Почему доллар должен стоить 40 рублей?

Рубль переоценен. Его дальнейшая девальвация неизбежна – таким провокационным тезисом начал свое выступление в рамках диспут-клуба АНЦЭА завотделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН, председатель совета директоров инвесткомпании «Еврофинансы» Яков Миркин (презентацию его доклада можно скачать здесь). Большинство финансовых аналитиков, опрошенных Slon за время нынешнего рублевого обвала, считают, что в 2014 году справедливый курс нашей валюты – 33–35 рублей за доллар. Миркин уверен, что все гораздо хуже: естественное равновесие валют возможно лишь при 40 рублях за доллар. Но «естественное» не значит полезное, к такому резкому обвалу наша сырьевая экономика со слабой финансовой системой не готова. Поэтому переход к свободному плаванию рубля в ближайшие годы нас погубит.

Почему рубль переоценен?

Яков Миркин приводит простой расчет. В 2000–2013 годах цены (и издержки предприятий) в России выросли в 3,7 раза. Чтобы компенсировать рост издержек экспортеров, их рублевая выручка от продажи товаров за границу тоже должна была вырасти в 3,7 раза – ровно на столько рубль должен был подешеветь к доллару и евро. А на самом деле он подешевел только на 16% (с 28,2 рубля за доллар до 32,7). Торговцы нефтью и газом от этого не пострадали – их обеспечил сверхприбылью скачок цен на энергоносители (в 3,2–3,5 раза). Основные убытки понесли те, кто экспортировал товары с высокой добавленной стоимостью – машины. Цены на них растут только по 1–3% в год. В итоге многие заводы оказались на грани банкротства, и государству пришлось спасать их дотациями из бюджета. Из-за высокой инфляции пострадали и те, кто создавал товары для внутреннего рынка. Их зарубежные аналоги при прочих равных оказались намного дешевле. То есть по справедливости для поддержания торгового баланса рубль должен был слабеть соразмерно инфляции. Подтверждая свою мысль, Миркин ссылается на расчеты курса рубля к средневзвешенной корзине валют наших торговых партнеров (чем больше доля страны в нашем торговом обороте, тем больше вес ее валюты в корзине), проведенные МВФ (IMF International Financial Statistics). Если взять за точку отчета 1995 год, то номинальный эффективный курс рубля (без поправок на инфляцию во всех странах) с тех пор рухнул со 100% до 31,7%. В то же время реальный эффективный курс (с учетом инфляции) вырос со 100% аж до 176,1%.

«У нас уникальная экономика. Потому что эти ножницы, разрыв между номинальным и реальным эффективным курсами – больше 50–70%. Это гигантский разрыв», – заостряет Миркин. Сходные показатели переоцененности национальной валюты – в Нигерии и Иране, где курс жестко закреплен.

Ловушка «искусственного равновесия»

По мнению Якова Миркина, последние 15 лет Россия развивалась по худшему из двух возможных сценариев. Вместо того чтобы поддержать экономику низкими налогами и направить валютные сверхприбыли на закупку импортного высокотехнологичного оборудования, государство изымало эти деньги и смягчало с их помощью потери от высокой инфляции. Из-за дороговизны отечественных товаров Россия закупала за границей множество вещей, не связанных с модернизацией производства. В итоге российское производство оказалось объективно неконкурентоспособным. Эту печальную повесть о российской экономике Миркин проиллюстрировал результатами опроса Института социологии РАН – россияне, как лакмусовая бумажка, отразили отношение экономиста к тем, кто стоял у руля экономического курса. В ситуации, когда рубль долгие годы искусственно удерживался от падения, отпускать его – значит спровоцировать взрыв. Об этом говорит и опыт Нигерии и Ирана, чьи валюты рушились во время прошлых кризисов. Девальвация в свободном плавании будет слишком резкой и глубокой. А опереться при таком развитии событий российской экономике не на что. Россия глубже других стран падает во время кризисов. Мы слишком сильно зависим от спроса на сырье в Европе и другой внешней конъюнктуры, чтобы подвергать себя новым дополнительным рискам. Финансовая система тоже слишком слаба. 30% всех банковских активов в России сейчас принадлежат Центральному банку – по этому показателю мы в числе мировых рекордсменов. Еще 35% активов сосредоточены в руках крупнейших пяти банков. Все это – структурные дисбалансы и признаки неразвитого рынка. Прежде чем переходить к свободному рублю, их нужно устранить. А произойти это может и через 5 лет, и через 10, и через 25.

Пути назад нет

Миркин считает, что девальвация рубля неизбежна, но двигаться к ней нужно мелкими шажками, осторожно прощупывая почву: «Два шага вперед, один назад». Центробанк должен не поощрять негативные ожидания населения, манипулировать информацией, запутывать рынок лисьими следами. Резкие колебания курса нужно пресекать с помощью интервенций, но не наращивая их в разы, а постепенно.