Участники конференции в КС по-разному поняли Владимира Путина

Вчера на международной конференции в Конституционном суде (КС) разгорелся спор о том, нужна ли России новая Конституция. Полпред Совета федерации в КС Алексей Александров выступил за отмену запрета на государственную идеологию, а разработчик проекта Конституции 1991 года Олег Румянцев предложил дополнить ее главами о парламентском контроле, выборах и гражданском обществе. Однако председатель КС Валерий Зорькин назвал Конституцию "сакральным символом правовой идентичности нации", а ее автор Сергей Шахрай призвал "не переписывать Конституцию под нового лидера". Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков вчера заверил, что "менять и кромсать" Конституцию Владимир Путин в ближайшее время не собирается.

Алексей Александров (справа) считает, что "запрет государственной идеологии" следует удалить из Конституции, но Сергей Шахрай уверен, что менять Основной закон не надо
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ / купить фото

Вчера пресс-секретарь президента опроверг обнародованную СМИ информацию "о якобы готовящихся изменениях в Конституцию". Господин Песков заверил, что гарант Конституции не станет предлагать для нее новые поправки в послании Федеральному собранию 12 декабря, процитировав "множественные заявления президента", что "Конституция — это не тот закон, который можно менять и кромсать в угоду текущему моменту".

Однако комментарий Кремля появился после завершения дискуссии, которая разгорелась на открывшейся вчера в КС конференции "Современный конституционализм: вызовы и перспективы". При этом полемика высокопоставленных юристов и основателей Конституции была явно подогрета самим президентом Владимиром Путиным 7 ноября на встрече с конституционалистами в Ново-Огарево (ряд из них вчера присутствовали в КС). Президент, напомним, заявил, что "думать об этом можно и нужно, а делать — крайне аккуратно". Лично гаранту Конституции "очень бы хотелось надеяться, что Основной закон будет актуальным на более длительную перспективу".

Но "если окажется, что общество созрело для изменений в тексте, наверное, можно и на это пойти", подтвердил он (см. "Ъ" от 8 ноября).

"У нас много претензий к Конституции, но Конституция имеет еще больше претензий к нам",— заявил, открывая конференцию, председатель КС Валерий Зорькин, не скрывая, что его выступление напрямую связано с обсуждением проблемы в Ново-Огарево. "Политики и ученые не вполне ощущают, какую роль играет стабильность и сбалансированность конституционного текста, и не осознают сакральную роль Основного закона как символа правовой идентичности нации",— заявил председатель КС. "Если у нас что-то не получается с точки зрения высоких требований современного конституционализма, то главные причины надо искать вовсе не в тексте Конституции",— пояснил господин Зорькин. Сам глава КС видит причины в "социокультурном расколе", вызванном "несовершенством законодательства, "грехами" правоприменения и попытками навязать обществу (в том числе правовыми актами) обязательства "безграничной и беспощадной толерантности". Возможности "точечных" изменений Конституции, он, впрочем, не исключил.

У автора действующей Конституции Сергея Шахрая очередное мероприятие в честь двадцатилетия Конституции и вовсе вызвало "непраздничные аналогии". Юбилей, по его словам, вполне может превратиться в генеральную репетицию "поминок и похорон", но "раскупорить ящик изменений Конституции легко, а остановиться трудно", заявил он. Вспомнив о проектах "ленинской", "сталинской", "хрущевской", "брежневской", "горбачевской" и "ельцинской" Конституции, господин Шахрай призвал "не переписывать под нового лидера" ее действующий вариант и выразил надежду, что при Владимире Путине Основной закон станет стабильнее.

Тем более что ряд положений Конституции, по словам господина Шахрая, еще даже не реализован. Например, ст. 76, определяющая иерархию федеральных конституционных, федеральных и региональных законов, "вообще не действует", а "кооперативный федерализм" (совместное ведение РФ и субъектов федерации) реализован на 38%, пояснил он "Ъ". Не созданы и административные суды для "защиты от власти и чиновников", напомнил Сергей Шахрай, предложив создать в ходе объединения высших судов хотя бы коллегию по административным делам в Верховном суде.

Иначе считает, однако, президент Фонда конституционных реформ Олег Румянцев, руководивший разработкой проекта Конституции 1991 года, из которого в действующей Конституции мало что сохранилось (по версии господина Шахрая — 30 статей). Он заявил, что Конституция нуждается в трех новых главах: о "парламентском контроле" (основания и гарантии парламентских расследований, усиление контроля за расходованием бюджетных средств, подконтрольности и публичности Счетной палаты, закрепление возможности Госдумы ставить и решать вопрос об ответственности и отставке отдельных министров), а также о выборах и "конституционных основах гражданского общества". "Ответственное обсуждение подобных проблем теперь признано нормальным — о чем первыми услышали недавно заведующие кафедрами на встрече с президентом. А вскоре могут услышать и в послании Федеральному собранию",— подкрепил господин Румянцев свою позицию.

На "ошибку в Конституции" указал вчера полпред Совета федерации в КС Алексей Александров. Он заявил, что закрепленный в ст. 13 "запрет государственной идеологии" является запретом "пропаганды права со стороны государства, а также пропаганды гуманистических, общечеловеческих ценностей через структуры органов государственной власти, учебные и воспитательные учреждения. "Следует возродить российскую идею, сформулировать основу сплочения — национальную доктрину",— призвал сенатор.

Профессор Юрий Тихомиров из Института законодательства и сравнительного правоведения напомнил, что в проекте Конституции 1991 года "голос гражданского общества звучал сильнее", а местное самоуправление в итоге обессилили и разорили. Завкафедрой Уральской юридической академии Марат Саликов предложил просчитывать риски новых изменений в Конституцию, заявив, что проблемы судебной реформы можно было решить, не прибегая "к гильотине" в виде упразднения Высшего арбитражного суда.

Анна Пушкарская, Санкт-Петербург

Основной закон не нов, но это закон