"Салафиты угрожали убить нас, если мы не примем ислам"

Фото: Аня Айвазян/PublicPost

На входе в офис комитета "Гражданское содействие" гостей встречают двое мужчин, на вид арабов. На хорошем русском они с ходу предлагают становиться в общую очередь. Очередь занимает большую комнату и даже выходит в коридор; на стенах — надписи на русском и арабском. Многие из пришедших вообще не говорят по-русски, либо говорят плохо. Руководитель "Гражданского содействия" Светлана Ганнушкина рассказывает, что мигранты обычно приходят сюда, когда им угрожает экстрадиция или на их родственников заводят уголовные дела.

"У нас теперь уголовные дела не расследуются, просто назначается виноватый. Сплошь и рядом мы занимаемся делами, где нет никаких доказательств, а сажают людей на огромные сроки. Есть преступление? Оглянулись вокруг и нашли жертву из незащищенных групп — из бомжей, гастарбайтеров, чеченцев, которые здесь живут. Потому что они — легкая добыча. В Балашихе было жуткое дело с ограблением и изнасилованием. Они не стали искать виновных; оглянулись, увидели дачу, там живут таджики. Туда среди ночи ввалились сотрудники полиции — не в форме, не показав никаких документов, — и начали стрельбу. Одного из братьев застрелили, второму прострелили глаз, третьего не убили только чудом. Теперь одного из них выпустили из тюрьмы, а другой — инвалид — сидит. К нам приезжала их мама из далекого аула".

Сейчас в офисе живет семья египетских коптов — христиан, которые бежали из страны после революции. Семья большая — три брата с женами и детьми. Самому маленькому — год. Его пеленают на круглом столе в конференц-зале комитета, тут же свалены клетчатые баулы. Это все имущество, которое осталось у семьи. "Мы жили в одном доме все вместе. Нам постоянно угрожали, что нужно сменить веру и принять ислам. А мы не хотели этого делать. Нам никто не мог помочь, поэтому пришлось уехать", — рассказывает один из братьев, Самэх. Он плохо говорит по-английски, поэтому часто прибегает к помощи жестов: показывает на свою жену и трогает ее косу — говорит, салафиты грозились отрезать ей волосы, если она не будет носить хиджаб, да и всех женщин из их семьи на улице постоянно унижали, хватали за грудь и дергали за волосы. Когда жизнь стала совсем невыносимой, а домой к ним пришли исламисты, братья решили бежать из страны. Один из них показывает рукой, как перерезают горло. "Нас просто убьют", — переводит второй.

Кроме них в офисе "Гражданского содействия" живет еще один копт — Питер. Он один, без семьи, но проблема та же: религия. В Египте Питеру принадлежал супермаркет. Туда пришли салафиты, избили его, угрожали отобрать все, если не примет ислам и не женится на мусульманке. Он показывает мне шрам на голове от удара ножом — шрам останется на всю жизнь.

В том, что обратной дороги в Египет для них нет, сходятся все.

Что будет с коптами дальше, пока неизвестно. Светлана Ганнушкина говорит, что им обещали позвонить из миграционной службы, но пока так и не позвонили. Позвонят ли вообще — загадка: российская миграционная служба их с самого начала не приняла. А управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев отправило коптов прямиком в "Гражданское содействие". Правда, благодаря тому, что информация о них была растиражирована в Facebook и нашла отклик у журналистов, делом заинтересовались за рубежом. В "Гражданское содействие" позвонили сотрудники египетского посольства и договорились о встрече с Ганнушкиной, но какое именно они собираются предложить решение, неясно.

Не лучше дело обстоит и с сирийцами. Сотрудники комитета рассказывают, что летом 2012 года у них побывало примерно 100 беженцев из Сирии, и только за январь 2013-го через офис прошло 28 семей.

"Первое время наши власти соглашались с тем, что им нужно давать убежище, если не статус беженца. Теперь вдруг оказывается, что наш МИД выпустил инструкцию, согласно которой сирийское государство сейчас в состоянии защитить своих граждан, и им теперь перестают давать какую-либо защиту", — рассказывает глава "Гражданского содействия". Ганнушкина считает, что работа ФМС России в принципе вызывает много вопросов. Раньше в аэропорту "Шереметьево" был офис миграционной службы — правда, он все время стоял пустой и с табличкой "Закрыто" — а теперь и того нет, говорит правозащитница. Таким образом, потенциальный беженец, приезжающий в страну, остается на улице, так как запросить убежище в аэропорту физически невозможно. Более того, часто правозащитники сталкиваются с тем, что, обещая убежище, людей привозят в Россию и продают в рабство.

"К нам как-то приехал пакистанец, которого обещали переправить через Россию в Бельгию. Привезли в Москву и сдали его в рабство. Он прожил там 8 месяцев, не знал, где его держат. Обращались с ним ужасно: когда он пришел к нам, был, как обросший дикарь. И такой мрак в глазах. Мы его отправили в пакистанское посольство, там ему дали документы на возвращение. Я получила зарплату, купила ему билет и отправила его в Пакистан. Уголовное дело возбудить было невозможно: он даже не знал, где его держали. Он ушел оттуда с отмороженной ногой, сел в электричку, и кто-то в Москве привел его к нам в офис", — вспоминает Светлана Ганнушкина.

Сегодня в многомиллионной России живет всего 800 человек, получивших статус беженцев. В странах Европы и США находятся несколько сот тысяч беженцев. Почему же сирийцы, копты, африканцы, пакистанцы и многие другие едут в Россию? Ответ оказывается простым: в Россию едут, потому что визу можно купить. Копт Самэх признается, что ему совершенно бесплатно помог уехать друг. Питер рассказывает, что купил визу за 25 тысяч египетских фунтов. "Везде работают фирмы, которые существуют почти всегда только в интернете. Эти российские фирмы работают и здесь, они буквально на каждом углу. Они предлагают разрешение на работу, регистрацию, все, вплоть до гражданства. Люди, которые приезжали, сказали мне, что виза стоит от 1000 до 5000 долларов — это если срочно. И когда у людей есть деньги, они бегут из страны. Сотрудники миграционной службы попытались как-то связаться с так называемой "принимающей стороной", но ответ от них был: "Мы можем отправить их назад".

Сейчас семья коптов продолжает жить в офисе "Гражданского содействия". На какое-то время двух женщин приютила у себя сердобольная москвичка, но они скоро вернулись обратно. Женщины не теряют оптимизма, главное, что им удалось выжить и сбежать из того ада, в котором они жили после прихода к власти "Братьев-мусульман". Правда, что их ждет в России, они тоже не знают. Но продолжают надеяться на лучшее: другого выхода у них все равно нет.