Лев Ганкин о «Виниловом водевиле» Кида Коалы

Выступления музыкантов-электронщиков в девяноста случаях из ста не отличаются зрелищностью: в лучшем случае стоящий на сцене человек качает головой в такт собственным трекам, в худшем — просто пялится в экран лэптопа или увлеченно крутит невидимые зрительскому взору ручки. Однако канадец китайского происхождения Кид Коала, друг Майка Паттона и проекта Gorillaz, "любимый диджей вашей мамы", как он сам себя охарактеризовал в заголовке одной из пластинок, поступает иначе: в Россию он в этот раз везет целое театрализованное шоу — так называемый "Виниловый водевиль". На сцене одновременно кукольный театр, отвязное девичье кабаре, маскарад с переодеваниями и не пойми что; сам Коала улыбается за вертушками где-то на заднем плане — маме и правда бы понравилось.

Тем более что музыка тоже откуда-то из маминой (или бабушкиной?) молодости — сломав своими яркими концертами один устойчивый стереотип, Коала берется и за другой, согласно которому звучание того или иного музыкального жанра прямо связано с уровнем развития технологии, которого человечество достигает в соответствующую историческую эпоху. В самом деле — саунд, к примеру, довоенного джаза и блюза неотделим от хруста граммофонных пластинок, рок-музыка рубежа 1960-70-х немыслима без пульсирующих нот органа "Хаммонд", а многочисленные подстили танцевальной музыки следующего десятилетия обусловлены появлением у их апологетов цифровых драм-машин. Другими словами, здесь как нельзя кстати приходится формула о том, что бытие определяет сознание, однако Киду Коале Карл Маркс не указ, и с помощью современной диджейской практики, так называемого тернтаблизма, он создает пугающе аутентичные треки; особенно грандиозен в этом смысле его последний на сегодняшний день диск "12-bit Blues". Раньше в причудливых стилистических сопоставлениях Коалы — инструкция по сборке телевизора, положенная на би-боповый рисунок, или чей-то исступленный кашель в сопровождении техно-бита — всегда был элемент броской, виртуозной, но в известной степени бесстыжей постмодернистской игры, на этот же раз ему внезапно удался стопроцентно блюзовый альбом вроде тех, какие, казалось бы, могут сотворить только немолодые, побитые жизнью люди с гитарой через плечо.

Десять лет назад, когда Кид Коала и другие артисты лейбла Ninja Tune ходили в законодателях мод, все это потрясало прежде всего с процессуальной, технологической точки зрения: стоит себе маленький человечек в смешном костюме, перед ним на вертушках крутятся три пластинки, он делает какие-то странные пассы руками — и вдруг из этого рождается музыка, которая зачастую оказывается мощнее, разнообразнее и интереснее, чем любой из исходников. Коала напоминал ловкого фокусника, циркового энтертейнера — одна из самых хитовых его вещей, "Drunk Trumpet", была в чистом виде трюком на потеху публике: подвергая разнообразным издевательствам одно-единственное соло на трубе, найденное на безвестной старой пластинке, музыкант создавал ощущение, что в оркестр затесался вдребезги пьяный трубач. Сейчас статус Ninja Tune далеко не столь высок — это один из уважаемых нишевых лейблов со славным прошлым, достойным настоящим и не вполне определенным будущим; тем не менее Кид Коала, похоже, как раз на этом этапе и достиг творческого расцвета. Его концерты стали ярче, а треки музыкальнее; а что тернтаблизм больше не является мейнстримом — так ведь и блюз тоже.

"Шестнадцать тонн", 10 июля, 21.00

Лев Ганкин

Фокусы с пластинками