К ветеранам Максиму Рысанову и Кристине Блаумане присоединился дебютант фестиваля – контрабасист Михаил Шевнин/ Е. Разумный/ Ведомости

Вот уже второй год «Возвращение» собирает деньги на свои расходы – а их не избежать, хотя все участники по традиции выступают без гонораров – через краудфандинг. В этом году список меценатов, которых благодарят организаторы фестиваля, открывается именем патриарха русской музыки, давно живущего в Голландии, – дирижера Льва Маркиза, поддержавшего младших коллег трудовым гульденом. Этот жест стал лишним символом связи поколений – очевидно, что сегодня участники «Возвращения» делают ровно то, чем занимались в 60–70-е Лев Маркиз и его сподвижники, – расширяют наши представления о музыке, год за годом разбирая кладовую искусств.

За девятнадцатилетнюю историю фестиваля еще ни одно сочинение не было исполнено по второму разу, а новый репертуар складывается в программы, каждая из которых имеет концептуальную тему, подчас заковыристо решенную.

1 / 14

Андрей Гугнин – счастливое приобретение фестиваля «Возвращение» / Е. Разумный / Ведомости

Вроде бы нехитрое название концерта «Вариации» объединило оные, написанные Моцартом на тему Дюпора, Паганини на тему Моцарта и Йозефом Горовицем (современный британский композитор старшего поколения) на тему Паганини. А также – вариации Бетховена на тему Генделя, Сен-Санса на тему Бетховена и Гезы Фрида (голландский венгр ХХ века) на тему Сен-Санса.

Другая программа называлась Alla zingarese и включала в себя опусы Гайдна, Листа, Дворжака, Брамса и Марио Кастельнуово-Тедеско, содержащие цыганский контент.

Венский классик

Из фестивального буклета, тексты которого, как всегда, написаны или подобраны Татьяной Давыдовой, выясняется, что творческое сотрудничество не всегда идет рука об руку с почтительными отношениями между творцами. Так, Моцарт, написавший вариации на тему француза Дюпора, служившего при прусском дворе, услышав просьбу последнего говорить с ним по-французски, ответил: «Французский болван, кто годы проводит на немецких землях и жрет немецкий хлеб, должен бы и изъясняться по-немецки или говорить на немецком настолько хорошо или плохо, насколько для этого созрела его французская морда».

В программе «Шуберт» звучали Вариации на тему Шуберта Денисова, Септет Бетховена, в подражание которому Шуберт написал Октет, оммажи Шуберту, созданные Джоном Харбисоном (США) и Сергеем Ахуновым (Россия), но сам Шуберт был представлен только транскрипцией своих четырехручных маршей, сделанной французом ХХ века Жаном Франсе. В этой программе блистали мастерством и чувством ансамбля Яков Кацнельсон, Максим Рысанов, Ася Соршнева и другие постоянные участники фестиваля. Концепцию программы слегка подмочили случайным образом выбранные песни Шумана, Брамса и Вольфа, никак с Шубертом не связанные, – хотя Юлия Корпачева спела их одухотворенно и поэтично. Да и в реальности не все вышло так гладко, как на бумаге: едва ли Жан Франсе выбрал для транскрипции удачный состав – ансамбль деревянных духовых, как бы прекрасно он, ведомый дирижером Владиславом Лавриком, ни справился с исполнением.п

Постоянные участники во главе с основателями «Возвращения» Романом Минцем и Дмитрием Булгаковым были на высоте (заключительные такты «Музыки за стеной» Пелециса, в которых облажались три подряд струнника, можно считать казусом). Один из ветеранов фестиваля более чем удачно проявил себя в новом качестве: в завершение «Концерта по заявкам» Симфониетта Бриттена прозвучала в исполнении фестивального ансамбля, которым продирижировал альтист Максим Рысанов: это был тот случай, когда воля дирижера сплачивает исполнителей в общем понимании музыки.

К событиям нового года можно отнести и зачисление в компанию новых членов. В их числе – пианист Андрей Гугнин, которого знатоки хотели прошлым летом видеть в финале, а то и на пьедестале Конкурса Чайковского. Фраза «В фестивале «Возвращение» участвует впервые» значится теперь и в биографии Владислава Песина – универсального скрипача, равно владеющего стилями от барокко до множества вариантов современного письма.

К сожалению, фестиваль более не проводит композиторского конкурса и не заказывает новых сочинений – зато звучат те из недавно созданных, что не канули в небытие после мировой премьеры. «Лесной царь» Сергея Ахунова, написанный в расчете на блеск альтовой техники все того же Рысанова, обошелся без цитат из Шуберта, а явился новым музыкальным прочтением баллады Гете в эффектном, ритмически заостренном стиле. Конь у Ахунова мчался, пожалуй, даже резвее, чем у Шуберта, – а вот сладких речей Лесного царя за его бегом услышать не удалось. «Шмоцарт» Бориса Филановского оказался крепким, хотя и чересчур аффектированным опытом деконструкции классика.

Приятно, что, находясь в зрелом возрасте, участники фестиваля не теряют младенческого куража. Так, в биографии одного из них написано, что он участвовал в фестивале «Владимир Спиваков заправляет...» (шубу в трусы? майонезом салат?), о другом сказано, что он играет «на истерических разновидностях басовых струнных инструментов». А список тех, кому фестиваль выносит благодарность, открываясь директором филармонии Алексеем Шалашовым, закрывается некоей Октябриной Зирышохтер. Будем знать, кто стоит за лучшими мастерами камерного жанра.

Завершился XIX фестиваль камерной музыки «Возвращение»