«Лучше бы тебе язык отрезали»

На судебном заседании по делу антифашиста Игоря Харченко, наконец, появился потерпевший

- О, терпила явился наконец-то, - прокомментировал Игорь Харченко присутствие в зале потерпевшего, националиста Владлена Сумина, известного в ультраправой среде под кличкой Аркан. – Давно хотел тебе в глаза посмотреть.

Очередное заседание по делу антифашиста Харченко, которого обвиняют в хулиганстве в составе группы лиц и нанесении тяжких телесных повреждений, прошло в Замоскворецком районном суде в минувший вторник.

По версии следствия, 4 июля 2010 года группа антифашистов, среди которых был и Харченко, напала на двух националистов Сумина и Жидоусова на Летниковской улице. Спустя полгода Сумин опознал Харченко по фотографии в Интернете. Антифашиста задержали, поместили под арест и предъявили аж 4 статьи УК по одному эпизоду – хулиганство, нанесение тяжких и средней тяжести телесных повреждений и участие в экстремистском сообществе. На прошлом заседании две статьи были сняты – теперь в деле больше не фигурирует потерпевший Жидоусов, нанесенные ему повреждения средней тяжести и экстремизм.

Потерпевший Сумин появился лишь на пятое заседании суда после того, как судья Ковалевская постановила доставить его приводом. Сумин появился в суде в сопровождении двух оперативников московского центра Э. Один из них – Иван Кучеров, был так же допрошен во вторник.

Полноватый мужчина тридцати двух лет, неславянской внешности, в джинсах и серой толстовке с надписью Эверласт, Владлен Сумин сообщил суду, что он работает помощником юрисконсульта, а также является преседателем ТСЖ одного из домов в Марьино. В своем блоге Сумин называет себя также русским писателем, но суду об этом он почему-то сообщать не стал.

Дальше потерпевший перешел к событиям двухлетней давности. Как оказалось, со временем воспоминания Сумина не только не померкли, а наоборот – заиграли новыми красками и подробностями. По его словам, они встретились с Жидоусовым у метро Павелецкая и пошли прогуляться и выпить пива. Вдруг из-за угла выскочила толпа в темных балахонах и масках, между ними и Жидоусовым произошел короткий диалог, затем антифашисты (Сумин понял, что это именно они по их крикам «Антифа!» и «Умри, умри») выстрелили в голову Жидоусову, тот упал. Затем принялись за самого Сумина.

По словам потерпевшего, в него стреляли из нескольких пистолетов сразу, резали ножами, били руками и ногами. «Стреляли везде, руки, ноги, спина, зад, у меня все в повреждениях. Ну кроме лица». На замечание адвоката Харченко Михаила Трепашкина, что в материалах дела экспертиза указывает на то, что найденные на месте происшествия пули были выпущены из одного оружия, Сумин резко ответил, что уверен, что стреляли из разных стволов, так как повреждения на нем были различные.

Также в допросах, которые содержатся в материалах дела, Сумин говорил, что не помнит точно нож, которым Харченко якобы нанес ему два удара в область печени. Теперь же в суде он подробно описал охотничий нож с рукояткой, гартой и фиксатором, лезвие 10-12 сантиметров, и удары, по его словам, наносились уже в грудь слева.

Игорь Харченко слушал потерпевшего, изредка посмеиваясь. Когда же Сумин сообщил, что «когда уже практически потерял сознание, меня перевернули и попытались отрезать голову», тут Харченко засмеялся в голос, за что получил замечание судьи.

Сумин сообщил суду, что при нападении у него пропал телефон. Позже «юмористические ролики из карты памяти смартфона» появились в сети Интернет в компрометирующем его виде (на них находящийся в состоянии алкогольного опьянения русский писатель Сумин рассуждает о национализме – прим. ред.). Сумин заявил об этом следствию, однако, никаких действий по нахождению телефона предпринято не было (По запросу полиции возможно получить данные сотовых станций). Так же не было предпринято мер по установлению, кто же все-таки выложил в Интернет злополучные ролики с телефона Сумина.

Отвечая на вопросы защиты Харченко, потерпевший сбивался и повторял, что узнал все из материалов дела и от оперативников. Так он не смог пояснить, почему на осмотр места происшествия вместе с ним был проведен спустя два года после нападения. И как Сумин смог опознать точное место нападения, если через год – в 2011 году, в том районе началась стройка и к указанному им месту подойти невозможно, оно огорожено.

Еще больше Сумин занервничал, когда речь зашла о Денисе Солопове. Адвокат Трепашкин спросил потерпевшего опознавал ли он Солопова, как одного из нападавших на него и Жидоусова. Дело в том, что по материалам дела изначально Сумин опознал Харченко и Солопова, и его слова подтвердил полиграф (тут, правда, у защиты тоже вопросы, так как по закону исследование может проводить государственный графолог, а не коммерческая структура, которая проверяла Сумина, но суд эти претензии отклонил). И Солопов, который получил статус беженца в Голландии после нападения на Химкинскую администрацию в 2010 году, также был обвиняемым по этому делу. Однако, позже выяснилось, что у Дениса Солопова есть алиби – в тот день он находился на политическом форуме в Турции, в его паспорте есть отметки о пересечении границы. В итоге, обвинения с Солопова были сняты. Но показания полиграфа, подтвердившего, что Сумин опознал Харченко и Солопова, из дела исключены не были. У Харченко, кстати, тоже есть алиби – в тот момент у него был концерт, и он, музыкант, был на сцене, что подтверждено свидетельскими показаниями и фотографиями.

В этот момент Харченко громким шепотом спросил у своего адвоката, когда ему можно будет задать вопросы. На что судья сделала замечание подсудимому и приняла решение удалить его из зала. «Да хоть пожизненно удаляйте! - вспылил Харченко. – Я только спросил, когда смогу задать вопросы. Не мог же я вас прервать». Проходя мимо потерпевшего и глядя ему в глаза, Харченко громко добавил: «Голову тебе пытались отрезать? Так что ж ты с головой? Язык бы тебе отрезали, ….(далее несколько эпитетов непечатных)». – Запишите это в протокол звездочками, - устало сказала судья Ковалевская секретарю.

Затем были зачитаны показания, данные потерпевшим год назад, так как находились расхождения с тем, что он сказал в суде. Потерпевший выразил желание участвовать в прениях, а также о готовности предъявить гражданский иск подсудимому, если вина будет доказана.

Сказав «Спасибо за вашу гражданскую позицию», судья завершила допрос.

Следующим свидетелем оказался один из оперов, сопровождавших потерпевшего с суд. Иван Кучеров, старший оперативный сотрудник московского центра Э, одетый в популярные среди молодежи дорогие бренды, сообщил суду, что многократно задерживал Харченко за участие в санкционированных и несанкционированных акциях движения Антифа. На замечание, что в материалах дела протоколов задержания вообще нет, Кучеров сообщил, что они с коллегами протоколы не составляют, этим занимается полиция. И что, «если надо, у них можно взять». И кратко пересказал историю нападению, как он услышал ее от Жидоусова, более не фигурирующего в этом деле. Так же он рассказал о существовании сайта nazi-watch(называя его нази-воч), где антифашисты вывешивают фотографии своих идеологических противников «националистов, фашистов, если хотите». И что фотографии Сумина тоже были на этом сайте. И добавил, что в ходе нападения другие участники группы называли одного из участников Баклажаном. А по оперативным данным было известно, что Баклажан – это именно Харченко.

Отклонив напоследок еще пару ходатайств защиты, в том числе и отвод помощнику прокурора Казановой (согласно УПК обвинение в уголовном процессе не может быть представлено помощником прокурора, а только прокурором или зампрокурора), судья перенесла заседание на 13 марта.