«Абсолютно всё сдохло»
Левкин, Родионов, Куприянов, Павлович, Раков, Стабровский и другие друзья «Соли» прощаются с интернет-газетой.
Борис Павлович, режиссер, художественный руководитель «Театра на Спасской»:
— «Соль» всегда вызывала у меня недоумение — детским каким-то ощущением безнаказанности, удалью, невозможным ракенроллом. Всем было ясно, что у нас так не бывает, а тут — было, и каждый день обновлялось в интенсивном режиме. Чудеса, одним словом. Наверное, поэтому те люди, которые отвечают за «нельзя», тоже долгое время думали, что «Соль» — это у них такое наваждение. В самом деле, это был упоительный сон: интересно, красиво, вовремя. Думаю, не для одного меня переход по ссылке на «Соль» был ежедневной гигиенической операцией. Что же, выпьем за то, что реальность восторжествовала. Дедмороза — не бывает, хорошего — понемножку, интернет — помойка, «Соль» — слили. Всё как у людей.
Екатерина Троепольская, журналист; Андрей Родионов, поэт, руководитель пресс-службы музея PERMM:
— Дорогая редакция, говорят, что причиной вашего падения послужили бесчисленное количество вечеринок и оргий. Где же та, последняя вечеринка, ВЕЧЕРИНКА — со всех заглавных букв? Вечеринка для всего города, на эспланаде, чтобы из фонтана бил «Гиннес», а на крыше Театра-Театра в окружении лазерного шоу Иван Колпаков пел «Шоу маст гоу он»!
Елена Гремина, драматург:
— Спасибо, «Соль», что была с нами. Уже привыкли к регулярно появляющимся поэтическим колонкам Емелина, к «солевым» опросам, шуткам, проблемным статьям. Обидно, что будем теперь без «Соли».
Илья Зинин, музыкальный критик, музыкант, арт-директор Chinatown Cafe:
— Это очень, очень и очень грустно. Я, наверное, скажу банальность, но «Соль» была единственным в стране региональным СМИ, которое было реально популярным, влиятельным в масштабах страны и задавало какую-то новую планку. Жаль, что эта история так и осталась красивой сказкой, хотя я уверен, что какие-то перемены благодаря «Соли» все же произошли. Очень хочется надеяться, что люди, делавшие «Соль», найдут себя в каких-то других проектах и не сбавят оборотов.
Борис Куприянов, директор книжного магазина «Фаланстер»:
— Некрологи — особый жанр, на написание оных есть тьма охотников. Я писать не умею (в том числе и некрологи), да и не хочется писать о «Соли» как о скончавшемся проекте.
«Соль» для многих была важнейшим следствием «пермской культурной революции». Для людей, в Перми не бывавших, — собственно источником и доказательством того, что на Каме происходит что-то необыкновенное, были только редкие новости и портал «Соль». Почему доказательством? Потому что «Соль» продемонстрировала, что в провинции возможен вменяемый взгляд на страну в целом, на ее политическую и культурную жизнь! При очень небольших затратах возможны собственные медиа с достаточно широким кругом интересов и высоким уровнем. Регионы — не тупые потребители вторичного продукта СМИ, но и право говорить имеющие. Что за пределами столичных городов, кроме уныния и вечной хтони (нынешняя газета «Звезда», например), есть люди, способные мыслить и анализировать, способные создать издание, насыщенное по контенту, острое, да и просто интересное! В конечном итоге «Соль» была показателем того, что в России живут нормальные люди, мнение которых нельзя преступно игнорировать! К сожалению, именно это и стало причиной закрытия «Соли».
Есть простой критерий популярности: наличие поклонников и противников. Они у «Соли» были и на местном, и на федеральном уровне. Многие оппоненты «Соли» сначала старались ее не замечать, потом с презрением говорить типа «что-то слышали, но не читаем». Но в какой-то момент игнорировать «Соль» стало уже невозможно! Конечно, не допущенное до федеральной рекламы интернет-издание такого уровня практически не может существовать, и «рука дающая» всегда считает, что может «контролировать процесс». У нас вообще странное представление о свободе. Ресурс можно закрыть, но общественные настроения этим не изменишь.
Некролог я писать не буду, я надеюсь, что в том или ином виде «Соль» возродится. Должна возродиться! Жалко, если не в Перми!
Вячеслав Раков, историк, преподаватель Высшей школы экономики:
— Вчера узнал, что «Соль» закрывается. Печально. Мне казалось, что проект начинает раскручиваться: популярность «Соли» у читателей явно росла. Такое чувство, что «Соль» сбили в полете, как вальдшнепа. Это событие печально вдвойне, потому что речь идет не только о «Соли», но также об упущенной возможности создать в провинции издание общероссийского уровня, которое могло бы стать связующим звеном между столицей и Россией. Тот факт, что «Соль» рассыпалась — лишний аргумент в пользу социокультурной трудносоединимости двух берегов российской истории. Нормальный диалог между ними так пока и не налажен. Мы по-прежнему говорим на разных диалектах русского.
Я признателен «Соли» за то, что она позволяла мне писать, о чем и как я хочу. За эту маленькую жизнь в год длиной. За то, что мне есть что вспомнить. Спасибо всем, кто был в солонке.
Герман Садулаев, писатель:
— Мне было интересно, как долго сможет продержаться «Соль», и что из этого выйдет. Это был уникальный проект. И в смысле его региональной локализации. И в смысле широты мировоззрения, не побоюсь этого слова. Я с удовольствием сотрудничал с проектом и считаю за честь для себя то, что успел «отметиться» в нем. Именно в «Соли» впервые и эксклюзивно появились мои тексты из не-романа «Четвертый Рейх» — возможно, только в архивах «Соли» они и останутся. В «Соли» было много прекрасных авторов. Чего стоили одни только регулярные стихи-колонки Емелина! В общем, «Соль» умерла — да здравствует «Соль»! Похоже, судьба проекта показывает, что в современном обществе непонятно, как могут существовать интеллектуально-информационные и аналитические ресурсы. На какие средства? Вообще, за интеллект и анализ, за творчество и прочее, видимо, больше никогда и никому не будут платить. Сдохло все — эссеистика, журналистика, литература, абсолютно все сдохло. Теперь эссе, статьи, стихи и романы будут писать только люди обеспеченные и имеющие свободный досуг — от нечего делать и чтобы «самовыразиться». А неудачники, у которых нет миллиарда рублей, могут идти в Ж.Ж.опу.
Александр Стабровский, культуролог, директор Музея истории Пермского университета:
— Эпатажно и бурно появилась интернет-газета «Соль» в эфире. Она как искра взметнулась и погасла — увы, пламя не разгорелось. Затушили, испугались. Все испугались, кроме редакции. Уже двадцать лет как мы живем якобы в демократической России, но советский синдром держит за горло многих. А жаль. Это был новый формат. И газету полюбили не только в Перми, Москве и Петербурге, но и в других городах России и за рубежом. Скажу только за себя: мои материалы читали в Америке, Израиле, Польше, Эстонии и Германии. Это была значительная аудитория. Закрытие газеты отражается и на престиже нашей страны.
Вадим Левенталь, ответственный редактор издательства «Лимбус Пресс», исполнительный директор премии «Национальный бестселлер»:
— Полтора года: «Соль» была шкодливым и хулиганистым малышом. За полтора года люди научаются немного ходить и говорить «мама-папа»; «Соль» была вундеркиндом — она сочиняла стихи, рисовала и знала умные слова. Она умела радовать людей; что касается меня, то я часто писал для нее с улыбкой от уха до уха. Когда уходят дети, образуется пустота. Что ж, все худшее — взрослым.
Вадим Штепа, журналист:
С закрытием интернет-газеты «Соль» мне стал окончательно ясен ответ на сакраментальный вопрос: почему Россия не Америка? Потому что здесь невозможно полноценное функционирование глобальных СМИ в регионах.
Еще весной ее главный редактор Иван Колпаков делился со мной своей мечтой: попытаться в России сделать свою «Чикаго Трибюн» или «Бостон Глоб», газету, расположенную не в столице, но работающую с информационной повесткой страны. Не только американский, но и европейский опыт подсказывает, что это возможно, и даже полезно для здоровья медийного рынка.
Но, видимо, здоровье этой империи уже ни к чему. Здесь за всех «говорит Москва». Однако утомительный монолог тоже когда-то кончается — и часто далеко не так, как ожидает оратор.
Андрей Левкин, писатель, главный редактор Polit.ru:
— Жизнь пишущего (по нужде, а не ради развлечения) всегда грустна. Потому что, работая где угодно, надо соотноситься с тем, что изданию понадобилось здесь и сейчас. Ну, не так, что кто-то непременно говорит, про то надо сочинить — такие ужасы меня обошли. Но примерно всегда понятно, что именно надо бы расписать, а у колумнистов вообще поляны поделены, чтобы никто никого не топтал. Пишешь про зверушек — так про зверушек, про Украину — так про Украину и т. п.
И редко — но бывает — так, что можно писать что угодно про что угодно. То есть не про что угодно, а ровно про то, что в данный момент (ну, в эту неделю) захотелось написать. И не писать то, чего не хочется, хотя, вроде, и надо. Редко. Но бывает. Надо понимать, что это не издание такое, что возьмет, что угодно, а наоборот — ему-то и надо ровно то, что (и про что) автору хочется написать. Это самая правильная стратегия: именно то, о чем хочется написать, и есть то, о чем писать следует. Потому что вот именно это на самом-то деле и было важно. Конечно, издания, которые ведут себя так, процветают — в духовном, разумеется, смысле. И это важнее, чем любое долгое существование, отрабатывающее какие-то несуществующие цели.
Конечно, такое счастье бывает редко, а теперь «Соль» и закончилась. Таким образом, спасибо людям, которые его обеспечивали, а И. Ф. Давыдову и отдельное спасибо.
Виктория Бегун, филолог, преподаватель СпбГУ:
— Жизнь после «Соли». Вот я и не успела сказать что хотела. Это не стих — это сожаление: о собственной лени, об отсутствии места для речи, о скоротечности хорошего. Извлечь урок: дают слово — бери его и отдавай! «Соль» звала и принимала, а я все копила мысли и откладывала слова. Моя последняя просьба к «сольным» людям: соберетесь снова — зовите! С вами было свободно и легко.
Захар Прилепин, писатель:
«Соль» — это был отличный проект. И так живого в прессе — на пальцах одной руки пересчитать, а тут еще вы... Эх, вы, в общем. Придется теперь опять жрать все несоленое (сколько раз вы уже слышали этот каламбур?).