Была без радости любовь...
Паша Гусев, очередной, не сосчитать уже который, раз идеально встроившись в единственно правильную и верную линию партии и правительства, стал доверенным лицом кандидата в президенты, угадайте какого. И даже выступил на эту тему с принципиальной программной речью: «Это реально, это честно. Я не вижу такой кандидатуры».
А я в ответ, как умная пламенная Маша, накатал язвительный и обличительный текст по поводу очередной публичной пакости от очередного публичного пакостника и с гордым видом, а так же чувством исполненного долга, поместил этот текст у себя в Журнале.
А вокруг продолжало бушевать море благодатнейших для морализаторства тем.
Получила неожиданное продолжение история с семейством Виторганов, Максим вдруг истерически заявил, что «вопрос превратился из общественно-политического в личный. Подробности - не ваше дело». И потребовал «не писать и не звонить за комментариями по этой теме». Как будто его пожилой и не контролирующий себя папа испортил воздух в общественном месте, а не стал членом предвыборного штаба будущего прошлого и нынешнего руководителя великой страны.
Тут выяснилось, что в ответ на прослушки Немцова и прочую подобную мерзость, некие умельцы взломали почту небезызвестной мадам Потупчик, и прояснили, кто из блогеров самой что ни на есть демократической направленности сколько денег получал из закромов родины.
А Носик написал, что не надо всех, кто брал деньги у Суркова мазать одной краской и спешить делать им «предьявы», поскольку у каждого есть своя мера компромисса и ситуация ситуации рознь.
А Лавров с почему-то начальником нашей внешней разведки полетел в Сирию о чем-то договариваться с Асадом.
А еще психически больные молодые подонки, нанятые психически больными начальниками на новом шоу MTV с Ксенией Собчак, окончательно скинувшей так толком и не надеванную маску... А Навальный… А Познер и Канделаки… А Венедиктов… А Путин им всем в ответ…
А мне обо всем этом еще предстоит писать и пытаться понять, прочувствовать и старательно делиться ощущениями с читателем?
И тогда я пришел в ужас. Павлу Николаевичу Гусеву шестьдесят три года. Мне скоро пятьдесят восемь. Он не подозревает о моем существовании и никогда не заподозрит. А я буду разводить какие-то моралите по его поводу? И продолжать портить себе настроение?
И я впервые просто взял, и довольно подробный, старательно написанный материал, аккуратно отредактированный и вычитанный, выкинул к чертовой матери из своего Журнала. Стер и забыл о нем. Как и о самом Гусеве и о прочих людях, с фамилиями только что мною упомянутыми, и подобными им, но упомянутыми последний раз. Хватит. Достаточно.
Когда произведение, любое, вне зависимости от качества, формы или области деятельности, начинает влиять на своего автора, а уж тем более, влиять плохо, то это может стать сюжетом, хоть и довольно стандартным, но при умелом исполнении, порой, увлекательным для другого произведения. Но в реальной жизни это дело лишнее и даже опасное. И потому я его заканчиваю. То есть, даже не заканчиваю, а принимаю волевое решение прекратить. Опыт ремонтных и отделочных строительных работ дает мне возможность произвести эту операцию без особых внутренних усилий.
Да, я понимаю, что формально не выполнил своего обещания довести хронику заранее объявленного убийства до официального момента совершения преступления. Но, если не придираться к мелочам и говорить серьезно, то слово я свое сдержал и написал полностью всё, что мог, о чем мог и как мог. Более того, признаюсь честно, что и утренний текст пятого марта у меня тоже давно готов в окончательном варианте, и я не собираюсь менять в нем ни единого слова, каких бы неожиданностей ни произошло. Потому, что их не произойдет.
Так что, эту книгу мы закрываем. А завтра начнем новую. В которой не будет никакой дряни. А только приятное, интересное и полезное, лично для меня и моей семьи уж точно, если же кто еще захочет присоединиться, всегда милости просим.