Сотрудники МЧС борются с последствиями наводнения на Кубани без сапог

В Крымском районе Краснодарского края продолжают бороться с последствиями наводнения, обрушившегося на Кубань в субботу. Власти приступили к выдаче материальных компенсаций пострадавшим от удара стихии, причем некоторым из них деньги выдают только в обмен на расписку, что те были заблаговременно оповещены о начале бедствия. В район стянуты крупные силы МЧС, но, как выяснил спецкор "Ъ" ОЛЕГ КАШИН, эмчеэсники сами порой нуждаются в помощи спасателей-волонтеров.

Полина Налиушкина, 54 года, потеряла в наводнении сестру и зятя, накануне ходила в оперативный штаб регистрироваться как пострадавшая и оставила расписку в том, что о стихийном бедствии она была оповещена в 22 часа 6 июля.

— Мне в штабе сказали, что без этой расписки не дадут компенсацию,— рассказывает женщина.— И я расписалась, хотя все это вранье. Я работала ночью, дежурила, телевизор работал, телефон работал. Никакой бегущей строки, никаких эсэмэсок. У нас кругом бардак.

К женщине подходит человек в камуфляжной форме без погон и начинает терпеливо объяснять, что она неправа, потому что "чтобы одеть покойника, нужно четыре человека и время".

— Да у меня не к вам претензия,— говорит женщина и снова рассказывает про расписку.

— А, это да, но это не к нам,— соглашается мужчина. Представляться он не захотел, но и так понятно, что он здесь за старшего — представляет следственный комитет (СК). У него в руках тетрадка с именами и цифрами — следит за выдачей тел родственникам. Полина Налиушкина ждет своих Галину и Анатолия уже четвертый час, и мужчина обещает, что их сейчас оденут и выдадут.

— Выдано 37 человек,— показывает мужчина свою тетрадку.— Сегодня 23 и в воскресенье 14. Погибших 175 человек.

— Я расписывалась за своих, там был номер 315, а вы говорите 175,— возражает ему Надежда Виноградова из Темрюка, которая приехала в Крымск опознавать утонувшую в собственной спальне тетку.

— Вот отсюда возникают слухи,— не меняя тона, говорит мужчина.— Вы расписывались в журнале морга. У них там своя нумерация, которая к наводнению не имеет отношения. Ваша тетка 315-я с начала года, а не с начала наводнения.

Морг 2-й городской больницы Крымска закрыт, эксперты из Краснодара и Ростова проводят вскрытие погибших, и в морг не пускают даже его сотрудников. Надежда Виноградова говорит, что в морге "покойников человек 20". Скорее всего, так и есть, человек из следственного комитета тоже говорит, что "морга на всех не хватает", и снова просит не верить тем, кто говорит, что погибших больше, чем по официальной версии.

Разбирать завалы пострадавшим от наводнения помогают волонтеры
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ

— Три машины,— говорит он.— Вот посмотри на себя, посмотри на меня и считай, сколько людей такой комплекции поместится в машину. 175 получится.

Машины, о которых он говорит, стоят здесь же, между больницей и моргом. Это большие фуры-рефрижераторы торговой сети "Магнит".

— Это у нас самая большая торговая сеть,— говорит представитель СК,— поэтому у них и взяли, это самое простое.

Надежда Виноградова, которой уже выдали ее тетку, садится в "Газель" с гробом и говорит сопровождающей ее родственнице:

— Выдали только труп и гроб. Труп и гроб. Отношение к людям кубанское, этим все сказано. Ни венков, ни цветов, ни попов. Отпевание-то могли организовать?

Главу района Василия Крутько, который во вчерашнем номере "Ъ" жаловался на неорганизованность как основную проблему Крымска, в понедельник уволил губернатор Александр Ткачев. На обстановку в Крымском районе, впрочем, это никак не повлияло.

Вечером в понедельник город пережил очередную волну паники: какой-то человек с седьмого этажа девятиэтажки на Вишневой улице увидел с балкона "вторую волну", которая, как ему показалось, идет на город с гор, и сообщил об этом всем, кто был во дворе. Через десять минут около сотни полуодетых граждан собрались в центре города у районного ОВД. Некоторые с вещами, женщины в слезах. Толпа вышла на проезжую часть, движение по Комсомольской улице, пересекающей улицу Ленина возле ОВД, остановилось, полицейские вступили в переговоры с гражданами, запрашивали всех по рациям: "Есть вода?" Воды нигде не было, но люди не верили.

— Смотрите, от машины мокрый след! — кричит какая-то женщина, и толпа поворачивается к проезжающей машине. Действительно, мокрый след.

— Да у него же диски сухие! — кричит полицейский, показывая на колеса. Действительно, сухие диски. Толпа отпускает машину. Потом кто-то поднимает над головой телефон с включенной громкой связью. В телефоне что-то шипит, и человек с телефоном уверен, что это вода. Толпа вслушивается в шум и ждет новых слухов.

В 7 км от Крымска в сторону гор все тихо. Станица Нижнебаканская, принявшая в ночь на субботу первый удар стихии, приходит в себя и ни о какой "второй волне" не думает; здесь видно, что "второй волны" просто нет. Во дворах копошатся люди. Вода отступила еще в субботу, но дома остались заполнены жидкой грязью. Пенсионерка Нина Лукьянцева, дом которой еще после наводнения 2002 года признали аварийным, говорит, что надеется, что хотя бы теперь ее куда-нибудь переселят — вода снесла полдома.

— Люди прикалываются: хоть на этот раз тебя признают пострадавшей,— говорит Нина Дмитриевна. Настроение у нее, кажется, даже хорошее.

Ее соседи по Советской улице — семья Хакиевых — вывозят тачки с грязью из комнат, и, если покопаться в слое глины, лежащей на полу, даже можно нащупать линолеум. Дом Хакиевых покрепче, чем у соседки, поэтому он пострадал меньше. Дальше по улице, ближе к реке Баканке, разгребает завалы в своем доме предприниматель Владимир Талмазис. Он рассказывает, как мимо его дома по реке проплывали автомобили с горящими фарами — снесло волной с трассы. Брат Талмазиса Виктор вначале вытащил на крышу жену и трех дочерей, потом вплавь через огороды добрался до дома парализованной матери, спас и ее. Теперь мать лежит дома у Владимира, а Виктор лежит с радикулитом.

Нижнебаканская пострадала сильно, но вода не задержалась в станице, пошла дальше на Крымск, поэтому в станице погибло только четверо. Остальные пострадавшие, как и Виктор Талмазис, обращались в станичную поликлинику с радикулитом, рваными ранами, переломами. Дежурный фельдшер говорит, что серьезных травм не было. Ну или она просто не помнит — стол для приема выставлен прямо на улицу, а медицинские карты жителей станицы разложены на траве и на кустах, сушатся. Сама поликлиника ни для чего не пригодна, люди лопатами выгребают из коридоров грязь.

В станичной школе оперативный штаб МЧС. Спасатели в повседневной (китель, брюки, ботинки) форме — наверное, этот глагол их обидит, но они отдыхают. Кто-то спит на газоне под деревом, кто-то ест бутерброды на школьном крыльце, кто-то просто гуляет по тенистой стороне школьного двора. Я спросил их главного (подполковника), как официальные спасатели координируют свои действия с волонтерами, приезжающими в Крымский район со всей России. Оказалось, координируют вполне сенсационно:

— Я передал волонтерам список того, что нужно нам купить,— ответил подполковник.— Нам нужны резиновые сапоги, 60 пар минимум, без них мы работать не можем, перчатки — 100 пар, респираторов тоже штук 100, потому что нужно трупы животных вывозить, а там уже запах сильный. Еще нет бензопил и тачек для мусора.

На вопрос, почему небедное ведомство само не обеспечило своих сотрудников предметами первой спасательской необходимости, подполковник разводит руками:

— А разве знать правду — это кому-нибудь нужно? Я стараюсь о таких вещах не думать.

Олег Кашин, Краснодарский край

Всплытие показало