ОТЧЁТ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РО ОПСВ РМЭ. Раздел VII, стр. 42-43.

Это личный блог. Текст мог быть написан в интересах автора или сторонних лиц. Редакция 7x7 не причастна к его созданию и может не разделять мнение автора. Регистрация блогов на 7x7 открыта для авторов различных взглядов.

Раздел VII –

Бывший член РО ОПСВ РМЭ Козлов С.А., как яркий образчик предательства общих интересов (синдром 30-ти сребреников). Стр. 42-43.

Я предполагал обсудить данный вопрос в ноябре в рамках первичной ПСО в/ч 69795, когда её члены (в том числе Козлов С.А. и Харетдинов Р.М.) должны были присутствовать на Общем собрании ППСО в/ч 69795. Однако, как известно, Общее собрание в/ч 69795 злоумышленно затягивалось и это обусловило необходимость поставить данный вопрос уже на комитете РО ОПСВ РМЭ, проведение которого я назначал на 2.01.11 г. а затем на 16.01.11 г. Однако и они не состоялись, так как 2.01.11 г. не было кворума (из членов комитета, кроме меня, пришёл ещё только 1 Миронов А.Н.), а 16.01.11 г. Миронов А.Н. и Козлов С.А. пришли не для того, чтобы принять участие в заседании комитета, а принесли заявления о выходе из ОПСВ.

При таких обстоятельствах мне не оставалось ничего иного, как заявить в военную прокуратуру о признаках мошенничества, ставших известными мне со слов Козлова С.А. Результаты рассмотрения данного заявления мне пока не известны. И «дай бог», чтобы военная прокуратура не нашла состава преступления в действиях Харетдинова Р.М. Такой результат только лишний раз подтвердит провокационные намерения Козлова С.А.

При этом я считаю заслуживающей внимания позицию Мусинской С.Э. и Веденкиной Р.И. по вопросу о Харетдинове Р.М., которую они высказали мне 2.01.11 г., когда по ошибке (а может быть и вполне целенаправленно) пришли на заседание комитета РО ОПСВ РМЭ, членами которого они не являются. Особенно возмутительным я посчитал то, что, по их мнению, своей позицией по данному вопросу яко бы именно я вношу разногласия и чуть ли не разваливаю наш Профсоюз. То есть, 2.01.11 г. они попытались переложить причину наших проблем, как говорится, с больной головы на здоровую. Никто из них не вспомнил о том, что вся дальнейшая деятельность и сам факт существования нашего Профсоюза давно и в первую очередь зависел от того, что первичная ПСО в/ч 69795, грубо нарушая наш Устав, уже 9 месяцев не могла, а скорее даже явно не хотела провести своё Общее собрание, а добрая половина членов Профсоюза на тот момент уже больше 3 месяцев тянула волынку с фотографиями для профсоюзных билетов. И всё это в совокупности ставило нас в своеобразный цейтнот, так как по этим причинам мы бесконечно отодвигали решение других принципиально важных вопросов. Таких, как выработку окончательной общей позиции по членским взносам и выборы исполкома РО ОПСВ РМЭ, предусмотренного ныне действующим Уставом, который и был бы основным постоянно действующим рабочим органом. Я планировал закрыть эти вопросы ещё до конца 2010 г., совместив их решение с процедурой вручения профсоюзных билетов. И вместо того, чтобы давать принципиальную оценку и принимать кардинальные меры по этим недопустимо затягивавшимся куда более жизненно важным для нас проблемам, некоторые, включая председателя ППСО в/ч 69795 Миронова А.Н., ещё 2.01.11 г., пытались сконцентрировать всё внимание на вопросе по Козлову С.А. – Харетдинову Р.М., который в повестке дня заседания нашего комитета стоял последним. Лично я понимаю, что для Миронова А.Н. это был самый выгодный вариант – спрятавшись за последний вопрос, он таким образом мог попытаться уйти от личной ответственности за собственное бездействие, как избранного председателя ППСО в/ч 69795. Хотя я полагаю, что на данный момент фактически уже можно говорить и о своеобразном заговоре, тихом саботаже со стороны всей первичной ПСО в/ч 69795 в целом, направленном именно на развал нашей региональной организации. При этом члены ППСО в/ч 69795 не стеснялись опускаться до анекдотичного уровня. Например, одной из причин непроведения Общего собрания Миронов А.Н. 2.01.11 г. назвал мне то, что у него яко бы нет номера телефона Харетдинова Р.М. То есть он пытался меня убедить, что у него не было возможности узнать это при том, что он лично регулярно встречался с Харетдиновым Р.М. на общих построениях на протяжении более 8 месяцев. Или – что он не мог хотя бы позвонить мне и спросить этот злосчастный номер, если бы у него действительно болела душа об этом. Такое впечатление, что Миронов А.Н., Козлов С.А. и им подобные не видели особой разницы между своим командованием, от которого они за многие годы привыкли отмахиваться такими побасенками и между нашим Профсоюзом, в который они добровольно вступили и фактически сами же, общими усилиями организовали. И это направленное против всей РО ОПСВ РМЭ скрытое противодействие со стороны членов первичной ПСО в/ч 69795, как я уже указал и убедительно доказал выше, по моему глубокому убеждению, тянулось ещё с лета, то есть уже более чем полгода. Но если с вышедшими 16.01.11 г. из ОПСВ представителями ППСО в/ч 69795 теперь уже более-менее всё понятно, то о причинах столь странной солидарности с Мироновым А.Н, которую проявили 2.01.11 г. Веденкина Р.И. и Мусинская С.Э., я пока могу только догадываться. Складывается впечатление, что никому нет никакого дела до тех вопросов первостепенной важности, которые достаточно давно и остро стояли перед всей РО ОПСВ РМЭ как минимум с 11.10.10 г. (дня получения мной последнего свидетельства о госрегистрации), так как их неразрешённость блокировала движение всех последующих достаточно важных вопросов. Но зато некоторые из нас почему-то предпочли видеть главную проблему РО ОПСВ РМЭ в вопросе, касающемся информации Козлова С.А. относительно Харетдинова Р.М., о которой я сообщил членам РО ОПСВ РМЭ только лишь 26.12.10 г. исходящим № 20. При этом как минимум странность позиции Веденкиной Р.И., Мусинской С.Э. и некоторых других заключается в следующем.