арт программы PERMM

Пермский экономический форум закончился выступлениями Анатолия Чубайса и внезапного Никиты Белых, а также ощущением, что у пермских перемен есть будущее.

Уже при отлете из Перми, когда все гости форума ожидали приглашения на посадку, одна из участниц разоткровенничалась. Я, говорит, экономист, на Пермский экономический форум езжу не первый год, и то, что форум 2010 года будет совершенно другим, поняла еще до его начала — тоже в аэропорту, когда мы летели в Пермь. Просто раньше в самолет заходишь и, пока до своего места дойдешь, раз десять поздороваться успеешь. А в этот раз — ни одного знакомого лица, экономистов сменили «культурщики».

Действительно, шестой пермский экономический форум «Новая экономика и культурная политика» радикально поменял формат мероприятия. И дело даже не в том, что форум перебрался из Демидково в Пермь и вместо камерного обсуждения получилось событие общегородского масштаба. И уж тем более не в смене команды организаторов. Просто приоритет действительно сменился: по крайней мере, в этот раз

форум де-факто действительно из экономического стал культурным и по ходу его работы культурная политика явно перетянула одеяло внимания с новой экономики на себя.

Действительно, вот в заключительный день форума выступали такие разные люди, как Анатолий Чубайс, Никита Белых и первый президент CNN Рис Шонфельд. И все трое в выступлениях обошлись практически без экономики, отдав безусловный примат культуре. И, что показательно, все сделали это так, что к культуре выступлений остались вопросы. Как признался позже Борис Мильграм, во время выступления Чубайса (а главный нанотехнолог страны говорил об общей инновационной стратегии страны) ему очень хотелось подойти и прошептать на ухо: «Анатолий Борисович, вы все правильно говорите, но, ради бога, смените стиль! Ну кто вам рисовал эти кошмарно-антикварные схемы в презентации?» А Никита Белых, долго распинавшийся о необходимости уважения граждан и возмущавшийся, что при его вылете в Пермь самолет с участниками два часа продержали на взлетной полосе, увлекся настолько, что в два раза превысил регламент,

категорически отказываясь покинуть трибуну, даже когда модераторы напоминали, что людям еще пообедать надо будет успеть.

Что касается Риса Шонфельда, то он начал фразой: «Я не очень готов выступать, потому что никак не могу осмыслить, переварить услышанное за эти два дня: такого потока злости и отчаяния я просто не ожидал». Но предложения его выглядели банальными беспомощностями: к примеру, мол, США очень испугались советского спутника и поэтому перестроили свою систему образования — вы однажды тоже чего-нибудь испугаетесь, и все пойдет на лад.

В общем, в материале, подводящем итоги форума, волей-неволей придется говорить о культуре. Даже уже о знаменитых пермских «культурных реформах» (тем более что именно на форуме была презентована стратегическая программа этих преобразований). И на основе увиденного за эти дни в Перми попытаться понять: а что же все-таки там происходит?

Вопрос важен в первую очередь потому, что культура в регионах — это не просто болевая точка, это очень серьезная проблема федерального уровня. Обитатели практически всей российской провинции свято убеждены: они живут в заросшем тиной и кувшинками недвижном пруду. А вся «движуха» — она там, в Москве и Питере.

Вроде и экономическая ситуация в области более-менее, и зарплаты жить позволяют, а все равно, с кем ни разговоришься, рано или поздно всплывает — «валить отсюда надо».

Почему? А тошно здесь, не происходит ничего. Каждый день одно и то же, деньги деньгами, но для души в меню всего две позиции: в мультиплексе попкорн погрызть и в кабаке водкой накидаться.

Пермь — одно из немногих исключений: уж в чем-чем, а в том, что в Перми и впрямь происходит что-то как минимум необычное, не сомневается уже никто — ни пермяки, ни иногородние, ни проводящие реформы краевые власти, ни оппозиция из местной интеллигенции.

Осталось понять — что.

В точки зрения этой самой оппозиции все выглядит так: двое прохиндеев, краевой министр культуры Борис Мильграм и московский галерист Марат Гельман окрутили-заговорили местного губернатора Олега Чиркунова и втюхивают ему свое современное искусство как панацею от всех бед. Ни дать ни взять два портняжки с их чудо-материалом из сказки Андерсена. Вот оппозиция и кричит про голого короля. Кричит зычно, последовательно (буквально накануне форума с громкими заявлениями выступили учредитель фонда поддержки культурных проектов и крупный меценат Надежда Агишева и организатор фестиваля «Камва» Наталья Шостина), и главные их аргументы и впрямь выглядят весьма убедительно.

Узловых аргументов четыре.

Как можно, вопрошают они, презентировать регион без малейшего признака регионализма? В насаждаемой там сегодня культуре Пермь с ее сложившимся образом, местной стилистикой, уральской ментальностью и прочим не то что не просматривается — ее там не предполагалось изначально. Во-вторых, их возмущает «экспортное насаждение культуры дикарям». Все проекты, будь то форум или выставка, делаются силами московских гостей при минимальном, если не нулевом, участии отсталых аборигенов. При этом Пермь — вполне развитый в культурном отношении регион, а в некоторых областях культуры вроде литературы или балета — один из лидеров в на федеральном уровне. Но местные никого не интересуют, все внимание и все деньги — только гельмановской команде, многообразие культуры у реформаторов исчерпывается современным искусством. И вот эта диспропорция внимания (в том числе и финансового), разделение на черненьких и беленьких — третья глобальная претензия. Ну а последний аргумент — «фестивализация» реформ, отсутствие системности в преобразованиях. Реформы не укореняются, нет ни создания системы развития местных кадров, ни обучающих инициатив. У реформаторов, мол, кишка тонка на трудную многодневную незаметную работу, их хватает лишь на разовые акции: учинили большой и громкий фестиваль, нашумели на всю страну, пофестивалили, разъехались, ветер унес афиши, а здесь все осталось как было.

«Реформаторы», естественно, приводят контраргументы.

Мол, мы бы и рады развивать региональное, но сами мы не местные, носители регионального — это вы, а вы нас последовательно бойкотируете. Приходится делать то, что знаем. Москвичей привозим исключительно оттого, что для прорыва необходимо самое передовое, современное и остроактуальное, а местные кадры, к сожалению, за немногими исключениями, работают в безнадежно устаревшей стилистике, в силу чего сами давно потеряли своего потребителя. Да, неприятно слышать, но это так, будь иначе — не было бы того недвижного болота в области культуры, которое нас призвали расшевелить. Вы как допетровская Россия — что-то с большим потенциалом, но отсталое, глубоко провинциальное и заснувшее. Ждать, пока вы проснетесь, времени нет, и модернизация возможна только внешними усилиями. Современное искусство исключительно потому, что это самый актуальный вид творчества, к тому же мы им не ограничиваемся — появились уже и театр, и кинофестивали и т. п. А отправлять мы никого не хотим, потому что сразу встанет вопрос — кого. Лучше мы мастеров сюда привезем и фестиваль устроим — вот это и будет обучение передовым методам, причем для всех. Увидят, поймут, и кто-то непременно повторит, но уже на более высоком уровне.

По большому счету, это конфликт двух подходов: местные считают, что культурная власть должна обслуживать институты (музеи, вузы и пр.), а москвичи — что работать надо непосредственно с гражданами, минуя посредников. А при том, что сами реформаторы не скрывают федеральных амбиций своего проекта, вопрос, какой же подход победит, становится важен не только для пермяков.

Кто здесь прав — судить не возьмемся. Заметим лишь, что при выработке стратегии «культурного преобразования» Перми очень важно определиться с объектом усилий реформаторов. Пока что пермские реформы имеют два неоспоримых последствия. В результате усилий «культурных реформаторов» произошел «ребрендинг» Перми во внешнем мире и изменилась (хотя бы визуально) сама Пермь. Вот отсюда и будем плясать.

Если главная цель — «продвинуть» Пермь во внешний мир, то, наверное, и впрямь стоило бы сосредоточится на пермской самобытности и уникальности. Современное искусство москвичи и лондонцы и у себя посмотреть могут. А Пермь — это и впрямь совершенно особый, неповторимый мир, способный заворожить даже того, кто всю жизнь путал Пермь с Пензой. Огромный успех книг писателя Алексея Иванова, ныне одного из вождей оппозиции, лучшее тому подтверждение.

Но вот беда: внутри Перми эти усилия не изменят почти ничего.

Среди пермяков вряд ли случится ажиотажный спрос на пермскую самобытность, они сами и есть носители этой самобытности. И если для Чиркунова с командой главным приоритетом было снять у пермяков ощущение второсортности краевой культуры, расшевелить застоявшееся болото, то «космополитичный» выбор был не худшим вариантом.

Массовое появление в городе нового, неожиданного, непривычного к потреблению искусства и впрямь может оказаться шоком, всколыхнуть интерес, и успех выставки «Русское бедное», с которой все и началось, — лучшее тому подтверждение. Удастся ли его удержать, согласятся ли пермяки потреблять «актуальное и прогрессивное» не в разовом порядке, а на постоянной основе — это уже другой вопрос. Да, провинция традиционно консервативна. Да, многие инициативы москвичей вызывают в Перми не внутреннее удовлетворение от собственной продвинутости, а оторопь в сочетании со злостью — совсем охренели!

Первое, что сообщают местные приезжим относительно новоразработанного логотипа города, большой красной буквы П работы Артемия Лебедева, который там везде — от обертки шоколадок до алого монумента на площади перед драматическим театром: «Говорят, эта хрень два миллиона долларов стоила».

Да, проводящие реформы москвичи часто «несут культуру в массы» с бесцеремонностью оккупантов, не понимая, что от любого чужака провинция всегда будет требовать уважения, пусть и чисто ритуального, к собственной самости. Реакция на нарушение всегда будет очень болезненной — это одна из основ провинциальной идентичности. Поэтому конфликт был неизбежен, он и случился. Но вот что интересно: для обеих сторон конфликт оказался благом. «Варяги» стали вынуждены считаться с местными, начали стремиться заполучить их в свои ряды, подтягивать для участия в своих акциях. «Местным» же сейчас крайне важно доказать собственную значимость и состоятельность — это спровоцировало движение и с их стороны.

Да, к «варягам» в Перми до сих пор гипертрофированное внимание — взять хотя бы прошедший форум.

Среди докладов лишь один был от пермяка — и это был один из вождей «реформаторов» Борис Мильграм.

Да и при работе в секциях, думаю, 95% из спикеров составляли приглашенные гости. И даже на «вы пока не доросли, слушайте и учитесь» не спишешь — подавляющая часть аудитории состояла из тех же гостей. Ну и что оставалось местным, кроме как бурчать «опять москвичи жируют на междусобойчике»?

В Пермском форуме вообще, как в капле, отразилась вся культурная ситуация в крае. Но у него было одно неоспоримое достоинство: в отличие от своих собратьев в других регионах он был каким угодно, но только не скучным. Там не отчитывали рутинных докладов для галочки, там с искренним интересом обсуждали проблемы. Просто потому, что есть что обсуждать.

Реформы и конфликты спровоцировали движение, которое — не врет латынь — и есть жизнь.

Что же до культурной ситуации в Перми, то не возьмусь делать далеко идущих выводов — слишком мало я там был. Но один эпизод не могу не упомянуть. Когда форум объявили закрытым и гостей пригласили на открытие фестиваля «Текстура», я не полез в автобус, а, отклонившись от традиционного маршрута, отправился к театру пешком. Прошел и мимо знаменитого Органного зала — того самого, на крышу которого реформаторы посадили пресловутого «красного человечка». В здании шел какой-то концерт классической музыки, его транслировали на вынесенные наружу огромные экраны, перед которыми стояло несколько рядов стульев. И этот «летний концертный зал» собрал неслабую толпу людей, которые, кто сидя, кто стоя, наблюдали за выступлением симфонического оркестра.

В других провинциальных городах я такого не видел. Ни многометровых красных человечков на концертных залах, ни Вагнера на открытом воздухе.

Форум в Перми — Итоги Пермского экономического форума — Газета.Ru