Можно ли давать Путину гарантии безопасности

Фото: Дмитрий Гудков во время акции оппозиции "Марш миллионов" на проспекте Сахарова. ИТАР-ТАСС

Оппозиция ищет поддержку среди элиты, "условных фридманов и алекперовых". Об этом в программной статье заявил депутат Госдумы от "Справедливой России" Дмитрий Гудков. Представителям элиты, сознающим, что "стоимость их бизнесов будет гораздо выше в демократической стране с работающими институтами", в случае перехода на сторону оппозиции должен быть обещан "широкий набор недемократических гарантий": личная неприкосновенность и масштабная амнистия по целой группе экономических преступлений.

В статье предлагается "дорожная карта", которую должны обсудить и принять все оппозиционные силы.

	В декабре 2013 г. должны пройти новые выборы в Госдуму, по результатам которых Дума самостоятельно сформирует новое правительство. Для этого в течение 2013 г. должны быть приняты изменения в законодательство, ограничивающие полномочия президента и устанавливающие новый принцип формирования правительства (конституционная реформа).
	В течение 2013 г. на честных выборах должны быть переизбраны все назначенные губернаторы.
	В тот же период принимается закон о гарантиях и амнистии в отношении некоторых составов преступлений, имевших место до 8 марта 2012 г.
	Владимир Путин, если захочет, остается президентом с ограниченными полномочиями на переходный период до 2018 г., но обязуется отказаться от участия в следующих выборах.

PublicPost обсудил "дорожную карту" с лидерами оппозиции.

Илья Пономарев, депутат Госдумы от "Справедливой России"

Это хорошая точка для переговоров, но я пока не вижу переговорщиков с их стороны, к сожалению. Мне кажется, что люди не вполне осознают, что критическая необходимость этих самых переговоров назрела уже просто для сохранения стабильности государства как такового. Но такого понимания в верхах на данный момент нет. А то, что Дмитрий Гудков высказал посыл о предоставлении гарантий в случае, если подобные переговоры начнутся, — это очень правильно. Мы должны такие вещи говорить. Очевидно, что чем дольше не будет переговоров, тем больше вероятность радикальной смены власти с непредсказуемыми последствиями для ее первых лиц.

Власть наращивает репрессивный аппарат, потому что боится. Ее реакция истерическая, она хочет всё тупо задавить и считает, что это единственный для нее возможный сценарий поведения. И когда высказываются тезисы, что можно и по-другому, — это очень правильно.

Вопрос в том, что единственного человека, с которым имеет смысл вести переговоры, зовут Владимир Владимирович Путин. Без него все переговоры бессмысленны. Любые переговоры с кем-либо еще должны восприниматься как обманка. Конечно, разговаривать нужно со всеми, но никто не принимает решений. Эти люди годятся исключительно как дополнительные коммуникаторы, разведка проявлений оппозиции, но это не переговоры. Переговоры могут идти только с одним человеком.

Геннадий Гудков, депутат Госдумы от партии "Справедливая Россия"

Я знал об этой статье заранее. Я считаю ее взвешенной и правильной. Ребята советовались со мной, прежде чем отдать статью в печать. Правда, напечатанную я ее не читал. Я считаю, что они делают абсолютно правильные выводы в сложившейся ситуации. Необходимо предоставлять гарантии правящей элите нынешней, иначе мы получим войну. Понятно, что всепрощение невозможно, но ключевым фигурантам нужно какие-то гарантии предоставлять, чтобы не было войны. Пойдет ли на это Путин, не пойдет — неизвестно. Мы считаем, что пока не исчерпаны возможности для переговорного процесса. В правящей элите это тоже понимают и осознают, что все может начать развиваться быстро и неконтролируемо.

Борис Немцов, сопредседатель Партии народной свободы

Привлекать на свою сторону бизнес надо, это очевидно. Но, я думаю, говорить ему, что мы вас не тронем, — это не лучший способ. Привлекать бизнес надо иначе: говорить, что при нас будет независимый суд, при нас не будет рейдерства и при нас не будут расти налоги, а число чиновников, как и спецслужб, будет сокращено. Такие более программные вещи для бизнеса важнее, чем индульгенция. В индульгенцию веры мало. Собственно, на чем она основана? Только на заявлении одного человека? В это никто не поверит. Поэтому более системные вещи лучше предлагать. Сейчас, к примеру, только путиноиды могут бизнесом заниматься, а при нас будут все иметь такую возможность. Надо дать гарантии развития бизнесу.

Сергей Митрохин, лидер партии "Яблоко"

По-моему, это просто утопия, политическое фэнтези. Во-первых, Путин никогда не станет техническим президентом — это нонсенс. Во-вторых, нужно предлагать конкретную схему действия, а не просто прийти в Кремль и контролировать Путина. Это все из серии "мечтать не вредно". Совершенно нереальный план, оскорбительный для Путина. Путин считает себя победителем, а Гудков этого не понимает. Путин считает, что контролирует всю страну, а тут вылезает какой-то Гудков и говорит: "Мы даем Вам гарантии неприкосновенности!". Это очень наивно. Конечно, можно дать гарантии неприкосновенности элите, сказать, что если мы придем к власти, то не будем устраивать охоту на ведьм.

Леонид Волков, депутат городской думы Екатеринбурга

Любая смена власти — это раскол элит. Дать гарантии экономической безопасности для какого-то узкого круга лиц, отрисовать переходное положение, показать работающую модель транзиции — это все довольно значительные вещи. Я об этом много раз говорил публично, но в статье Гудкова и соавторов про все это сказано спокойно, разумно, взвешенно, грамотно и без ненужного пафоса. Отличная статья. Другого пути все равно нет.

И дело не в конкретных переговорщиках. В этом аспекте я не очень согласен с Гудковым. Никакие переговорщики как таковые абсолютно не нужны. Потребность не в них, а в повестке. В той картине перехода, в которую значительная часть элиты сможет поверить и которую сможет примерить на себя, поняв, что им это выгодно. Как хорошо написано в статье — "условному Фридману и Алекперову". Переговоры будут проходить в публичном пространстве в виде формирования повестки и ее осмысления элитами.

Сергей Пархоменко, журналист

Статья Дмитрия Гудкова — это начало большого и важного разговора о том, как выстраивать взаимоотношения с уходящей властью. Я тоже согласен с тем, что она уходящая. Перспектива ухода в историческом смысле — небольшая. Может быть, в рамках человеческой жизни это долгий срок. К этому нужно готовиться. Сколько лет конкретно — я не знаю. Есть два сорта оптимистов в России: одни говорят, что власть не продержится и трех месяцев, другие говорят, что 12 лет пролетят незаметно. Я в любом случае настроен оптимистически.

Я благодарен Дмитрию Гудкову за то, что он завел этот разговор и подставил себя под критику — наверняка будут люди, с ним не согласные. Конечно, в этом тексте есть много спорного. Например, объявить несущественными все преступления, нарушения, которые были совершены на государственных, на чиновничьих постах. Это тема для большой дискуссии, и важно, что Гудков ее начинает.