Историческая мануфактура Zenith в Ле Локле

Мария Хализева

В часовом мире иногда случается так, что определения "историческая марка" и "марка с историей" сложно применить к одному и тому же бренду — это когда в истории не хватает собственно историй. Zenith же как раз из тех компаний, о которых, будь они людьми, можно было бы снять полноценный байопик с голливудским размахом. Взять хотя бы известный эпизод со спасением калибра El Primero, составляющего главную гордость марки из Ле Локля. В середине 1970-х американские владельцы решили переходить на кварц и распорядились сдать в утиль весь образовавшийся по такому случаю мусор, включая техническую документацию, инструменты и оборудование для производства механических калибров. Возмущение коллектива ни на что не повлияло, но нашелся герой в лице старшего часовщика Чарльза Вермота, сложивший все ценное на чердаке старого дома во дворе мануфактуры. Через девять лет он достал спрятанное и спас родную фирму от бесславного конца в виде сухой исторической справки в "Википедии", в которую нечего добавить.

На знаменитый чердак президент компании Жан-Фредерик Дюфур указывает рукой, на которой внушительным фитнес-утяжелителем висит коллекционный Pilot в золотом корпусе 57-миллиметрового диаметра. Дом с чердаком пока еще не отремонтировали, но уже есть мысль сделать в нем музей марки. Хотя чего-чего, а думать о прошлом Zenith сейчас не ко времени — компания сейчас как раз на подъеме, и будущее ее куда интереснее. Менеджерский штаб (не без помощи, надо думать, специалистов материнского холдинга LVMH) как раз закончил разгребать завалы предыдущих 35 лет, за которые все успели забыть, что в начале 1970-х почти обанкротившаяся к концу века компания из Ле Локля производила 380 тыс. механизмов в год. "Мы называем этот период black hole, и, по-моему, это прекрасный антипример для кейса на курсе MBA",— говорит Дюфур.

Предыдущая фотография

Следующая фотография 1 / 3

"Follow Your Own Star" — глаголет новая рекламная кампания Zenith, взявшей все лучшее от себя прошлой и нацелившейся написать историю легендарного часового дома с красной строки. В этом году после ударного выступления на Базельской выставке случилось долгожданное заселение всего трудового коллектива в отремонтированное историческое здание мануфактуры. Один только перенос рабочих столов занял больше десяти дней: каждый мастер самолично переносил свои пожитки с места на место, потому что доверить это нельзя никому — на столе у часовщика каждая неприметная проволочка может оказаться незаменимым инструментом. Теперь все производство сосредоточено в одном здании с головокружительно высокими окнами, на которые, как на подрамник, натянут идиллический пейзаж с изумрудными холмами, лесом и горами. Кажется, что именно этот пейзаж, а не сами окна, смотрящие строго на юг, ЮНЕСКО взяло под свою защиту, записав старинные строения в памятники промышленной архитектуры мирового значения.

В каждом здешнем кабинете — свой герой. У конструкторов это Ив Кортази, за пять лет разработавший удивительной красоты гироскопический модуль для обуздания гравитации, собирающий теперь отраслевые награды. В зале со станками, которые с шумом, но без пыли "выпиливают" платы,— похожий на рок-звезду инженер, снявшийся в корпоративном видеоролике. "Наша звезда!" — шутят о нем коллеги, рисуя пальцем в воздухе пятиконечную эмблему Zenith. Изображение другой корпоративной звезды — Феликса Баумгартена, совершившего прыжок из стратосферы и преодолевшего звуковой барьер,— тоже не редкость здесь: постеры с его портретом висят то тут, то там, а на многих рабочих столах красуется пластиковая фигурка в полном обмундировании космонавта.

Однако главные звезды мануфактуры — это, пожалуй, мастера по сборке калибров, занятые по 6 ч в день построением микрокосма из деталей, которые различит не всякий человеческий глаз. Причем, когда вам говорят, что швейцарские часы собираются вручную, имейте в виду, что 70-80% этих рук — женские: только женщинам хватает на это терпения, аккуратности и четкости моторики. Они делают большую часть операций из тех восьмидесяти, которые требуются для создания с нуля самой простой модели из линейки El Primero — в целом на единицу уходит 32 дня работы 20 человек. Вот уж действительно: селебрити исчезают, а настоящие герои остаются, оставляя после себя легенды и часовые калибры с частотой колебаний 36 000 в час. Этот зенитовский рекорд сохраняется уже более полувека, но в Zenith об этом вспоминают не так часто, как стоило бы, а вместо этого демонстрируют новые разработки. Вот хотя бы те же "Пилоты", запущенные в прошлом году и грозящие стать бестселлером,— очень удачные часы, которые на руке, управляющей джойстиком инженерной компьютерной мыши, смотрятся так же хорошо, как и на руке, которая держит штурвал самолета.

Конечно, им нужно еще пройти испытание временем, а не только стандартное для Zenith тестирование на диковинном агрегате, фиксирующем процессы перемещения стрелок по циферблату с помощью камеры, делающей 5 тыс. кадров в секунду и использующейся обычно для съемки автомобильных краш-тестов. Но время довольно скоро поймет все и простит дерзость тех, кто с упорством и настойчивостью, достойными, возможно, лучшего применения, создают все новые и все более совершенные инструменты его измерения, не давая несчастному сбежать.

Реставрационные заботы