Наталья Радулова — из деревни Колиново под Егорьевском (Московская обл.), где старики устроили свой митинг «За честные выборы!»

Жители нескольких деревень, что под Егорьевском в Московской области, вышли на несанкционированный митинг против нечестных выборов. Задержанных не было. Полиции и бойцов ОМОНа, впрочем, тоже. Разошлись мирно.

Наталья Радулова, Московская область

В деревне Колионово хоть и насчитывается 20 жилых домов, но официально зарегистрировано четыре жителя. Экзит-пол, проведенный после выборов у автолавки, показал: за КПРФ в деревне проголосовало 25 процентов избирателей, то есть один мужик Малешкин, баба Рая отдала голос ЛДПР — это еще 25, Валька голосовала за "Яблоко" — 25, "Справедливая Россия" получила свои 25 процентов благодаря бабе Кате. "Единая Россия" в Колионово пролетела.

Примерно такая же картина наблюдалась и в деревнях по соседству. Владимир Кажурин, уважаемый человек, охранник из Ларинской, выражает мнение всего местного электората: "Если по всем нашим населенным пунктам проехаться — Панино, Иншино, Щеголево, Колычево-Боярское, Василево, Иваново,— вы не найдете ни одного вменяемого человека, кто голосовал бы за "Единую Россию". Разве только какие-то бабушки поставили крестик на бюллетене там, где им сказали. Но и бабушки у нас сейчас очень активные, все уже понимают, что творит наша местная власть, чиновники, которые все до одного состоят в этой партии".

"Бабы, что делается!"

"Кто за них голосовал-то? — кричали граждане у автолавки.— Вся глубинка против единороссов! Откуда ж такой процент? Разве что только Москва подсобила...". Но через несколько дней выяснилось, что Москва ни при чем. "Бабы, что делается! — весть о протестных акциях первой принесла Валентина Орлова.— Моей знакомой дочка позвонила из Италии и спросила, что у нас происходит. Мы ни сном ни духом, а в столице, оказывается, люди митингуют против нечестных выборов! Их арестовывают! Бьют! Затыкают их там, сердешных!" Бабы не поняли: "Как, что? По телевизору ведь не показывают ничего такого". "Это по нашему телевизору не показывают,— объяснила Валентина Петровна.— А по итальянским телевизорам показывают".

Никто из участников акции "За честные выборы!" не голосовал за партию "Единая Россия"
Фото: Андрей Рудаков, Коммерсантъ

Селяне взволновались. Масла в огонь подлил Игорь Лукин, чья дочка работала на избирательном участке в сельсовете во время выборов: "Они с девчонками по району с урной ездили, чтоб старики неходячие тоже проголосовали. И что вы думаете, за "Единую Россию" никто галочку не поставил. Но потом как стали считать голоса, смотрят, а за "Едро" пачка бюллетеней! Откуда?"

Долго над этой загадкой не гадали. Люди знают, кого поддерживает сельсовет, вся местная администрация. Это давно раздражало граждан, а сейчас страсти и вовсе достигли предела. В общем, решили деревенские принять участие во всероссийской акции протеста. На простынях написали два лозунга "За честные выборы!" и "Нет вранью властей!", прибили их на забор возле автобусной остановки. Потом кто-то узнал, что 10 декабря протестующие будут прикреплять к одежде белые ленточки — остатки простыней тут же пустили на это дело. Даже собаке Чернышке ленточку повязали на ошейник.

Пенсионерка Катерина Малешкина выступила на митинге одной из первых: "Я уже забыла, за кого голосовала. Но не за Путина, это точно. Потому что пенсия маленькая, а машина дров стоит 21 тысячу. Чтоб не замерзнуть, мне на сезон надо три такие машины. Пусть в Кремле скажут, как мне выжить?"

Почти все митингующие винили в своих бедах партию власти. Игорь Еговоров признался, что голосовал за ЛДПР: "Я — за Жириновского. Он хоть посмешнее. А что единороссы хорошего сделали?"

"Пора объявлять импичмент и президенту, и сельсовету,— заявил фермер-анархист Михаил Шляпников.— Пора установить контроль над скважиной-водокачкой, больничной котельной и телефонной будкой. В случае вмешательства властей — участковому навешаю люлей, остальных пошлю и засыплю снегом тропинку в деревню!"

"Вилы просто рядом стояли"

Шляпникова местные власти не любят так же, как и он их. Четыре года назад бизнесмен Михаил, которому врачи поставили неутешительный диагноз, приехал сюда из Москвы. "Сперва у меня был рак почки. Удалили опухоль вместе с почкой. Потом рак мочевого пузыря — и его подрезали. После объявились метастазы. В конце концов врачи сказали: уже неоперабельно, осталось немного. Я решил — поеду в деревню Колионово, буду пить водку и ждать смерти. Но зима прошла, а все не помирается. Ну ладно, думаю, тогда начну заниматься тем, к чему сердце лежит. Буду делать мир лучше".

Вот так он и живет — вопреки прогнозам врачей, которые с удивлением констатировали ремиссию. Завел свое хозяйство, стал выращивать на продажу саженцы, в том числе и новогодние елки, которые на праздники устанавливают в офисах в специальных контейнерах, а потом пересаживают в парки и скверы. Еще Михаил помог отстроить храм, организовал группы волонтеров для тушения пожаров в Егорьевских лесах, взял шефство над детским домом. Когда в Колионово закрыли больницу, пошел к чиновникам: "Разрешите взять больницу в аренду. Я готов подключить своих друзей, какие-то старые связи, мы отремонтируем здание, построим домики для врачей, будем платить им зарплату, на свои деньги кормить больных, оплачивать счета. Пусть больница работает, тут же столько стариков". Но власти навстречу Михаилу не пошли. Более того, стали чинить ему препятствии во всем. "Заводили на меня уголовные дела — якобы я террорист, сам леса поджигаю, нападаю с вилами на представителей сельсовета. А я не нападал. Всего лишь сказал: "Уходите из нашей деревни". А вилы просто рядом стояли..."

Михаил называет себя умеренным анархистом: "А что мы от них хорошего видим, от этих чиновников? В больничной столовой даже яйцо просто так не сваришь — на этот счет есть специальная инструкция из восьми пунктов. Одна комиссия эту инструкцию составляет, другая проверяет, как она исполняется, третья контролирует предыдущие две комиссии, четвертая комиссия проверяет законность действий третьей. Все эти представители власти только шарики вместе с Кремлем на праздники в небо запускать могут, а реально помочь старикам в деревне не желают. Так зачем они нужны? Зачем нужен безграмотный сельсовет, который всюду распространяет версию, что, дескать, селяне сами требуют, чтобы больницу закрыли? Они хотят все тут развалить, а землю продать. Конечно, от больницы они денег не получат, зато от свалки — за каждый кубометр".

"Стыд и позор!"

Строительство комплекса по переработке мусора тоже подогрело протестные настроения в Егорьевском районе. Свалка должна появиться всего в нескольких сотнях метров от жилых домов деревни Ларинская, и местные власти всячески способствуют строительству. Поэтому 10 декабря люди протестовали и против этого тоже, даже на плакате приписали, что они не только за честные выборы, но и против свалки.

Тамара Семенова говорит, что местные чиновники их даже не слушают: "Там все за уши притянуто. Надо им написать документ, что река течет в обратную сторону, напишут. Были проведены два общественных слушания, на которых люди ясно сказали: мы против строительства. А начальник отдела экологии нашего муниципального района заявил, что все эти слушания носят рекомендательный характер! То есть мы можем сколько угодно возмущаться, а их дело — прислушиваться или нет к нашим рекомендациям. Конечно, никто не прислушивается. Стыд и позор!"

Селяне опасаются, что комплекс по сортировке и захоронению твердых бытовых отходов превратит их экологически чистую деревеньку в опасную зону. "Они же строят с нарушениями,— говорит Тамара.— Рядом проходят грунтовые воды, и все эти ядохимикаты будут вымываться в нашу реку. Лес они уже вырубают".

Жители Ларинской кинулись было за поддержкой к политикам. На митинг протеста в октябре кого только не приглашали. Но откликнулся лишь Сергей Митрохин. "Яблочники" с ним во главе приехали, чтобы поддержать маленькую деревню в ее борьбе. Вместе со всеми держали зеленые плакаты "Отходы надо перерабатывать, а не сваливать!", устроили марш на сам полигон, требовали от руководства представить документы на строительство и вырубку леса. Все закончилось приездом полиции. Но борьба продолжается. И деревенские теперь к Митрохину всей душой. "Ой, какой хороший мужик,— говорит местная жительница Тамара Козлова.— Не только в телевизоре красуется, а и простым людям помогает".

Деревня Колионово не выглядит заброшенной
Фото: Андрей Рудаков, Коммерсантъ

На забор полигона тогда прилепили плакат "Чиновники, живите на свалке сами!".

"Сделаю скворечник — пусть чирикают"

Никто из деревенских не видел видеоролики с записями вбросов бюллетеней, фальсификаций на выборах, которые наделали много шума в интернете. "Ничего не знаем, у нас нет компьютеров,— говорит Тамара Козлова.— Мы знаем только, что у нас происходит". После вопроса "Кто такой Навальный?" деревенские переглядываются: "Зоотехник из района, что ли?"

Даже Роман Мамедов, который приехал в деревню на постоянное место жительства из Москвы, о новых лидерах оппозиции ничего не слышал. Хотя еще несколько лет назад сам довольно активно занимался политикой, был членом "Молодой гвардии". "Я участвовал в протестных акциях, голую попу показывал у американского посольства, когда мы митинговались против глобализации,— говорит Роман.— Мне казалось, что мы делаем правильные вещи. Я тогда и на выборах в избирательной комиссии поработал. Но потом, когда понял некоторые их методы, постепенно пришло разочарование. Да и денег они не платили, верхушка получала, а простым исполнителям ничего не доставалось толком. Сейчас я переехал в деревню вместе с женой и двумя маленькими детьми, надоело в столице толкаться. Но и здесь власти беспредельничают. Вы же сами видите, что творится".

Зато Шляпников, который иногда выходит в интернет через телефон, в курсе политической ситуации. "Я весной скворечники в честь Чириковой и Навального сделаю — пусть чирикают. Хорошие они ребята, но молодые еще. У Навального — 99 процентов критики, и больше ничего. Чирикова — рисковая девчонка, бесстрашная, как Жанна д'Арк. Но в деревнях не знают о них ничего. Прохоров тоже никому тут не нужен. Вот он морды свои по всем городам на билбордах налепил. А одна морда — это одна больница. Лучше бы открыл заново все те больницы, что сейчас в России власти позакрывали, назвал бы их — прохоровские. Вот это был бы пиар и от людей почет и уважение. А так что толку? Я к нему с этой идеей обращался, но реакции, как видите, нет".

Пиар политиков до того местным жителям надоел, что пенсионер Валерий Середа так даже своего пса назвал. Середа, кстати, представляет в деревне Колионово силовые структуры. "Мы бы его шерифом выбрали,— говорит Шляпников.— Да он и так за порядком тут следит". Середа тоже знает, как ему обустроить не только свою деревню, но и всю Россию: "Явлинского возьмем министром экономики. Миронова, лизоблюда, отправим на вольные хлеба. Путина не тронем, поставим его охранником при правительстве. А вот Примакова сделаем президентом. Он мирный, опытный. Подлечим его — и вперед".

За культуру в деревне отвечает бывший журналист "Пионерской правды" Вадим Попов — он еще летом сюда забрел, после своих многолетних путешествий по миру, да так и прижился. В больнице, которую всем миром все же пытались ремонтировать, 73-летнему страннику выделили комнатку. Власти заморозили стройку, и Попов заодно приглядывает, чтобы ничего тут не растащили — все еще надеются, что ремонт продолжится. Попов, кроме того, заведует библиотекой, которую тоже собрали жители окрестных деревень и добровольные помощники-дачники. Пожилой корр "Пионерки" не согласен с анархистскими взглядами Шляпникова и Середы и слывет в деревне оппозиционером. Но митинговал он вместе со всеми, вместе со всеми повязал белую ленточку: "Я тоже за то, чтобы подсчет голосов проводился по-честному". Как и в Москве, этот порыв — за честные выборы — объединил в здешних деревнях людей с разными политическими взглядами.

"Скажите Путину, что я живу"

И только баба Рая, Сласинова Раиса Михайловна, на митинг не пришла. Узнала, что туда прибыла пресса из Москвы, целых два человека, и затаилась. Но мы встретили ее на улице, когда она дрова собирала. "Митя и Володя — мои любимые! — заявила она тут же.— Такие ребята хорошие, люблю их за то, что у меня пенсия большая". Пенсия у Раисы Михайловны — четыре с половиной тысячи. И дрова ей, как и всем, обходятся дорого. "До января одной машины хватит. А что потом — не знаю",— говорит пенсионерка, опирается на свою палочку и улыбается радостно и светло. Вся деревня знает, что она голосовала за ЛДПР. Но, увидев фотокамеру, старушка утверждает, что отдала свой голос за "Единую Россию". Соседи тихо объясняют: "Она у нас хитрая, так что вы ее сильно не расспрашивайте, она боится просто — в советские годы натерпелась".

Зато Раиса Михайловна охотно рассказывает, как ей живется с двумя кошками: "Лапшой их кормлю, дармоедок. Муська рожает и рожает без конца, спасу нет. Я котят закапываю. Отдавать их тут все равно некому, а кормить тоже нечем". Новый год бабушка встретит просто: "Спать лягу да и все". Загадывать желания она тоже не собирается: "Вроде обещали нам пенсию поднять немножко в феврале, не знаю, верить или нет. Вы там в Москве скажите Путину --- пусть не забудет про пенсию-то, я же за него голосовала. А еще скажите, что я живу. Что есть в Колионово такая Рая, может, поможет чем?" Потом, постояв немного, вздыхает: "Хотя таких Рай полно наверно в России, да? Все помощи ждут, горемычные..."

Сельские граждане