В тени абажуров

Тема абажуров стала весьма популярной после недавнего опуса Скойбеды.

Однако хотелось бы поговорить не столько о ней, сколько о том, почему такого рода явление, такого уровня полемика, дискуссия становится вообще возможна.

Хотелось бы поговорить о том, почему такого рода дискуссии все более и более становятся неотъемлемой частью нашей жизни, почему, на мой взгляд, они будут шириться и развиваться и далее.

Для этого следует обратить внимание на то, что, собственно, сказалось в этом обмене ударами. А сказалось элементарное невежество, отсутствие воспитания и этикета, сказались все огрехи нашего гуманитарного образования.

Несколько дней уж Гозману и его сторонникам объясняют различие между нацизмом и коммунизмом, СС и СМЕРШем, а Скойбеде правила журналистской и общечеловеческой этики.

Слава Богу, пока есть кому объяснить.

Скоро, судя по тому, что происходит с гуманитарным образованием в нашей стране, объяснять будет некому. Не найдется людей, способных уловить оттенки различий между идеологиями, не найдется специалистов по этике, настоящих, а не в гаррисоновском духе.

Живое свидетельство надвигающегося дефицита, когда и поправить будет некому, и остановить, — идущая фоном на протяжении всей недели история с философским факультетом РГГУ, которому отказали в бюджетных местах для абитуриентов (в дальнейшем выяснилось, что та же участь оказалась приуготовлена еще шести направлениям подготовки в данном вузе), история, которую можно рассматривать как символ идущего полным ходом сворачивания гуманитарного образования по всей стране.

А ведь именно с гуманитарного поворота начиналась весна молодой российской демократии.

Помните, как конце 80-х — начале 90-х заговорили о катастрофическом положении в гуманитаристике, ведь тогда пошел разговор об Иванах, не помнящих родства? Помните, как вошло в оборот хлесткое и зловещее уже по одному звучанию слово "манкурт"?

И тогда было оживление, журнальный бум, взрыв невероятного интереса к отечественной истории, к философии, религии, социологии, политологии, культуре вообще.

Но вот минуло два десятилетия и мы имеем результаты еще более плачевные, чем те, с которых начинали свой путь к гуманизации и гуманитаризации.

Почему?

Может быть, потому что не с того начали, может быть, потому что не по тому пути пошли, может быть потому, что погнавшись, как Бувар и Пекюше за обилием знаний, не приобрели главного — представления о том, что гуманитаристика — это система, и гуманитарные дисциплины не только ниспровергают догмы и нормы, но и устанавливают в процессе познания новые?

Наверное, это так.

Но помимо этой внутренней причины была и внешняя, бросающаяся в глаза всякому. За эти последние годы забыли не только о том, что гуманитарные дисциплины — это наука, но и о том, что они вообще существуют. Сфера гуманитарного стало ареной сшибки идеологий и экономических интересов, безразличных к вопросам истины, к значению разбираемых вопросов для личности и общества. Но главное, гуманитарные дисциплины стали бедной золушкой даже в сравнении с не такими уж и богатыми естественными дисциплинами.

Логика рынка, экономический интерес — все это записало гуманитарную сферу в однозначный балласт с точки зрения бухгалтерской эффективности, и вот итоги этого мы воочию наблюдаем на этой неделе. Полемика Гозман — Скойбеда — это предзнаменование грядущих масштабных стычек и цивилизационных конфликтов, порожденного плохим знанием истории, культуры, слабым пониманием сущности социальных последствий и неведением о том, "как слово наше отзовется".

Государство принимает многочисленные постановления и программы, направленные на установление мира и согласия в обществе, предотвращения межнациональных конфликтов и межнациональной розни, а Министерство образования изо всех сил препятствует этому, взяв курс на уничтожение гуманитарных дисциплин, способствующих росту этого взаимопонимания, уничтожает сферу, отвечающую за целостность общества и развитие его культуры.

Общество поражено уровнем полемики Гозман — Скойбеда, а я этому нисколько не удивлен, потому что суждения такого рода и такой объем познаний, такой уровень культуры дискуссии обычны для нынешних студентов, для которых все представление о богатстве и сложности общества, культуры умещается в жалкие обрывки, которые им сумели подать в рамках сжимающихся подобно шагреневой коже с каждым годом количества учебных часов. Не удивлен я и потому, что хорошо вижу, каков общий уровень взаимопонимания и взаимного общения в обществе, которое потеряло всякое представление об этикете, нравственности, об общности норм, традиций, культуры, да что там, вообще о том, что они есть.

Мы стали свидетелями словесной перепалки, в которой нашлось кому одернуть и кому разнять и разъяснять. Для будущего поколения, отрезанного от собственной культуры бухгалтерскими стараниями Министерства образования, разнимающих не найдется, да и перепалка будет уже на палках, а не словесная. Если сокращение гуманитарной сферы продолжится, нас неизменно будут ждать великие потрясения, а не Великая Россия.

Поэтому сейчас перед нами стоит вопрос о том, как нам жить дальше: в тени абажуров или при свете истины?