«Самый главный комплимент – если зритель не видит работу художника»
Кирилл Шувалов Киношкола им. МакГаффина заканчивает набор на Курс Продвинутого Кинозрителя. Первая лекция в рамках курса пройдет уже 3 апреля, но возможность записаться на курс еще есть!
Курс продвинутого кинозрителя – это двухмесячная система динамических мастер-классов по всем творческим кинопрофессиям. Педагоги «Киношколы им. МакГаффина» и Курса Продвинутого Кинозрителя – лучшее, что есть в отечественном кинематографе на сегодняшний день, в том числе это Александр Адабашьян, Владимир Хотиненко, Александр Гордон, Евгений Марголит, Михаил Алдашин, Николай Хомерики, Клим Шипенко, Федор Лясс, Игорь Гринякин и многие другие. Не только образование, но и главные кинособытия, собственные показы, интересные люди, дискуссии и многое другое «Киношкола им. МакГаффина» предлагает своим студентам.
Будущий педагог Киношколы им. МакГаффина, художник Кирилл Шувалов, отвечает на вопросы «Полит.ру».
Кирилл Владимирович Шувалов родился в 1969 г. Окончил Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию (СПБХПА им. В.Мухиной), отделение монументальной живописи. Занимался видеоартом и инсталляциями, принимал участие во многих российских и международных выставках. В кино начинал свой путь как декоратор на фильмах «Бумер» и «Русалка»; художник-постановщик фильмов «Счастье мое», «Конвой», «В тумане» (Сергей Лозница), «Охотник» (Бакур Бакурадзе); художник фильма «Шультес» (Б. Бокурадзе) и др.
«Полит.ру»: Первый наш традиционный вопрос: знаете ли вы, что такое «МакГаффин»?
Кирилл Шувалов: Да, я знаю. Термин произошел из анекдота, его рассказал Хичкок. С тех пор все пытаются понять, что же это такое.
«Полит.ру»: Киношкола им. МакГаффина заканчивает набор на Курс продвинутого кинозрителя, который подразумевает двухмесячное обучение по всем основным кинопрофессиям. Как будущий педагог скажите, о чем вы будете читать свой мастер-класс?
К. Ш.: Я бы в принципе рассказал о своей профессии, о том, чем я занимаюсь в кино, о фильмах, которые люблю.
«Полит.ру»: Какой фильм вы хотели бы показать зрителям?
К. Ш.: Их много, так сразу не скажешь.
Последнее мощное впечатление – фильм «Однажды в Анатолии».
Я посмотрел его в Каннах и у меня был шок после просмотра, до сих пор не отпускает, это главное впечатление года. Еще «Охотник» Бакура Бакурадзе, правда, на этой картине я работал, был внутри процесса – это тоже очень интересный фильм.
«Полит.ру»: Как вы пришли в кино?
К. Ш.: В кино пришел совершенно случайно, друг пригласил меня поработать декоратором. Мне это было интересно, я поработал на картине «Бумер», потом работал на «Русалке», тоже декоратором. И пошло – стал постановщиком, уже несколько фильмов сделал. Считаю, что мне повезло, потому что режиссеров, с которыми я работаю, не то чтобы выбираю, но люди встречаются хорошие и интересные.
«Полит.ру»: Что для вас «красивое кино»? Вообще есть такое понятие?
К. Ш.: Сложно сказать, что подпадает под это понятие. Красивый человек – значит человек полноценный, красивый поступок – значит подлинный. Я не очень понимаю, что такое красота, так же, как и счастье, для меня это понятия очень загадочные. Но «Однажды в Анатолии» с прекрасными пейзажами – очень красивое кино, эпохальное.
«Полит.ру»: Есть ли у вас внутренний критерий, по которому вы оцениваете свою работу? Как сказываются внутренние ощущения на оценке фильма в целом?
К. Ш.: Я стараюсь работать так, чтобы не было мучительно больно за то, что сделал. Пока вроде все хорошо, есть досадные мелочи, которые не зависят от меня, но их никто не замечает. Есть и общие ощущения, конечно. Если я знаю, что что-то могло быть сделано по-другому и было бы лучше, но я не смог объяснить и показать, как правильно – это, конечно, не очень хорошо. Но обычно все получается.
«Полит.ру»: Кто ваш самый строгий зритель?
К. Ш.: Мне кажется, ответ напрашивается сам собой.
Сам делаешь – сам и смотришь, я для себя самый строгий зритель.
«Полит.ру»: Когда вы работаете, думаете ли вы о зрителе, или вам более важен факт самовыражения?
К. Ш.: Нет, конечно.
Кино же делается для людей, ты вступаешь в диалог, хочешь что-то сказать людям, ищешь форму. Кинематограф – это способ донесения информации,
которую по-другому просто нельзя донести.
«Полит.ру»: Зрители могут сразу понимать то, что до них пытался донести автор, или они должны этому специально учиться? Нужно ли вообще кинообразование для зрителей? И если нужно, то как учить зрителей смотреть кино?
К. Ш.: Конечно, да! Это как с литературой и другими видами искусства.
Без определенной подготовки ты просто не будешь считывать некоторые слои информации, твое восприятие будет беднее.
Не приобретая дополнительных знаний, ты сам себя лишаешь удовольствия.
Как учить? Во-первых, у самих зрителей должно быть желание и интерес к тому, что они видят, желание понять. Нужны какие-то усилия в этом направлении: общение, просмотр, обсуждение, может быть, воплощение своими руками того, что тебе нравится.
«Полит.ру»: А что вам больше всего нравится в вашей работе?
К. Ш.:
В работе мне больше всего нравится придумывать.
В моей профессии есть четкие разделения: жанровое кино/артхаусное кино. В том кино, в котором я работаю, режиссеры хотят добиваться максимальной естественности, правдоподобности, но в то же время «статизации» этого пространства. Это довольно интересная задача. По сути, моя работа заключается в том, чтобы ее никто не замечал, чтобы все было естественно, как дыхание.
Самый главный комплимент – если зритель не видит работу художника.
Другое дело, когда я смотрю жанровые фильмы, в которых тоже с удовольствием поработал бы, и вижу шикарные декорации, которые придумали художники. Это тоже очень радует, но это просто другое кино.
«Полит.ру»: Где проходят границы профессии художника в кино? С кем он чаще всего взаимодействует?
К. Ш.: Кино – синтетический вид искусства, и границы работы довольно расплывчатые, особенно при создании авторского кино, где многое решается непосредственно в процессе создания фильма. Тут, конечно, самое главное – отношения между художником, режиссером и оператором. Эти три человека должны понимать, чувствовать друг друга и взаимодействовать, у них должен быть общий знаменатель – добиваться того, чего ты хочешь. При этом режиссер все равно самый главный.
Иногда в процессе находятся новые идеи, это бывает очень интересно. Когда все придумано, появляются декораторы, художники-постановщики, которые и реализуют задуманное.
«Полит.ру»: Чем вы сейчас занимаетесь, какие у вас проекты?
К. Ш.: Сейчас пока ничем. Недавно закончили снимать с Сергеем Лозницей фильм «В тумане». До этого был фильм «Конвой», он недавно начал ездить по фестивалям, жду начала проката в кинотеатрах.
В последнее время я стараюсь не смотреть материал, чтобы потом получить удовольствие от просмотра конечного продукта.
«Полит.ру»: Какое кино стало для вас первым, в любом смысле слова – первым в профессии, первым, после которого вы поняли, что хотите работать в кино?
К. Ш.: Я осознал, что такое кино, когда стал ходить в кинотеатр «Спартак» в Питере, где показывались совершенно гениальные фильм, старые и новые. Любовь началась со старых черно-белых фильмов, тогда почему-то у всех было помешательство. Если ты нормальный человек, ты должен был быть в кинотеатре «Спартак» на сеансе. Это было очень здорово, шикарное время: выступали люди с лекциями, у всех горели глаза, все хотели заниматься кино. Одно из моих юношеских потрясений – фильм «Фицкаральдо» Вернера Херцога. Это кино про человека, который собственной волей, желанием и неестественной энергией сворачивает горы, преодолевает все, строит оперный театр и привозит Карузо, чтобы тот пел. Это реальная история.
«Полит.ру»: Нет ли в современном кино кризиса идей, как на ваш взгляд?
К. Ш.: Я думаю, он всегда будет, он перманентен. Вся наша цивилизация на этом основана – на кризисе, из которого все постоянно пытаются выйти. В принципе,
состояние кризиса продуктивно, но всегда, когда пытаешься выйти из кризиса, то попадаешь в следующий кризис.
Наверное, кризиса нет только в тоталитарных и идеальных обществах.
«Полит.ру»: Многие говорят, что российское кино сейчас в застое. Согласны вы с этим утверждением?
К. Ш.: Застоя я не вижу. Развлекательная индустрия что-то зарабатывает, фильмы снимаются. Если в кино не будет коррупции и все будет по-другому, может, сниматься будет еще больше. Все хорошие режиссеры что-то снимают.
«Полит.ру»: Как будущий педагог обратитесь к студентам Курса продвинутого кинозрителя. Стоит или не стоит идти учиться в Киношколе им.Макгаффина?
К. Ш.:
Идти в Киношколу им. МакГаффина стоит. Я надеюсь, что обучение поможет вам больше понимать и получать максимум удовольствия от кинематографа,
от общения с произведением. Если кино интересно, то о нем нужно узнавать как можно больше.
***
Ближайшие мероприятия Киношколы им. МакГаффина:
Суббота, 24 марта, публичная кинолекция, театральный и кинокритик Елена Николаевна Солнцева, тема: «Кино «нулевых» в поисках реальности», 15.00 кафе Zavtra (ул. Сретенка, 26/1, м. Сухаревская).
Вторник, 27 марта, 19.00 – показ работ дипломников Школы им. Родченко (кафе Zavtra, ул. Сретенка, 26/1, м. Сухаревская).