Первая мысль наблюдателя — уехать из страны

После наглых фальсификаций на выборах в Госдуму оставаться в стороне мне больше не позволяла совесть — я решила пойти наблюдателем на президентские выборы. Пережив выборы 4 марта и проспав после этого 12 часов, я могу теперь более осмысленно рассказать историю избирательного участка №1595 в Бирюлево.

Все началось довольно спокойно. Накануне выборов я получила статус члена УИКа с правом совещательного голоса от Зюганова. Мы, наблюдатели, прибыли на выборы в восьмом часу, выполнили все необходимые процедуры — и вот он, долгожданный момент: открытие избирательного участка и первые голосующие. Твердой поступью зашел мужчина средних лет, прилично одетый. Рядом с ним неуверенной походкой шла спутница. Получив избирательные бюллетени, мужчина и женщина зашли в одну кабинку. Один из наблюдателей сделал замечание мужчине, что нежелательно находиться двоим гражданам в одной кабинке. На что получил нервный крик: "Ты кто такой? Наверное, один из тех мудаков, кто с Болотной?" Кто-то из нас пошутил, что мы не с Болотной, а с проспекта Сахарова. Это не понравилось председателю нашего избирательного участка, женщине за 50, в обычное время — заместителю директора одного из педагогических колледжей г. Москвы. Она ополчилась на нас.

Я изначально решила, что буду тщательно следить за всем избирательным процессом. Понаблюдав за членами УИКа, принимающими граждан, я получила замечание от председателя, что я "деревня", потому что встала спиной к ней, хотя она точно так же сидела спиной к членам комиссии. Я перебралась к урнам, где меня снова настигло недовольство председателя, ибо там я нарушала тайну голосования, так как смотрела на галочки в бюллетенях, которые вбрасываются в урны, и, более того, могла увидеть галочки через прозрачные урны... Я предложила ей сделать мне замечание в письменном виде и пояснила, что имею право стоять, где угодно, и наблюдать за процессом голосования. Председательница бросилась было его писать, но так и не довела дело до конца. Только раз десять грозилась это сделать устно и три раза — удалить с участка. В какой-то момент председатель подошла ко мне и спросила, от какого я кандидата. Отбросив красный шарф, я показала ей бейдж, где было указано, что я от Зюганова. Она сказала, что так и думала.

Вскоре мы с одним из наблюдателей решили проверить, как работает член УИК, который отвечает за "открепников". Как раз в этот момент на участке стали появляться странные люди, которые выстраивались в очередь проголосовать по открепительным. Председатель снова сделала нам замечание, что мы заставляем нервничать членов УИКа, и они ошибаются. Мы невозмутимо продолжили следить за "открепниками". После голосования они синхронно двинулись к выходу, и мы решили проследить за ними на улице. На улице мы услышали, как они обсуждают, как долго еще им придется разъезжать по району. Холод и отсутствие верхней одежды помешали нашему преследованию — пришлось вернуться на участок.

Наступил момент, когда членам УИКа надо было поехать по домам, чтобы проголосовали люди, которые не могли прийти на участок. Председатель опять начала строить козни: в машине, якобы, нет места для наблюдателя, и он может пойти пешком. В этот момент на участок заехали журналисты из газеты ассоциации "Голос" — узнать, как дела. Один из них стал напирать на председателя, что сейчас сообщит в ТИК о том, что не пускают наблюдателя в машину. Место в автомобиле сразу нашлось.

Когда закрылся участок, один из членов УИКа сразу же объявил, что все нужно подсчитать до 22.00. На наш вопрос, где такое написано, член УИКа заявила, что "по телевизору им было это сказано". Торопиться мы не собирались и сообщили членам УИКа, что всё детально посмотрим. Председатель заявила, что мы совсем одурели, а в приватной беседе со своей подругой, которую услышали все, заявила, что мы "идиоты".

Председатель участковой комиссии №1595.

Члены УИКа вскрыли первый ящик и выложили все бюллетени на стол. Начали их раскладывать. Мы снимали весь этот процесс и слушали удивительную историю нашего председателя, о том, что же такое демократия и нужна ли она в России. "Какая-такая демократия? Вы, молодежь, вообще не знаете, что это такое. Демократия нам не нужна. Вон, посмотрите, в Северной Корее — как всё хорошо без вашей демократии... А вы всё говорите: демократия да демократия... А она нам не нужна... И вообще, как говорит моя ученица, одна печалька от вас...".

После подсчета стопка бюллетеней за Путина оказалась существенно больше, чем остальные. Лица членов участка сияли. С председателем случилось совсем что-то странное — она откровенно хохотала. Мы между собой решили, что она так неестественно радуется будущей премии за удачно проведенные выборы на своем участке. Правда, она высказала свою "печальку", что правительство потратило 14 млрд рублей на видеонаблюдение, когда и так все гладко прошло.

Стопка за Путина — самая крупная.

Когда мы попросили поставить печать на копии протоколов, нам отказали со словами, что ТИК не велит. "Как же так? — удивились мы. — Ведь протоколы должны быть заверены надлежащим образом?" Нам сказали, что мы ненормальные и больные люди, и никаких печатей проставлено не будет…

Возвращаясь домой в 4-ом часу утра после выборов, я впервые в жизни поймала себя на мысли, что не хочу жить в своей стране, а хочу навсегда уехать туда, где власть уважает своих граждан и создает все необходимые условия для достойной жизни, туда, где люди не не тупеют от зомбоящиков, туда, где люди, занимающиеся наукой, получают достойную зарплату, туда, где ценятся самые необходимые обществу профессии, туда, где можно просто хорошо и спокойно жить. Но сразу же пришла и другая мысль: это наша власть заставляет меня думать об эмиграции... Есть еще и Родина — та страна, за которую я продолжу бороться после выборов 4 марта.