В преддверии новых акций оппозиции в Кремле опасаются слияния политического протеста с социальным. Часть властных элит хочет диалога с протестующими, чтобы избежать нарастания конфликта. "Власть" решила выяснить, есть ли у чиновников стратегия нейтрализации протеста и в чем она заключается.

Екатерина Винокурова, "Газета.ру"

После выхода на свободу лидеров протестного движения Алексея Навального и Сергея Удальцова противостояние оппозиционеров и полиции на улицах Москвы может возобновиться с новой силой. Тем более что оппозиция продемонстрировала навыки организации и без ярких лидеров, проведя протестные акции, пока Навальный и Удальцов отсиживали свои 15 суток. К тому же в мае 31 день, что делает возможным проведение масштабной акции на Триумфальной площади в рамках "Стратегии-31". А 12 июня противники власти рассчитывают снова выйти на улицы города в не меньшем количестве, чем на шествие 6 мая на Болотной площади. В этих условиях власть пытается определиться со стратегией дальнейших действий: различные ведомства ведут дискуссии друг с другом и пытаются выработать общую позицию.

"Все эти полгода поведение Кремля было ситуативным, стратегии нет. Было ожидание, что протест пойдет на спад после выборов, но этого не случилось. Есть две позиции во власти: одна — что надо готовиться к более серьезным потрясениям, чем теперешние, другая — что сейчас протест все же спадет",— рассказывает директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко.

Собеседник "Власти" на Старой площади подтверждает: никакой единой стратегии не было. Поэтому действия властей объясняются тем, какая именно команда чиновников разбирается с той или иной ситуацией. По словам источника "Власти", близкого к администрации президента, существуют три условные группы чиновников. Первой руководит бывший первый замглавы кремлевской администрации Владислав Сурков, возглавляющий сейчас аппарат правительства. Он выступает за незначительные компромиссы с оппозицией, которые должны усиливать ее внутренний раскол и углублять размежевание между умеренными и радикалами. Вторую группу олицетворяет нынешний первый замглавы администрации Вячеслав Володин. Он предпочитает давать протестующим жесткий конфронтационный ответ. Кроме того, в последние месяцы свой голос обрели сторонники мэра Москвы, экс-главы администрации президента Сергея Собянина. Они считают, что надо избегать скандалов и искать договоренностей для предотвращения эскалации конфликта в крупных городах. Отчасти именно эта тактика применялась властями в дни первой акции оппозиции на Болотной площади. Наконец, есть силовики, которые хотят лишь одного — четкого приказа.

С "Маршем миллионов" разбирались по-володински: проведя альтернативный митинг и отразив опасность революции применением силы
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ

То, как по-разному власть реагировала на протесты в последние месяцы, чиновники объясняют просто. "Часто разные группы реагировали на протесты самостоятельно. Кто первый успевал, тот и перехватывал инициативу",— говорит источник, близкий к администрации президента.

На первом этапе доминировала группа Суркова. Сразу после митинга на Болотной площади президент Дмитрий Медведев в своем послании пообещал реформы: возвращение выборов губернаторов, упрощение процедуры сбора подписей и регистрации политических партий. По словам этого источника "Власти", инициатором включения данного обещания в послание Медведева выступил именно Сурков.

Затем в конце декабря Суркова перевели из администрации президента в Белый дом, а Кремль включился в режим предвыборной гонки. В течение января и февраля в ответ на митинги или акции оппозиции сторонники Путина проводят акции в крупных городах России, из которых самое большое освещение получил митинг в Екатеринбурге, когда протестующих в норковых шубах в Москве противопоставили простому рабочему классу. Кульминацией стал митинг на Поклонной горе, прошедший одновременно с митингом на Болотной площади. Тогда тон задавал уже Вячеслав Володин, мобилизовавший созданный им "Народный фронт". "Это предвыборный режим, это игра в отражение опасности революции",— говорит чиновник.

Пока власти решают, как обходиться с будущими протестами, радикально настроенная оппозиция (на фото — активисты "Левого фронта") приобретает все больше идейных сторонников
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ

Наконец, в марте после выборов президента количество митингов оппозиции сократилось, чтобы снова увеличиться в мае. Митинг 6 мая на Болотной площади неожиданно и для организаторов, и для Кремля собрал десятки тысяч человек и закончился столкновениями протестующих с полицией. После разгона митинга на Болотной оппозиция в день инаугурации и последующие гуляла по московским бульварам с белыми лентами, постоянно сталкиваясь с ОМОНом, а депутат-единоросс Александр Сидякин внес законопроект, предполагающий увеличение штрафов за нарушение порядка проведения митингов.

"Май от декабря с точки зрения поведения власти отличается многим. Во-первых, увеличился интервал между осознанием ситуации и реакцией: в декабре на митинг на Болотной площади власть реагировала в считаные часы, а вот в мае есть ощущение, что власть жила стереотипом марта, что протест угасает,— считает директор фонда "Петербургская политика" Михаил Виноградов.— Второй момент — это использование тактики угрозы силой. То же назначение Игоря Холманских на пост полпреда в УрФО не несет в себе иного смысла, чем попытку заставить протестующих бояться, что власть настроена серьезно. Это менее эффективно, чем политический диалог, и вызывает даже не страх, а мобилизацию протеста. Если в декабре власть анонсировала политреформу, что могло расколоть умеренных протестующих и радикалов, то к маю в силу сворачивания реформ стало ясно: радикалы были правы".

Сейчас же четкого понимания того, как быть дальше с протестами, пока не возникло. Все три группировки чиновников пытаются убедить Владимира Путина в правильности именно своей тактики. Виноградов отмечает, что позиция самого Путина пока двойственна: на прошлой неделе президент заявил, что, с одной стороны, закон должен защищать демократию, с другой — защищать общество от политических радикалов. "Проблема в том, что у власти нет на самом деле сейчас понимания, что с этой историей делать. И главное — нет противоядия от склеивания протеста политического с протестом социальным",— отмечает Минченко. Опрошенные "Властью" чиновники подтверждают: в Кремле больше всего опасаются именно перерастания политического протеста в социальный. Тем более что лидеры оппозиции вроде Удальцова активно используют эту тему.

Уличные сомнения