Предложенное правительством слияние академий больше говорит о нынешней власти, чем о реальных проблемах российской науки

Решение о реорганизации академий вызвало шквальную реакцию, вплоть до оценки его как мини-ГКЧП (узурпация власти в отдельно взятой отрасли, в данном случае в науке). Поиск рационального содержания здесь заранее лишен смысла в силу одиозности формы. Дело, так обставленное на стадии запуска, добром не кончится при сколь угодно благих мотивах и расчетах. Если люди так начинают реформу науки, понятно, как они будут ее (науку) кончать.

План спецоперации — образца тактического изящества — на деле шит белыми нитками («скрытый» маневр буквально режет глаз). Документ подготовлен в обстановке глубокой конспирации, внесен без обсуждения с учеными, именно летом, когда институты в отпусках, при избранном, но «почему-то» так и не утвержденном президенте РАН... Все это слишком выдает отношение власти к обществу как к врагу, в схватке с которым нужна контрдислокация. Хуже того, здесь отсутствует как военная этика (правила ведения боевых действий, переговоров, обязательств), так и блатная мораль (даже максима «убийство драке не помеха» ограничена кодексом воровской чести). Здесь же на условия капитуляции плюют, а «достать нож в честной драке» — обычное дело. Скорее это из восточной этики «обмани неверного»: это там коварство без границ — признак ума и доблести.

Не менее груба попытка подкупа стипендиями и назначением академиками «большой академии».

Это называется «сладко стелют — липко спать». Такой контракт ничего не стоит и легко нарушается властью в одностороннем порядке. Если ученые сейчас так дешево купятся и легко прогнутся, дальше с ними можно будет делать что угодно. Неужели никто не сообразит, что слияние академий и формальный перевод всех членкоров в академики РАН вовсе не сделает их академиками, а, наоборот, сделает настоящих академиков РАН «сельскочленкорами». Или непонятно, что формальный перевод всех кандидатов в доктора, по сути, наоборот, делает всех докторов кандидатами?

То же с мотивами экспроприации имущества. Заявление Медведева, что правительство освободит науку от лишней обузы и позволит ученым сосредоточиться на исследованиях, выглядит дурной шуткой. Академия становится игрушкой в руках «внешних управляющих» ее ресурсами и недвижимостью. Идея опасна еще и тем, что провоцирует встречный план: а что если освободить чиновников администрации и правительства от их личной собственности, которой они управляют постоянно, на рабочих местах и с использованием ресурсов государства? Это и в самом деле сосредоточит номенклатуру на работе во благо страны.

Проект пестрит дешевыми обманками.

Идея руководить наукой через совет при министерстве, в который войдут «крупные ученые в дееспособном возрасте», наивна именно как попытка «развести». Если совет формируется научным сообществом, то почему он при министерстве? Если же состав в итоге зависит от министерства, то это обычная марионетка — ширма для «легитимации» министерских решений. Проект оправдан, только если наукой руководят ученые через свои независимые структуры, а такого рода советы создаются для приведения в чувство самих министерских, для ограничения их фантазий и рукосуйства.

Об уровне компетентности авторов говорят мечты о переходе к университетской модели — по образу американской. Люди явно не знакомы с источниками финансирования тех университетов. Или они хотят ввести в России сплошь платное высшее образование, повысив ставки «как у них»? При наших доходах? Простой мысленный эксперимент: переносим американские университеты в нынешнюю Россию, с ее экономикой и традицией — и смотрим, через сколько недель все они загнутся. Это называется «хотели как в Америке, а получилось как всегда».

То же с подчинением профильных академий отраслевым, линейным министерствам. При самом злобном настрое нельзя не признать, что в Академии образования люди на порядок образованнее чиновников Минобра, а Академия художеств все же не Минкульт. Подчинение Академии архитектуры Минрегиону и вовсе абсурдно: там вообще никого в теме. Значит, начнут раздувать штаты и создавать подразделения для руководства академиями. (Данный момент благоразумно обойден в экономическом обосновании законопроекта, хотя это нарушение.)

Масштабы будущего вмешательства тоже ясны: в течение полугода чиновники намерены определить эффективность научных организаций, ранжировать их и решить судьбы целых структур и коллективов. Как — показала история с «неэффективными вузами», раскрывшая скорее аппетиты в отношении элитной недвижимости, нежели методы повышения эффективности.

В такого рода проектах все решает качество «машины» реализации. Допустим, академическая наука недостаточно эффективна — надо повысить. А теперь пройдемся по всем резонансным, ключевым позициям документа и попытаемся найти хотя бы одну, которая может хотя бы теоретически что-то оптимизировать в производстве знания. Неужели после трехлетнего моратория на пополнение академии можно ждать нового взлета отечественной фундаментальной и прикладной науки, расцвета инноваций и высоких технологий, воссоздания «полного научного комплекса», который был в СССР и каких в истории известны единицы? Зато очевидно, что вся эта бессмысленная реорганизация надолго выбьет академическую науку из рабочей колеи: это будет бесконечный пожар с ремонтом и переездом, притом что объем бумажной отчетности уже сейчас превысил не только планку здравого смысла, но и бюрократические изыски советского времени.

Да, проблем с академиями множество. Но кто берется их решать?

Что эффективнее: нынешняя российская наука или эта якобы исполнительная власть?

Может ли она привести хоть один свой проект, который не увенчался бы скандальным провалом? Дело даже не в «Сколково», «Роснано», околонаучном трепе про инкубаторы и технопарки и пр. Только что провалили реформу МВД и теперь сами же говорят о необходимости «контрреформы». С чего считать, что тут вдруг будет иначе? Еще не отшумел скандал с «Оборонсервисом» — и вот уже кроят своего рода «Академсервис», толкаясь в очереди желающих эффективно поуправлять собственностью. Кто-нибудь, как положено по регламенту, оценивал коррупционный потенциал этого проекта? А ведь именно в этой большой и сложной аналитической работе научное сообщество могло бы оказать правительству неоценимую экспертную услугу. Хотя, если честно, как будут «пилить» академическое наследство, и так ясно.

Политические издержки и вовсе не поддаются учету. Ряды оппозиции в один день пополнились сотнями тысяч убежденных врагов режима. И ради чего? Ради счетного множества объектов недвижимости и детского желания учить ученых, к которым самим прибиться не удалось?

Более того, эта история всем показала, к чему ведут конформизм и политическая пассивность. Если власти прощать все, завтра придут к каждому. Теперь это теоретическое положение верифицировано экспериментально: сын ошибок трудных быстро прочищает мозги любителям «разумного» компромисса. Сибирское отделение уже самовыразилось точно по адресу — по Ливанову и правительству в целом, с требованием «немедленной отставки». Подразумевается, что Владимир Владимирович Путин, конечно же, не знал о проекте, хотя такое незнание тоже не с лучшей стороны характеризует его как руководителя государства — ядерной державы.

Но главный научный, если угодно философический, вывод в другом.

Ресурсному обществу и экономике ренты наука не нужна.

Здесь она сама превращается в сырьевую отрасль: мозги и знания экспортируются за рубеж, но в отличие от нефти задаром и во благо наших мировых конкурентов. Беда не в формах организации науки, а в ее фатальной невостребованности этой экономикой, в нежелании власти прислушиваться к носителям гуманитарного и социального знания, в искусственном кризисе рациональности, в идеологической ориентации на квазинауку и мракобесие, на петриков от псевдознания и якобы веры.

Со страной надо срочно что-то делать, но начиная не с академий, а с самих институтов власти. Мы сейчас все как дети, заставшие родителей в момент соития: «И эти люди запрещают нам ковырять в носу?!»

Спецоперация в РАН: зачем академию превращают в игрушку