"Нерусский русский город"

Фото: Вероника Комарова/PublicPost

Журнал Forbes назвал Калининград лучшим городом в России для ведения бизнеса. В 2018-м здесь еще пройдет Чемпионат мира по футболу, и местные власти уже начали готовиться — они планируют перестроить город в европейский туристический центр с гостиницами, музеями и историческими достопримечательностями. Вспомнили и о немецком архитектурном наследии, которое прежде либо разрушалось, либо игнорировалось. Теперь старинные немецкие здания хотят построить заново. PublicPost исследовал, как будет создаваться в Калининграде его новый "европейский" облик.

Новый старый Кенигсберг

В этом году исчезнувшему немецкому Кенигсбергу исполняется 758 лет, а появившемуся на его месте русскому городу Калининграду — 67. Но в 2018-м летоисчисление советского Калининграда должно остановиться — в преддверии ЧМ-18 власти разработали проект под названием "Сердце города", который обещает воссоздать в его центральных районах атмосферу старого Кенигсберга и заново построить взорванную в 1967 году главную городскую достопримечательность — Королевский замок.

Сейчас от старого Кенигсберга не осталось практически ничего: во время войны он превратился в руины, а после Потсдамской конференции отошел СССР. На месте немецких вилл появились панельные пятиэтажки, трамвайные пути разбирались и вывозились в Литву, а красные кирпичи и брусчатка шли на восстановление советских городов — согласно городской легенде, брусчатка из Кенигсберга есть на Красной площади. В 2000-х брусчатку заменяли на асфальт, а в центре города начали строить широкие магистрали и торгово-развлекательные комплексы.

Это здание старой немецкой аптеки 20 века входит в энциклопедию искусств восточной Пруссии как основоположник стиля "модерн".

От немецкого города сегодня сохранились разве что планировка, несколько зданий, отданных под госучреждения или офисы крупных компаний и частный сектор с чудом уцелевшими немецкими виллами. Многие старые немецкие дома находятся в аварийном состоянии. Их никто не восстанавливает — огораживают забором и оставляют ждать лучших времен.

Как будут строить Кенигсберг

Принятая к футбольному чемпионату программа "Сердце города" — не первая попытка властей построить новый Кенигсберг. В 2008 году местные архитекторы уже предлагали проект застройки исторического центра города, который оценивался в 1,2 миллиарда евро. А в 2010-м мэрия готовила международный конкурс на разработку концепции обустройства центра. Перед грядущим Чемпионатом мира по футболу к идее реконструкции снова вернулись. Территория Королевской горы (участок, который власти планируют перестраивать — прим. ред.) для Калининграда, как для Москвы — Кремль. "Когда президент, политики или еще какие-нибудь высокопоставленные гости к нам приезжают, они тыкают на Королевскую гору и говорят: "Что это?" — объясняет культуролог Александр Попадин. "Там должно появиться что-то приличное. Это же лицо нашего города".

Под "воссозданием" старого Кенигсберга власти понимают не реконструкцию уцелевших немецких зданий, а строительство новых, стилизованных под старину. Опыт такого строительства здесь уже имеется — в 2006 году за Кафедральным собором на набережной реки Преголя появилась Рыбная деревня — линия разноцветных домиков со смотровой площадкой в виде маяка, гостиницами, кафе и маленькими музейчиками внутри.

Рыбную деревню специалисты считают провалом.

"Это самый яркий пример того, как не надо делать, — говорит Максим Попов, арт-директор издательства "Пикторика", выпускающего исторические справочники, карты и фотоальбомы старого Кенигсберга. — Там нарушены все исторические пропорции. Крыши неправильно соединяются с соседними крышами. Доски просто наклеены поверх фасада. Не надо и близко подходить, чтобы увидеть, что это подделка. Как в Турции делают — гостиницы "Кремль", "Тадж Махал", "Эйфелева Башня".

Специалисты боятся, что и "Сердце города" может стать второй Рыбной деревней. Попадин утверждает, что властям гораздо легче и дешевле построить что-то новое, чем взять и восстановить сохранившийся немецкий дом. Попов говорит, что любая немецкая компания сделала бы это дешевле и качественнее: "Но наши не хотят пускать конкурирующие фирмы на рынок. А сами при этом делать ничего не умеют".

Орган от Путина, клавесин от Сукачева

Если "Рыбную деревню" специалисты называют провалом, то второй городской новодел — Кафедральй собор — принято считать единственным в Калининграде примером успешно восстановленного немецкого памятника. Директор ГУК "Кафедральный собор", полковник в отставке Игорь Одинцов рассказал, что когда в 1992 году Калининград открылся для немцев, сюда автобусами начали свозить туристов: "Собор пробуждал в них ностальгические чувства и заставлял делать щедрые пожертвования, крыша была восстановлена на средства одного немецкого фонда, потом приехал Путин и дал денег на орган". Министерство внутренних дел Германии помогло восстанавливать наружные надгоробья, а на 750-летие Кенигсберга что-то дали местные олигархи. "За каждым предметом стоят какие-то люди, — говорит Одинцов. — Вот клавесин, например, подарил Гарик Сукачев".

Кафедральный собор на фоне Дома советов.

Собор — тоже в какой-то степени стилизация, в руки Одинцову он попал полуразрушенный, без крыши и сводов: "Ни чертежей, ни проектов у нас не было, приходилось что-то самим додумывать". Но памятник успешно функционирует — туристы приходят сюда посмотреть могилу Канта, а молодожены приезжают сыграть красивую европейскую свадьбу.

Два замка

Больше всего вопросов в проекте "Сердце города" вызывает пункт о строительстве Кенигсбергского замка. Сейчас от него остался лишь фундамент, но власти хотят организовать археологическую экспертизу и на основании этих исследований построить совершенно новый памятник. Каким он будет, кто его будет строить, какова будет его функция — все это пока не уточняется.

"Нужно сперва определиться с его функцией, — говорит культуролог Александр Попадин. — Символ ли нам нужен, либо живое тело. Один символ советской архитектуры мы уже построили. Дом советов, который стоит сейчас на месте Королевского замка (в 70-х он задумывался как единое здание для всех руководящих органов, но так и не был принят в эксплуатацию — прим. ред.) — состоялся как символ, но не как живое тело. Это иллюстрация того, что может произойти с замком".

Самый известный городской недострой — Дом советов.

Дом советов уже 30 лет стоит в самом центре города и гниет. "В 2005-м к приеду Путина его покрасили, вставили окна", — рассказывает Максим Попов, — "но сейчас окна снова сняли". Впрочем, одну полезную функцию здание выполняет — за 100 рублей охранник пропускает на крышу посмотреть Калининград с высоты птичьего полета. Если на Королевской горе все же решат строить замок, Дом советов придется сносить — но даже это вызывает в городе бурные споры, у советского недостроя есть свои пламенные поклонники.

Малые формы

Директор благотворительного фонда "Калининград" Маргарита Гришечкина против восстановления замка: "Уже давно пора успокоиться с этой идеей. Кому нужна эта махина? Он не наш, мы никогда его в глаза не видели".

Вместо этого Гришечкина предлагает реализовывать небольшие и менее затратные проекты, которые будут не так заметны, но зато приведут город в порядок. "У нас куча объектов, кроме замка, которые еще можно восстановить — зоопарк, здание Минобороны, 15 фортов в городе, и ни один из них не используется. Но, с точки зрения властей, это не так заманчиво. Зачем связываться с маленькими проектами? Что такое ротонда (один из проектов фонда "Калининград" — восстановление полуротонды королевы Луизы в парке Калинина — прим. ред.)? Это же не серьезно, а "Сердце города" — это проект с большой буквы. От коррупции у нас никто никуда не делся. Пока администрация не станет честной, пока работа для них не перестанет быть бизнесом, ничего не изменится. Что можно заработать на ротонде или входе в зоопарк (Калининградский зоопарк пытается вернуть зданиям при входе статус исторического памятника и восстановить их довоенный облик — прим. ред.)? Ничего. Только положительный имидж. Но зачем он не в предвыборную кампанию?

Так выглядел вход в зоопарк во времена Кенигсберга.

Сейчас у входа в зоопарк — кафе "Солянка". Собственнику ресторана удалось доказать, что здание не является памятником. Это позволило ему пристроить веранду и поставить яркую вывеску.

Вместе с Максимом Поповым и Александром Попадиным Гришечкина входит в инициативную группу по сохранению исторического наследия Кенигсберга-Калининграда, которая была создана в 2012-м для борьбы против снятия брусчатки (сейчас кроме вопроса брусчатки группа занимается и другими проектами — прим. ред.). Ее появление совпало с предвыборным периодом: нынешний мэр Александр Ярошук, по словам активистов, во время избирательной кампании начал создавать видимость диалога с их группой — заинтересовался культурным наследием, устраивал заседания и круглые столы, общался с активистами. Попов говорит, что Ярошук избирался на второй срок под лозунгом "Сохраним брусчатку!", а когда выборы прошли, заявил, что на ул. Тельмана она будет заасфальтирована (Ярошук несколько раз менял свое решение по этой улице — брусчатку сперва убрали, потом переложили, но так. что в декабре 2012 года новая брусчатка поплыла — прим. ред.).

Городские власти планируют сократить и некоторые трамвайные маршруты.

Активисты говорят, что сперва они верили в возможность диалога с властью, но в итоге все обещания оставались лишь словами: "На заседаниях общаемся прекрасно, а потом выходим, и ничего не происходит", — жалуется Маргарита Гришечкина. "Мы приходим и говорим: "У вас нет специалистов? Мы можем вам помочь во всем разобраться безвозмездно, — объясняет Попов, — а они говорят: "Да, давайте", а потом через полгода думают: "Да нафиг, это все тлен, никому это не нужно".

Споры между властью и общественностью ведутся уже больше года, но ни один проект ни тех, ни других пока что не был реализован.

Впрочем, корреспондент PublicPost имел возможность убедиться в готовности калининградских властей к диалогу на собственном опыте — на протяжении двух месяцев пресс-служба администрации игнорировала наши запросы на получение официального комментария, а городские чиновники срывали уже назначенные интервью, не появляясь на месте в согласованное время.

Памятник связывает по рукам и ногам

"Когда мне говорят, что кто-то хочет взять в управление или выкупить памятник, чтобы его приспособить под современные функции — я бы на их месте 10 раз подумала", — уверяет директор местного отделения Государственного центра современного искусства (ГЦСИ) Елена Цветаева.

В 2003 году ГЦСИ получил в административное пользование памятник федерального значения — часть немецкой казармы "Кронпринц" на ул. Литовский вал. И вот уже 10 лет они пытаются перестроить казарму под музей. "Помещение должно иметь свет, воду, тепло. Необходимо поддерживать определенный температурно-влажностный режим для хранения экспонатов. Оно должно быть безопасным и легкодоступным для людей с ограниченными возможностями. С другой стороны, это же памятник — и мы автоматически получаем ряд обязательств: ни в коем случае не рушить или перестраивать то, что является объектом охраны".

Казарма "Кронпринц" на ул. Литовский вал — будущее здание ГЦСИ.

Проблем с финансированием, архитекторами или реставраторами у ГЦСИ не было. По словам Цветаевой, самым сложным оказался вопрос, как отапливать будущий музей. "Местные службы теплосетей сказали, что прикрепить нас к имеющимся сетям нет возможностей. Мы стали искать другие источники отопления — газ . Но как получить технические условия по газу? "Вы их получите только тогда, когда будет построен газопровод Минск — Вильнюс — Калининград", — сказали нам. "А за подробностями обращайтесь в Кремль". Три года я гуляла по кабинетам областного правительства и местных газовых служб. А потом действительно обратилась в Кремль — на официальном сайте в разделе "экономические вопросы" объяснила ситуацию и задала вопрос Путину — когда будет построен этот газопровод". Спустя месяц на адрес дирекции музея посыпались письма от местных госструктур с предложениями о помощи.

Пережив все это, Цветаева с уверенностью говорит, что с памятниками может справиться только государство или госорганизация. "Я не могу представить себе частного инвестора, который смог бы самостоятельно делать экспертизы, обследования стен и фундамента... Памятник подразумевает крокодиловый формат требований. Он связывает тебя по рукам и ногам".

Когда построят Кенигсберг

Сами калининградцы считают свой город исключительно европейским и произносят фразы типа "Ты что, в Россию поехал?" — и это не шутка, многие из местной молодежи в центральной России не бывали никогда. С упрощенным визовым режимом до Литвы или Польши на машине добираться 2 часа, а до Москвы — 2 часа на самолете. Съездить за продуктами на ужин через границу — обычное дело. "В Литве я знаю все бары и клубы" — рассказывает PR-менеджер местного кинотеатра "Заря" Катя.

У активиста группы по сохранению немецкого наследия Максима Михайлова в графе "местонахождение" на Facebook по-немецки написано "Кенигсберг": "Я для себя решил, что живу в Кенигсберге. Он разрушен, но он жив. Мы брали не Калининград, а восточно-прусский город с великой историей и богатым культурным наследием".

Звучит красиво, но переименованием Калиниграда немецкий город на его месте не создать. "Было бы, конечно, здорово, если к ЧМ-18 или 300-летию Канта (будет отмечаться в 2024 году — прим. ред.) нас переименуют в Кенигсберг, — говорит коренной калининградец Александр Попадин, — "но пусть для начала его жители научатся сами делать хоть бы что-нибудь по-немецки. Хотя бы класть брусчатку".

21 мая в местных СМИ появилась информация о сносе очередного старого немецкого дома для расширения центрального Московского проспекта.