V.OSELEDKO/ AFP

Случайность

Дочь Владимира Поповкина Наталья получала доход от компании – основного владельца НПО КП – фирмы «АСС спейс ТВ», а заодно еще в двух фирмах, учрежденных Юрием Урличичем (ЗАО «Спейс-сентинел» и ООО «Спейс интернейшнл», которые сейчас не действуют). Поповкин уверяет, что это случайность: «Дочь просто была в академическом отпуске, ей нужно было два месяца где-то поработать, и она там числилась, ходила на работу, выполняла что-то вроде курьерских поручений. Мы жили на востоке Москвы, это было рядом. Я даже не знал про эти организации. Если говорить откровенно, я попросил тех, кто тогда занимался вооружениями в ракетных войсках стратегического назначения (до того как в июле 2008 г. стать замминистра обороны, Поповкин командовал космическими войсками. – «Ведомости»), посмотреть, что там есть на востоке, куда можно устроить дочь на два месяца, пока закончится ее академический отпуск. Вполне возможно, это были как раз те люди, которые потом пришли работать в НПО КП».

Еще один спутник РКС

Согласно СПАРК, гендиректор РКС Юрий Урличич и два его нынешних заместителя, Иван Голуб и Сергей Ежов, в прошлом числились совладельцами московского ЗАО «Каскад-10», также зарегистрированного по адресу РКС. В 2000 г. эта компания показала выручку в 11,28 млрд руб. Больше «Каскад-10» таких рекордов не ставил, он прекратил существование в 2006 г. Чем занимался «Каскад-10»? Бывший гендиректор «Каскад-10», а теперь помощник Урличича Владимир Гвоздев ответил «Ведомостям», что «не видит целесообразности это обсуждать» и «не помнит, что там было».

Дороговизна идет от низкой производительности труда: в российской космической отрасли один человек производит продукции на 1 млн руб. в год, а в ведущих странах – на 2–4 млн. А низкая производительность – оттого, что в отрасли много лишних людей. Если так пойдет и дальше, через три-четыре года от российского космоса убегут все клиенты – туда, где подешевле. Такими мыслями в четверг Поповкин поделился на встрече со студентами технических вузов, передает «РИА Новости».

Если в 1990-х – начале 2000-х работники космической индустрии «думали о выживании», то сегодня «денег выделяется достаточно», объяснил Поповкин «Ведомостям». Беда в том, что часть денег приходится тратить на поддержание огромных неповоротливых монстров, оставшихся с советских времен: накладные расходы «достигают от сотни процентов до тысячи». Поповкин рассказал «Ведомостям», как он планирует избавиться от советского наследия – создать госкорпорацию, собрать в нее все лучшее, а потом акционировать и вывести на биржу (интервью с ним читайте на стр. 12). Интересно, что частично эта реформа в космической отрасли давно произошла: частные компании научились брать от монстров лучшее, избегая лишних расходов.

Заказы для своих

На Авиамоторной улице в Москве почти на полкилометра растянулось семиэтажное кирпичное здание «Российских космических систем» (РКС). Здание украшают вывески различных организаций и арендаторов, но вывески самого ОАО «РКС» там нет. «Мы преемники режимного института, – объясняет сотрудник РКС. – Режимность никто не отменял, так что свою вывеску на здание для всеобщего обозрения мы повесить просто не можем».

Один из основных проектов РКС – развитие Глобальной навигационной спутниковой системы («Глонасс»). Как следует из отчетов РКС, в 2009–2011 гг. компания получила из госбюджета на «Глонасс» и другие космические программы почти 31 млрд руб. И вот весной стало известно, что часть этих денег шла куда-то не туда. Об этом сам Поповкин рассказал газете «Известия»: «Я уверен, что деньги уходили. Например, проверка, которая проводилась нами в РКС, позволила установить, что основной поток средств по программе «Глонасс» уходил через ЗАО «НПО КП», хотя эта структура не имела ни технических, ни производственных возможностей». Если коротко, отсутствие этих возможностей состояло в том, что в НПО космического приборостроения (так расшифровывается КП) работали сотрудники РКС, причем не сходя со своего основного рабочего места.

А бенефициаром НПО КП, рассказал Поповкин, был гендиректор и генконструктор РКС Юрий Урличич: он «был учредителем [фирмы, владевшей НПО КП], но впоследствии из состава соучредителей вышел, прикрывшись структурами, которые, возможно, также с ним аффилированы».

«Мы провели законную проверку, для того чтобы узнать, как эти деньги были использованы, – рассказал «Ведомостям» Поповкин. – После того как внятного объяснения не было получено, все результаты проверки были переданы в следственные органы».

НПО КП неплохо зарабатывало. Согласно СПАРК, в 2007–2010 гг. его выручка колебалась от 1,4 млрд до 2,1 млрд руб. в год. А чистая прибыль за эти годы превысила 1,2 млрд руб. (что было сопоставимо с показателями самой РКС, у нее за эти годы чистая прибыль – 1,3 млрд руб.).

В СПАРК основным акционером (79,7%) НПО КП числится ЗАО «АСС спейс ТВ», также зарегистрированное по адресу РКС. Владельцами ЗАО значились не только Урличич (82%), но и два его будущих заместителя в РКС. Сотрудник РКС говорит, что, возглавив РКС, Урличич вышел из учредителей «АСС спейс ТВ».

Кстати, название «АСС спейс ТВ» имеет свое объяснение. Фирма возникла в начале 1990-х, когда молодой специалист Урличич, будучи сотрудником госпредприятия (правопреемником которого стала РКС), хотел развивать спутниковое телевидение, рассказал работник РКС. А потом Урличича, как человека, имеющего представление о бизнесе, пригласили возглавить ФГУП, который затем, в 2009 г., стал ОАО «РКС».

НПО КП появилось в 1990-е и таких фирм было много, рассказывает сотрудник Роскосмоса. «Разработчики были голодные и изобретательные, – вспоминает руководитель одной из компаний, входящих в систему Роскосмоса. – Как только появился закон о малых предприятиях, моментально поняли, что к чему: стали создавать малые предприятия типа НПО КП и включать их в качестве исполнителей в те или иные работы, которые их производство выполняло для государства. Так можно было получить хоть какие-то деньги».

Собеседники «Ведомостей» утверждают, что появление таких малых предприятий было выгодно не только сотрудникам Роскосмоса, но и государственному заказчику. «Безденежье было полное, постоянно искали, как сократить расходы, и эти малые предприятия нас вполне устраивали, поскольку они выполняли работы с небольшими накладными расходами, – вспоминает заместитель гендиректора, генеральный конструктор НПО КП Владимир Дурнев. – Есть разница – тянуть весь НИИ или поручить работу небольшой мобильной организации». НПО КП, продолжает Дурнев, в 1990-е, «по сути, кормило весь НИИ, в котором располагалось. Институт работал три дня в неделю».

Не следует ли из этого, что НПО КП фактически отбирало госзаказ у РКС? Дурнев уверен, что это не так: «С Роскосмосом у нас договоров нет. НПО КП лишь арендует у РКС помещение и рабочие места. Если есть тема, привлекаем специалистов по отдельным договорам, если нет – не держим их... Мы не входим в структуру Роскосмоса и РКС, хотя имеем все лицензии. Мы самодостаточны и работаем с большим количеством организаций Роскосмоса (РКК «Энергия», ГКНПЦ им. Хруничева, НПО им. Лавочкина и др.). Мы сертифицируем элементную базу иностранного и отечественного производства, и за этим к нам обращаются предприятия, в том числе и РКС». По мнению Дурнева, Поповкин упомянул НПО КП как структуру, через которую прошли деньги «Глонасс», «возможно, от незнания или из-за неверной информации». С годами малые предприятия типа НПО КП обрастали нужными связями. «В них стали устраивать нужных людей, их родственников и знакомых, отдавать доли начальникам и замам. В итоге нередко сами разработчики отходили на второй план, а компании служили просто для получения средств госзаказов», – рассказывает руководитель одного из космических предприятий.

Кстати, НПО КП не совсем чужое и самому Поповкину. Его дочь Наталья получала доход от компании – основного владельца НПО КП – фирмы «АСС спейс ТВ», а заодно еще в двух фирмах, учрежденных Урличичем. Поповкин уверяет, что это случайность (см. врез). Урличич отказался разговаривать с «Ведомостями».

Закупки через своих

На презентации первых гражданских приемников «Глонасс» в 2008 г. гендиректор НИИ космического приборостроения (будущая РКС) Юрий Королев признался: из всех деталей в приемнике российской была только антенна – остальное импортное. «Российская электронная промышленность не производит элементов, необходимых для таких приборов, – жаловался Королев. – Мы дошли до того, что приходится самим печатать подложки для антенн, используя глину из Гжели. Из этой глины хорошо делать горшки, но она не радиоэлектронная, впрочем, ничего другого у нас нет. Мы многие годы ждем, когда Роспром даст нам элементную базу». «Эту базу увидят в лучшем случае наши внуки, да и то вряд ли, – иронизирует директор одной из компаний, работающих с Роскосмосом. – В наших спутниках более 60% электронных компонентов зарубежные». По его оценке, годовой объем закупок электронной компонентной базы для отрасли – 10–12 млрд руб.

В военной и гражданской космической промышленности используется электронная компонентная база (ЭКБ) классов military и space – «военного»и «космического» уровня надежности, работающая длительное время при экстремальных воздействиях. Купить такие компоненты за рубежом непросто – существуют особые процедуры и экспортные ограничения для России.

«Еще не было случая, чтобы кому-то чего-то не продали, просто нужно действовать по закону и говорить всю правду», – уверяет один из американских поставщиков. Для таких поставок нужны лицензии министерства торговли и госдепартамента США. А «говорить правду» означает, что при покупке определенных элементов необходимо предоставлять полную информацию о том, где именно они будут установлены. Не удивительно, что в этой сфере есть свои «мобильные организации». Одним из поставщиков электронных компонентов military и space для российских предприятий, включая Роскосмос и Минобороны, стала зарегистрированная в 2004 г. в Ньютоне, штат Массачусетс, BBP International Corp.

«Подобных компаний очень мало, – говорит близкий к фирме источник. – Ее основатели поняли, что необходимой элементной базы в России не будет еще лет 15–20. Вот и придумали компанию, чтобы помочь». Американская BBP International на своем сайте сообщает, что принадлежит петербургской «Рамэк инвест». Группа «Рамэк» создана в начале 1990-х, «чтобы обслуживать российских потребителей, поскольку было опасение, что Россия может остаться без компьютеров», рассказывает близкий к группе источник. По его словам, «Рамэк» поставляла компьютерную технику петербургской налоговой, когда ее возглавлял Анатолий Сердюков. В 2007 г. Сердюков стал министром обороны, а у «Рамэк-ВС» вскоре появились госконтракты со структурами Минобороны. Сейчас среди клиентов компании не только ФНС и Минобороны, но и ФСО, ФСБ, ФСКН, ФСИН. Выручка «Рамэк-ВС» в 2011 г. превысила 5,56 млрд руб. Один из совладельцев «Рамэк инвест» и «Рамэк-ВС» – Андрей Бельтов до 2009 г. возглавлял совет директоров «Рамэк-ВС», а затем стал советником Сердюкова. С апреля 2010 г. Бельтов возглавляет ФГУП «Центральный НИИ экономики, информатики и систем управления» Минобороны.

Бельтова с Сердюковым связывают только рабочие отношения, утверждает гендиректор дочерней компании BBP International.

Закупки «через своих» – явление распространенное. «Почти все крупные предприятия оборонной и ракетно-космической промышленности закупают радиоэлектронные комплектующие через подконтрольные менеджменту компании», – рассказывает бывший чиновник Минобороны.

Поповкин хочет поменять систему: «В начале этого года мы провели переговоры с госдепартаментом США о том, чтобы Роскосмос мог выйти напрямую на американских производителей ЭКБ и не просто закупать, а брать также и сертификаты. И получили предварительное согласие».

Сердюков и Бельтов не ответили на вопросы «Ведомостей».

Как летают деньги в космической отрасли